им сапог прокусить - все равно, что кашу прожевать...
палку. Снова посмотрел на маячившую впереди рощицу:
сжимался, ожидая услышать "Клац-ззз". Твердо поставив ногу и оставшись в
живых, он обессиленно выдыхал, чтобы снова сжаться перед следующим шагом.
браконьера отрывается от земли - расправляются примятые травинки, и Станко
спешит поставить на них сапог, и упаси добрые духи задеть хоть одну
прямую, непримятую!
следы ботинок Илияша меньше его собственных следов, что там, где пройдет
проводник, он, Станко, непременно угодит в...
обливаясь потом, а на палке у Илияша повисла, намертво вцепившись, целая
железная голова - исполинские челюсти, три ряда зубов, и на месте глаз -
желтые стекляшки.
харе.
стряхнул чудовище с палки, конец которой был уже так измочален, будто по
нему прошлось стадо буйволов.
чуть в стороне темный непонятный предмет, над которым колыхалась трава.
место и осторожно поставил эту ногу, только потом спросил сквозь зубы:
помрачнел, как никогда раньше - просто почернел лицом.
только раз. Звери все-таки эти стражники, надо бы...
бы". Ему вдруг стало очень плохо. В темном предмете он узнал человеческую
ногу - ногу в темной штанине и высоком башмаке, почти до колена
заглоченную пастью капкана. Илияш двинулся вперед - над капканом взвилась
черная стая мух.
вперед. Станко, подавив спазмы в животе, через силу двинулся следом.
воины в доспехах, десять на одного - он одолеет. Но это...
поредела и вовсе сошла на нет; между корнями зеленел мох да лаково
поблескивали какие-то широкие листья.
сволочей, знает... Под ноги смотри на всякий случай.
растопку.
Он ощутил вдруг, как дрожат и подгибаются колени, как ручейками стекает по
спине пот и зудят ладони.
весело, с песней шагнул бы в траву, и первое же "клац-зззз" пробило бы
сухожилия, раздробило кость, и оставалось бы только ждать стражников,
чтобы те, явившись, отрубили ему ногу...
не зубоскалит над его страхом, над слабостью там, на лугу...
благодарность Станко улетучилась, как дым.
всех сторон слышался дробный перестук. Станко вспомнил соревнование
барабанщиков, на которое они с матерью однажды попали на ярмарке. Илияш,
шагая впереди, что-то насвистывал, будто и не было страшного луга, страны
капканов... На ходу он нашел и срезал ветку на новую палку - и теперь,
довольный, стесывал кинжалом сучки.
Прав Илияш - псы эти стражники и подлецы. Нет, чтобы в честном бою -
исподтишка хотят укусить, внезапно, подло... Что ни говори, а капканы -
это, пожалуй, самое худшее, что может здесь случиться. Во всех прочих
случаях... - и Станко наполовину выдвинул из ножен свой непревзойденный
меч.
ногами муравьев - один из них даже ухитрился забраться Станко в сапог и
больно укусил его за палец; Станко что есть силы затопал ногой, пытаясь
раздавить злобное создание.
страшна, потому что уже сработала.
кучей, подвешенный за ногу, покачивался на ветру скелет. Веревка была
сплошь облеплена муравьями; насекомые деловито обгладывали кости,
копошились в пустых глазницах... Станко быстро зажмурился.
такого додумался?!
раздражение, - они, сволочи... Причем им даже трудиться не надо - эта
ловушка работает сама, как капкан...
сегодня охотник, завтра дичь...
освободиться. И тебя, Илияш, освобожу, не бойся.
в темноте опасно. Установили дежурство - все дело свелось к тому, что
Станко всю ночь дрожал и вслушивался, а Илияш сладко сопел, завернувшись в
припасенное одеяло.
оцепенение, и тогда в темном сплетении веток ему мерещилась Вила, такая,
какой он увидел ее впервые, в передничке, с пивной кружкой на подносе...
Пивная кружка превращалась вдруг в голый, покрытый копошащимися муравьями
череп, Станко в ужасе поднимал глаза - вместо Вилы был Илияш, довольный,
смеющийся, повязанный красной разбойничьей косынкой...
пискнула первая птаха, и видны стали стволы, просветы между ними и спящий
проводник рядом.
деликатной пищи и не сделает и шагу вперед, пока не изловит в силки
завтрак. Вытащив из своего заплечного мешка некое странное приспособление,
Илияш удалился за кусты, и вскоре Станко услышал оттуда нежный призывный
свист...
неумело помог ему ощипать и выпотрошить добычу; Илияш орудовал кинжалом
ловко, как фокусник, которого Станко видал в маленьком балаганчике из
рваной рогожки. Пташки были изжарены на огне крохотного костерка; Станко
казалось, что он не хочет есть, первый кусок он откусил через силу - и тут
же, ощутив зверский голод, заработал челюстями так, что в воздухе повис
сплошной хруст костей. Илияш следил за ним с явным уважением - сам он ел
очень аккуратно, беззвучно, хотя и быстро.
путь, - птица, зверь, в ручьях еще и рыба... Но, знаешь, где мед, там и
жало - зверушки жиреют, дозорники стервенеют...
глаз! Вполуха слушая обычную болтовню Илияша, он тяжело брел следом, то и
дело поправляя на спине неудобно надетый мешок.
закручивалась водоворотами, на дне пестрели камни, кое-где в тихом месте
маячила темная рыбья спина.
вдруг застыл. Безмятежность сползла с его лица, и лицо это враз
переменилось - потемнели глаза, ввалились щеки.
ухо не уловило ничего угрожающего.
Станко мимоходом подумал, что позу нелепей трудно представить.
ужаса, что Станко наконец-то тоже стало не по себе.