состоит в повышении сознательности, то есть в укрощении своих
"неразумных" желаний. Но является ли такой прогресс тем
прогрессом, о котором, пусть хотя бы и не сознаваясь себе в
этом, мечтает всякий нормальный человек?
чем мы мечтаем? Какие видения проносятся в нашей голове при
словах "светлое будущее"?
будущее - это некий удивительный мир, страна чудес, где каждый
миг ярок и волнующ, и полон изумительных возможностей. Да, это
мир, в котором невозможное - возможно!
И такие представления - не пустая фантазия, путающая желаемое
с действительным. Мы всего лишь мысленно продолжаем историю
техники, выводим ее будущее из ее прошлого. Мы можем попытаться
представить себя на месте человека начала 19-го века, попавшего
вдруг в наше время. Ведь он действительно очутился бы в стране
чудес, где люди за считанные часы переносятся с континента на
континент, видят то, что происходит в этот миг во всех концах
земного шара, и смотрят картины, на которых оживают люди,
умершие десятки лет назад... Перечень чудес может быть очень
длинным. Технический прогресс за последние полтораста лет
сделал возможным огромное количество вещей, которые всегда
считались невозможными, и если он продлится, самые смелые
ожидания раньше или позже будут превзойдены. Если только его не
остановят...
Итак, прогресс - это увеличение числа возможностей. Если
принять такое определение прогресса, то станет ясно, что в
условиях ограниченности ресурсов прогресс раньше или позже
должен остановиться: границы наших возможностей определяются
имеющимися в нашем распоряжении ресурсами. Никакие
ресурсосберегающие технологии не могут отменить законов физики,
например закона сохранения энергии, из которого следует что
невозможно поднять над землей на один метр груз в один ньютон,
затратив при этом менее одного джоуля энергии.
Ресурсосберегающая технология может лишь устранить трение в
подъемнике, и таким образом приблизить нас к теоретическому
пределу в один джоуль, но перейти через этот предел невозможно
- хотите поднимать больше и выше - ищите новые источники
энергии. Выбирая путь энергосбережения, мы заранее ограничиваем
наши возможности.
Конечно, можно поспорить с этим утверждением, сказав, что мы
можем найти массу новых, неизвестных возможностей, и даже если
наша возможность поднимать грузы и останется навсегда
ограниченной, общее число возможностей все равно возрастет. Но
смогут ли появиться такие возможности, если человечество не
сможет выделять больших ресурсов на научные и технические
эксперименты? Вся предыдущая история науки показывает, что по
мере проникновения в неизведанное, стоимость экспериментов
возрастает (сравните хотя бы стоимость приборов, которыми
пользовался Галилей с современными ускорителями заряженных
частиц и научными космическими станциями).
Вычислительная машина может почти бесплатно моделировать
эксперименты, которые, будь они проведены в натуре, потребовали
бы огромных затрат ресурсов. Однако не стоит слишком
обольщаться по поводу того, что эксперимент, проведенный над
математической моделью вместо природы, обошелся нам так дешево.
Дешевка и есть дешевка: мы не вступали в диалог с природой, а
лишь немного пожонглировали ее ответами из старых диалогов,
составив из них модель и прогнав ее на ЭВМ. И ЭВМ указала нам
на те возможности, которые изначально были заложены в эти
ответы, но которые мы, по своему скудоумию, проглядели.
Эксперименты на ЭВМ не открывают ничего принципиально нового,
они лишь обращают наше внимание на то, что мы не заметили в
старом. Прогресс техники, основанный т о л ь к о на
экспериментах с математическими моделями, не является
прогрессом с точки зрения вышеприведенного определения, ибо не
открывает принципиально новых возможностей. Например, пусть в
результате экспериментов с математической моделью была найдена
новая, более эффективная форма крыла самолета. Тот факт, что
удалось построить адекватную математическую модель, дающую
правильный ответ, означает что вся необходимая информация уже
была получена в старых натурных экспериментах, и новые натурные
эксперименты были бы в этом смысле избыточны. Но те первые
эксперименты в аэродинамической трубе, на основании которых
была построена математическая модель были абсолютно необходимы.
