учитель.
мы уже уходим, - и дернула Руала изо всех сил.
опять к Руалу:
закончится?
помешаешь, а кто-то станет союзником... Если ты этого захочешь, конечно, -
добавил колдун и внезапно, вдруг обернулся огромным грифом, хрипло крикнул
и взмыл вверх.
обернулся соколом.
высоте, где дыхание спирало от ледяного ветра. А над берегом металась
маленькая чайка - пронзительно кричала и не могла подняться выше.
господином Лартом Легиаром.
Марраном. Маги - молодой и матерый - некоторое время смотрели друг на
друга.
как они уходили.
из-за уродливого темного ствола.
исчезло.
приближаясь, то затихая, звучало тонкое назойливое пение. Тянула к земле
тяжелая голова, мешала подняться.
но огонек не исчезал, мерцал ровно, тепло, приветливо, и Ильмарранен,
пошатываясь, двинулся к нему. Он шел, влекомый той силой, которая собирает
стаи бабочек вокруг горящей лампы. И огонек сжалился над ним - помедлил и
стал приближаться.
лоскутки рубашки на острых сучьях. Огонек обернулся жарко пылающим
костром. Руал, потерянный, вышел на широкий перекресток двух дорог.
перекрестка, а чуть поодаль копошились в его пляшущем свете две
приземистые человеческие фигуры.
обратили внимания. Бросив хмурый взгляд, землекопы - а это были именно
землекопы - продолжали свой тяжелый и грязный труд. Один долбил землю
заступом, другой отворачивал ее тяжелой лопатой. Работали в полном
молчании.
перед ним на теплую, усыпанную пеплом землю.
черной ямы, чтобы подбросить дров в огонь. Костер после этого пригасал,
чтобы через секунду разгореться яростно и зло.
Ящерица.
не то хрип.
время находился еще один человек.
бесформенной куче тряпья. Старик пребывал в бреду: полуоткрытые
ввалившиеся глаза не видели ни костра, ни подошедшего Руала. Губы,
казавшиеся черными в свете пламени, не переставая, шевелились.
различимы были отдельные слова; он то молил остановить кого-то, то шептал
в отчаянии: "Заприте дверь". Руал пытался придержать седую мотающуюся
голову.
себя и потянулся рукой к затерявшейся в груде тряпья фляге. Ильмарранен
помог ему напиться.
горел еще ярко. В этом смешанном предутреннем свете старик увидел наконец
его лицо.
черты умирающего исказились вдруг неслыханным, слепым ужасом.
Привратник!
захрипел, содрогнулся всем телом и вытянулся. С почерневшего, застывшего
лица так и не сошло выражение смертельного ужаса.
направились к старику. Тогда Руал, который был не в силах овладеть собой,
повернулся и бросился бежать без памяти.
жесткая трава. Кроме того, то и дело приходилось пробираться сквозь кусты
без листьев, но с колючками.
Теперь, правда, казалось уже, что и отдых, и еда мне приснились.
предполагалось, нас ждали ужин и ночлег. Мы шли к замку - замок, похоже,
коварно отступал.
колеям было легче, я догнал Ларта и спросил невинным голосом:
золотой безделушки?
отозвался:
вертеться - не надо быть Прорицателем, чтоб заподозрить неладное...
стало очень не по себе - не от слов Ларта, а от его тона. Он не ворчал,
как обычно, а говорил серьезно.
Ларт не рявкнул на меня, как обычно, и не высмеял, что тоже случалось. Он
говорил со мной, как с равным. Значит, что-то действительно не так.
Камушек описал дугу, но падать не стал, а завис прямо перед нами и вдруг
ярко вспыхнул, освещая нам путь огнем, похожим на факельный.
хозяин, - Орвин, как ты знаешь, прорицатель... Правда, прорицатели все
немного не в своем уме. Их духовный наставник, самый первый Прорицатель,
если только он на самом деле существовал, написал Завещание, если только
это он его написал. И с Завещанием передал медальон, так называемый Амулет
Прорицателя... Ну, медальон-то без сомнения существует, ты его сегодня
видел. Он золотой и ржаветь, конечно, не может... Если только не появится
веская, очень серьезная причина.
даже если бы я был глухонемым. Он просто рассуждал вслух.
Прорицатель, который то ли был, то ли его выдумали, в своем Завещании,
если это можно назвать его Завещанием, указал такую причину и назвал ее
Третьей силой...
приближался неуклонно, но все же очень медленно.
маги представляют собой силу?
светом.