Галактического упавления питания. Проверяю качество кухонь, - я бросил
взгляд на панель справа, - АКМ-16Д. Поступили сведения, что некоторые
экземпляры очень плохо готовят сушеных лягушек. Но этого никто не должен
знать, иначе мне крышка. За мной уже охотятся.
- правда, судя по тому, что она заказала, аппетита у нее и так не было. Да
и смех быстро оборвался - так, будто она вспомнила о чем-то, что не
допускало смеха. - Ты давно прибыл?
приготовления.
лягушек.
аппетитно, что рядом с тобой можно обойтись без первого.
улыбка быстро погасла.
было уже игрой, я снова перестал быть самим собой, снова вошел в роль. И
только внешне был совершенно беспечен и рад встрече. Но мозг уже работал,
я уже знал, что ее не было в списках персонала на Кабенге, и мнемоблоки
тут же подтвердили это знание. И сразу же на душе снова стало тревожно и
холодно.
меня.
казалось значительно проще. И не думалось, что бывает... вот так.
практики, что у них была после третьего, кажется, курса. Я был в отпуске
на Сигре-4, немного расшибся во время перехода через перевал Свена и попал
в клинику как раз тогда, когда там работали практиканты. Потом мы довольно
часто встречались и на Земле - но только до Джильберты. - А ты работаешь
здесь, на базе, или на одной из станций?
стажа.
заказ, и я набросился на еду. - Работы, наверное, очень много. То палец
кто порежет, а через неделю, глядишь, поступит больной с ушибом колена.
взглядом уставилась в стол перед собой. - Если бы так...
обратно в тарелку. И улыбка исчезла с лица совершенно естественным
образом, вовремя и к месту, я даже не подумал о том, что пора перестать
улыбаться. В эти минуты я вдруг снова перестал играть роль, вновь стал
самим собой, я позабыл даже о том, кем и для чего я сюда послан - потому
что вдруг понял, что ей очень плохо. Мы были с ней вдвоем за столиком, и
имидж был включен на полную катушку, так что нас все равно никто не мог
видеть, и мы никого не видели только пустынную террасу на берегу какого-то
дурацкого горного озера, в водах которого, как и положено, отражались
заснеженные вершины - так что не было смысла играть ка кую-то роль. Она бы
все равно ничего не заметила и не запомнила, даже если бы я начал писать
от руки протокол допроса - а больше никто и никак не мог бы уследить за
мной. Но уже потом, позже, вспоминая и анализируя этот наш разговор, я
понял, что, оставаясь и здесь профессионалом, я избрал наилучшую форму
маскировки - я был самим собой.
заплакала. Уронила голову на стол и заплакала. А я как сидел, как
последний дурак и говорил какую-то ерунду как последний дурак - не помню
даже, что именно. Не сразу, но мне удалось ее успокоить, и постепенно я
сумел кое-что выяснить. Нет, ее никто не обидел. Нет-нет это совсем не
личное дело. И вообще тут никто не виноват просто она не представляла, что
не годится для этой работы. Просто таким чувствительным дурам, как она, не
место там, где... А потом она вдруг перестала плакать, вытерла глаза,
достала зеркальце и стерла следы слез. И сказала:
лежат в реаниматоре. Совсем умер, понимаешь?
них. Все четверо получили сверхсмертельную дозу. Пять дней назад. Даже я
одна бы справилась, у меня уже был такой случай на практике. Но у нас не
оказалось Т-лакта. Ни одной дозы. Понимаешь, ни одной дозы на весь Кабенг.
конечно же, Т-лакт. В любой аптечке в любом медпункте. На любом
разведочном зонде, в конце концов. Уж это-то я знал. - Да о чем ты
говоришь? Этого же быть не может!
снова не заплакать. Потом с трудом выдавила:
наконец, должны быть другие средства! Как же так - из-за такой ерунды...
ста дней надо, восемь последовательных культур. А потом еще очистка. Я же
смотрела. А другие средства... - она только вздохнула и замолчала.
хотелось зверски, но я знал, что теперь к нему не притронусь. Это какую же
дозу надо получить, чтобы не протянуть в реаниматоре и пяти суток? Я
прикинул в уме, и мне стало не по себе. Получалось, что тут вполне могло и
рвануть. Не рвануло, конечно, и, может быть, не рвануло бы и при гораздо
худших условиях - но такая возможность не исключалась. На Джильберте
ничего подобного не было. Но тут я вспомнил про Скорпион в 32-м. Я
высветил информацию - Катя сидела, уставившись в стол, и моего отрешенного
вида не заметила. На Скорпионе тогда здорово рвануло. Картинки
следственной реконструкции, наслаиваясь на имидж горного озера, выглядели
жутко. И противоестественно. Шестеро погибших, полное закрытие базы,
тотальная дезактивация, пересмотр всего проекта. Кажется, они там до сих
пор не расхлебали всего до конца но в моих мнемоблоках не было недавней
информации о Скорпионе. Зато были сведения о трех авариях на энергоблоках
за последние двести лет. И еще об одном взрыве - в далеком двести
восьмидесятом. Я быстро прикинул корреляции по некоторым параметрам.
Прослеживалась какая-то связь с секторами группы Дзета, но случаев было
слишком мало, чтобы сказать что-то определенное. Тоже мне, теоретик, -
поиздевался я над собой, - больше тебе случаев не надо.
думал, что я не узнаю? Да нет, не мог он так думать, ему же все равно об
этом докладывать. И доложит, уже доложил наверняка по соответствующим
каналам. Я на минуту представил себе, что ему теперь предстоит - комиссия,
разбор, возможно даже вызов наверх, в Академию - и решил, что не захотел
бы с ним меняться. Хотя, конечно, он-то скорее всего не при чем. Скорее
всего тут вина Главного энергетика или кого-то из самих пострадавших, но
начальнику всегда достается за всех и больше всех - это уж закон
управления.
десять работает, но когда это случилось, в энергоблоке были только эти
четверо.
этого всех на базе - больше пораженных не было. Даже в малейшей степени.
Ты же инспектор, тебе должны сказать. У меня другие заботы, мне пора идти.
утилизатор, тоже встал. Имидж растаял, мы снова были в кафе, и лишь над
одним столиком светился голубой огонек.
пробираясь вслед за Катей к выходу.
нет, просто тут всего два столика работают. Остальные отключены, наверное.
которыми, как мне показалось вначале, должны были сидеть люди.
Ровным счетом никакого. Так, думаю о всякой ерунде, чтобы не думать о
главном.
найдется время и мы расстались. Оттуда до геофизиков было совсем недалеко,
и я решил для начала заглянуть к ним, а уж потом вернуться к Графу и
вытрясти из него всю информацию об аварии на энергоблоке. Хотя, вполне
возможно, мне не следовало откладывать этого.
преследовать самые дурацкие, совершенно непредвиденные задержки, никак не
связанные с тем, чем вы занимаетесь. А может, как-то и связанные, но
природа этой связи все равно ускользает от вас, и если вам и удается ее
постичь, то происходит это слишком поздно, когда исправить что-либо уже
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Каргалов Вадим
Белогорский Евгений
Апраксина Татьяна