плодов знания. В докомпьютерную эпоху, когда мы занимались
выжиманием соков вручную, мы делали это неэффективно, и большая
часть сока оставалась в мякоти, которую мы выбрасывали. Теперь,
когда у нас появился мощный пресс, мы вторично пропускаем через
него ту же мякоть и снова получаем сок, хотя новых плодов и не
собирали. Кое у кого это породило опасную иллюзию, что будто бы
сбором плодов можно вообще не заниматься и вечно жить за счет
дожимания сока из отбросов.
теоретическим путем, без прямого обращения к природе, является
характерным признаком предбарьерной эпохи - вспомните хотя бы
средневековых схоластов. Это стремление порождено
ограниченностью ресурсов, не позволяющей проводить
широкомасштабные эксперименты и оно само способствует
увековечиванию этой ограниченности. Преувеличение значения
математики, и вообще теоретического мышления, также порождено
нехваткой ресурсов. Когда нам чаще всего бывает нужна
математика? Когда чего-нибудь не хватает и мы решили это
"что-нибудь" сэкономить. Траекторию полета ракеты и режим
работы ее двигателей приходится точно рассчитывать только
потому, что в баках нет излишков топлива и его надо тщательно
экономить. С другой стороны, водителю автомобиля нет нужды
просчитывать свой путь на компьютере. Он может довольно далеко
отклоняться от намеченного пути и вправо и влево, и все равно
достигнет цели - объем топливного бака автомобиля позволяет
производить непредвиденные маневры.
ресурсов конечно скажут, что подобное растранжиривание топлива
- сущее безобразие, и что на автомобиль надо поставить
компьютер для расчета наиболее экономной траектории с
наименьшим расходом топлива и минимальным ущербом для
окружающей среды. Я сам когда-то был одним из этих людей, и мне
стоило большого труда понять, что "транжира" автомобиль
обладает одним огромным преимуществом перед "экономисткой"
ракетой: водитель автомобиля имеет гораздо большую свободу
действий по сравнению с космонавтом, который, фактически, отдал
компьютеру право управлять ракетой. Я понял, что только
изобилие ресурсов способно дать человеку настоящую свободу, и
что только свобода является истинной целью человеческого
существования: свобода от голода, свобода от болезней, свобода
от страха, свобода мечтать, и свобода осуществлять свои мечты.
Это - цель, а все остальное лишь средства к ее достижению.
потому экономия допустима лишь в качестве временной меры,
принимаемой в надежде достичь большей свободы в будущем. В
качестве долговременной политики экономия совершенно
неприемлема. Тот, кто экономит, рискует навсегда смириться со
своей бедностью - использование экономии в качестве "нового
ресурса" ослабляет стимул к поискам действительно новых,
неограниченных источников ресурсов.
свободу, а изобилия ресурсов можно добиться, лишь преодолев
межпланетный барьер роста. Никакие будущие достижения науки не
отменят необходимости взаимодействовать с космосом. Например,
если ученым даже и удастся овладеть управляемым термоядерным
синтезом, мы не сможем использовать этот новый источник энергии
на полную мощность, не преодолев космического барьера. Дело в
том, что вся энергия после использования превращается в тепло,
и с этой точки зрения сегодняшний уровень потребления энергии
на Земле - предельный: если его увеличить, произойдет таяние
полярных льдов, подъем уровня океана, изменение климата, одним
словом - экологическая катастрофа. Выходит, что на Земле
термоядерный реактор можно использовать лишь в пределах
имеющегося уровня потребления энергии. Все те наши потребности
и фантазии, которые сегодня являются нереальными по причине их
высокой энергоемкости, так и останутся нереальными, если мы не
найдем способа выбрасывать излишек тепла в космос, а это уже
означает взаимодействие с ним, т.е. преодоление межпланетного
барьера роста.
Лукьяненко Сергей
Перумов Ник
Орлов Алекс
Суворов Виктор
Шилова Юлия
Роллинс Джеймс