"чиппи, а не забыл ли я чего?"
Так и есть. Забыл купить дочери шоколадный батончик, она их любит, особенно
сникерсы. Можно по дороге домой, но лучше прямо сейчас. Маша по телефону
напомнила: купи, мол, ребенку шоколада. Не Настьке - ребенку... Она всегда так
говорит, я сперва бесился, потом привык. Не густо у дочери радостей в жизни, и
уж главную радость: съесть шоколадку и перемазаться ею по уши - я у нее не
отниму.
Дурное настроение обрушилось на меня как-то вдруг, и тут же заломило в затылке,
под череп пролезла тупая боль. Этого еще не хватало! Нет у меня такого
обыкновения - страдать от пошлой мигрени.
Запихнув в рот последний кусочек гамбургера, я протянул руку к банке с недопитой
колой - и промахнулся. Ни с того ни с сего мелко-мелко задрожал пластмассовый
столик. Банка хитрым финтом увернулась от моей пятерни и, дребезжа, пустилась в
дрейф по столику в направлении примерно на северо-запад. От неожиданности я не
сразу повторил попытку схватить беглую жестянку и пару секунд изумленно
наблюдал, как она отъезжает к краю стола. Э, стой!.. За тебя заплачено!
Дзень! Кто-то вскочил, кто-то ахнул. Задребезжало и звонко лопнуло госснабовское
витринное стекло с намалеванной рожей, но устояло в раме, лишь рассеклось надвое
кривой трещиной. Каркнула, сорвавшись с дерева, одинокая ворона, закачался
полосатый тент, выскочил сквозь вертящуюся дверь хозяин, не то напуганный, не то
полный рвения разобраться с негодяями, покусившимися на его собственность, тем
дело и кончилось. Да и странно было бы, если б не кончилось.
Ну что теперь уставился на меня, госснабовец? При-жмурь веки, зенки выпадут.
Думаешь, это я? Ну, землетрясеньице. Ты небось его никогда не видел, а оно и у
нас пусть редко и слабо, но бывает. Отголосок могучего тектонического катаклизма
где-нибудь в Карпатах, у румын, которые сами трясутся и других трясут. Так что
не пялься на посетителей, пучеглазый, а смотри по ящику новости, как всякий
порядочный обыватель, смакующий число жертв. Я и сам вечером посмотрю. Вернее,
ночью.
А вдруг это не толчок, а всего-навсего подземный карстовый обвал под твоим
"Госснабом"? Обрадуешься ли ты тому, что несколько сотен или тысяч неведомых
тебе румын остались живы-здоровы?
Вряд ли...
Не враг я тебе и не судья. Просто проезжий, ничем особо не примечательный, - ты
и внимание-то на меня потому только обратил, что сижу я ближе всех к
злополучному стеклу. Стряхнет сейчас проезжий крошки с колен на радость
воробьям, сядет в машину да и поедет дальше по своим делам, обдав выхлопом твою
кафешку. А ты останешься, и нет мне до тебя дела. Адью, госснабовец.
Я поднялся из-за столика.
- Еще два гамбургера, спикере и колу. С собой. Упакуйте получше, пожалуйста.
Таких домов я еще не видел ни разу в жизни. Вернее, таких руин.
- Пострадавшие? - спросил я, наблюдая за манипуляциями уездных криминалистов, по
правде сказать, довольно толковыми.
- Пострадавших нет. - Начальник следственной бригады майор Алимов отрицательно
качнул головой. - Хозяева отдыхают на Канарах. Муж и жена, без детей. С ними уже
связались через турфирму. По-видимому, они не намерены прерывать отдых. Сегодня
у них конная прогулка, а завтра восхождение на пик... этот... как его...
- Пик Тейде.
- Точно. - Майор Алимов просветлел лицом. - Это на Тенерифе. Мой зять туда
собирается, два года деньги копит...
- И не огорчены? - перебил я.
- Да как сказать...
- Ладно. Кто, кроме них, мог иметь доступ в дом?
- Только приходящая домработница и охранник на долгосрочном контракте.
Домработница местная, из деревни, в ее показаниях ничего интересного. Охранник в
отпуске. Перед отъездом хозяев дом был заперт и поставлен на сигнализацию. Да вы
зря сомневаетесь: людей под обломками нет, проверено служебной собакой. Вон и
дверь цела и на запоре, сами видите. А на окнах - решетки. Даже на втором
этаже... были.
Уцелевшая дверь действительно была на запоре и выглядела внушительно -
ворам-любителям и бомжам, пожалуй, не открыть. Тут понадобилась бы или
взрывчатка, или стенобитный таран. Впрочем, тот, кто превратил красивый
кирпичный коттедж в самую удивительную из виденных мною когда-либо развалин,
заведомо обошелся без тарана.
Дом был рассечен пополам. Наискось, слева направо и сверху вниз, под углом
приблизительно сорок пять градусов.
Есть такие детские игрушки для развития координации и пространственного
воображения - вроде популярного "Лего", только похитрее: с разнокалиберными
косоугольными деталями, стыкующимися друг с другом. Пожалуй, уцелевшая часть
дома, косо срезанная от края крытой металлочерепицей крыши почти до фундамента,
сильнее всего напоминала именно такую деталь.
Когда-то мы с Марией покупали для Настьки игрушки попроще...
Она с ними не справилась.
Второй части дома не было - вместо нее громоздилась бесформенная груда кирпича,
стекла, стальных прутьев и все той же металлочерепицы. Будь разрез
горизонтальным, дом устоял бы. А так... груз с трением съезжает по наклонной
плоскости. Задачник по физике, восьмой, кажется, класс. Съезжая - рассыпается
строительным мусором.
- Когда это произошло?
- Позавчера ночью. Приблизительно в три часа.
- Какого типа сигнализация?
- Полуактивная, типа "Аргус". Радиосигнал в местное отделение и усыпляющий газ.
Срабатывает при попытке проникнуть через входную дверь или окна на первом этаже.
- И не сработала? - полюбопытствовал я.
- Сработала, - недовольно пробубнил Алимов, - когда мы вчера тут копались...
- Утолите мое любопытство, майор. Почему на осмотр места происшествия вам
понадобилось два дня?
Майор недовольно дернул щекой.
- Странное дело, капитан, - счел он уместным напомнить мне разницу в звании. -
Полоса неудач, так надо понимать. Представьте: позавчера ломаются обе наши
машины, новенькие, между прочим. Пока добрались - стемнело,- Начальник
опергруппы схлопотал по полной. А вчера микроавтобус с экспертами по дороге сюда
на пятидесяти в час влетает в кювет - и колесами кверху. Никто, к счастью,
особенно не покалечился, но
пока то, пока се...
- Ясно. Кто-нибудь, - я кивнул в сторону деревни, - здесь уже мародерствовал?
- Как ни странно, нет. - Майор Алимов оживился. - Мы сами удивились... то есть,
удивились, когда в первый раз приехали. Деревня, понятно, переполошилась, но
через забор лазал только один человек, местный зоотехник. Клянется, что к дому
близко не подходил - забоялся. Хотя, казалось бы, подходи и бери, что плохо
лежит. Еще, говорят, фотокорреспондент был, он здесь гостит у родственников, но
снимал из-за забора. Ну а со вчерашнего утра мы здесь пост установили. И ночью
человек дежурил.
- Меня ждали?
- Да как вам сказать...
- Так и скажите, чего стесняться. Ждали ведь?
- Ждали.
- И рассчитываете, что я заберу у вас это дело? Майор Алимов не обиделся.
- Почему бы и нет. Я не прав?
- Посмотрим...
Участок возле дома был велик - не меньше гектара. За забор попала часть леса на
взгорке; пологий склон, этакий живописный травяной лужок, спускающийся к
шумящей перекатами чистой речке и даже ручей, берущий начало где-то в лесу.
Приблизившись и приглядевшись, я сделал открытие: ручей, оказывается, протекал
под домом, для чего в высоком фундаменте была предусмотрена специальная арка.
Ловко они тут решили проблему канализации. Никаких тебе биотуалетов, наших или
импортных... А зимой, когда ручей замерзает, здесь, наверное, не живут.
- Владелец, он кто - предприниматель?
- Член правления торговой компании. У нас на него не так уж много материала.
Можно считать, вполне добропорядочен.
- В тихом омуте...
Вот именно, закончил я про себя. Не потому ли, кстати, он не торопится с Канар
домой, чтобы потребовать страховку за разрушенную недвижимость? Но пусть даже по
нашим меркам владелец чист аки агнец - все равно за клозет над чистым ручьем
надо морду в кровь бить! Жаль, что хозяина нет, а я при исполнении.
Уже состарилось первое поколение хозяев, подросло второе. А разница практически
неощутима. Какой, интересно, длины должна быть родословная человека, чтобы он
перестал гадить на красоту и чистоту? Пять поколений? Десять? По Савве Морозову,
вырождение наступает в третьем...
Перед бесформенной грудой, еще недавно составлявшей полдома, ручей разлился, но
не изменил русла, а сумел как-то просочиться под обвалом. Вода дырочку найдет.
Пусть среди битого кирпича, зато в нее гадить не будут. Как это пелось в
популярной песенке времен моего детства:
Течет ручей, бежит ручей Среди стекла и кирпичей... -
Примерно так, кажется.
"Дусей", - говорила Настька вместо "ручей" и смело топала ножкой в воду, чтобы
сверкающие на солнце брызги взлетали выше головы. И радостно визжала, ей это
нравилось. Сколько ей было тогда - три? четыре? Она почти не отличалась от своих
сверстниц и отставала в развитии совсем не сильно, но мы с Машей знали: это не
лечится. Диагноз нашей дочери был поставлен еще в роддоме. Сорок седьмая
хромосома - это навсегда.
Она и сейчас скажет: "Лусей". Если, конечно, вспомнит, что это такое.
обошел вокруг дома. На вид и на ощупь поверхность среза была идеально ровная,
едва ли не полированная, с чуть заметной шероховатостью, вообще свойственной
кирпичу. Меня поразило именно то, что шероховатость была чуть заметна. Кое-где
внутри стены явственно виднелись дефекты кладки - вмурованные негодные обломки
кирпича, камешки в растворе от плохо просеянного песка, пустоты в швах, а в
одном месте я разглядел косой срез окурка, наверняка выплюнутого кем-то в
Акунин Борис
Шилова Юлия
Корнев Павел
Акунин Борис
Пехов Алексей
Андреев Николай