подойду, а сейчас - никак, у меня белье вчера замочено, простирать надо, а
то затухнет.
пальцами по хирургической белизне ватмана.
подумал он, - и главное, ведь это никому не нужно, и так с голоду не
помрем... и вообще, не настоящее все это, пустое, фальшивое."
медленно, словно лунатик начал раздеваться. Скрипнула дверь, в комнату,
держа на весу мыльные руки, вошла Таисия.
пойманный на мелком жульничестве, - ты же знаешь, я не могу вечером, я
очень устал сегодня, я лучше с утра пораньше встану и сделаю все.
Ладно, что с тобой делать, спи себе...
обессиленно ткнулся в подушку. Обида жгла грудь.
жизнь вместе прожили, но в таком удовольствии отказать себе не может...
Все они такие... Не могу больше... Серость эта душит. Уйду... В Тургоре
остаться навсегда - там жизнь, а здесь... не хочу..."
всеми и от всех претерпевшего Виктора Андреевича Малявина, а взамен
выпрямился под низким небом Блеклого Края неустрашимый боец Виктан, твердо
сжимающий живой меч харраков и готовый, если придется, отдать и
собственную жизнь, и бесцельное существование своего двойника ради того,
чтобы и впредь мед жизни тек по беспредельным просторам Тургора.
дворе. За его спиной громоздился приземистый, вросший в землю дворец
Фартора, по сторонам тянулись стены, облепленные готовыми к бою стрегами.
В одном месте стена была покрыта трещинами и словно осела. Она бы давно
рухнула, если бы не подпорки и неутомимая работа каменщиков, наращивающих
полуразрушенное укрепление. А прямо перед ним, посреди крепостного двора
поднимался невысокий скальный зубец, и на нем, видимая отовсюду, стояла
чаша. Она была полна: мед, густой и текучий, прозрачный, темный и
светящийся изнутри, горкой поднимался над гладкими краями. До
солнцестояния оставалось всего несколько минут, и Фартор в своем истинном
безликом виде стоял у подножия скалы, готовый подняться наверх и
осквернить мед нечистым прикосновением.
тяжелую, приготовленную для Фартора лестницу, и метнул ее прочь. Лестница
грохнулась о стену, сбив подпорки и разметав суетящихся стрегов. Стену
больше ничего не удерживало, и она рухнула, подняв облако пыли. В проломе
показался Шш. Он попытался двинуться на помощь Виктану, но ноги,
подсеченные кривыми ножами стрегов не держали его, лесной богатырь мог
лишь ползти, отмахиваясь от наседающих противников. На равнине под стенами
продолжалась битва, но Виктан мгновенно понял, что подмоги оттуда тоже не
будет. Потерявшие командиров рыцари были отрезаны друг от друга и
сражались в одиночку, окруженные толпами врагов. В одиночестве предстояло
биться и Виктану, но в отличие от друзей, ничто кроме рубахи не прикрывало
его грудь, а ряды оправившихся от неожиданности стрегов смыкались вокруг
него. Тускло блестели натертые маслом звериные черепа, острия копий целили
в лицо. Виктан поднялся на уступ, ближе к чаше, взялся за меч двумя
руками, поднял его над головой, ожидая нападения.
тебе твое место - вон отсюда, ничтожество!
вышвырнуть меня из Тургора. Тебе лишь мерещится твоя сила, ты воображаешь,
будто можешь справиться со мной. Твой удел - вечная зависть. Возможно, в
иной стране, раз ты знаешь о ее существовании, ты действительно господин,
и тебе удается делать то бытие блеклым и бессмысленным. Но здесь ты не
пройдешь!
радужного света. Мед созрел. Еще несколько минут чаша сможет удерживать
его, а потом он разольется, даря миру смысл жизни. И эти несколько минут
Виктан должен один удерживать всю озверелую жадность вселенной.
наверх, размахивая оружием и рыча бессмысленные проклятия. Виктан отвел
удар трезубца и вонзил острие меча в дряблую плоть, туда, где у обычных
людей находится лицо. Однако, Фартор не упал, на коже не появилось раны,
зато меч харраков, погрузившись в серое, болезненно вскрикнул, и по
блистающему лезвию прошла дрожь.
гарпуном.
мечом Фартора, а, шагнув вперед, обхватил тяжелую и неподатливую словно
мешок с песком фигуру и сбросил ее на головы теснящихся стрегов. Фартор
завизжал как зажатая капканом крыса. Виктан выпрямился, и в этот момент
пущенное вражеской рукой копье ударило его в левый бок.
стреги посыпались вниз. Переполненная чаша гудела тысячеструнным звоном.
Фартора. Копье с шипением рассыпалось, но и Фартор оказался у подножия
скалы. Он упал на четвереньки и подняв к стоящему витязю круглую болванку
головы, пролаял:
если ты не пропустишь меня сейчас, без тебя твои друзья ничего не смогут
сделать, и через год мед все равно будет моим... А ты умрешь через минуту,
смерть твоя будет страшной, и ради этого я согласен ждать еще год!
Рана в боку болела невыносимо, левая рука повисла и не слушала его.
а я буду твоим слугой.
здоровье и может, как говорят, оживить мертвого..." Он останется жить, и
на следующий год позволит меду разлиться беспрепятственно... если,
конечно, на будущий год мед появится, а не умрет опороченный бесчестной
рукой рыцаря, не исполнившего обета.
а там еще долго будешь маяться на своей скучной кухне, со своей скучной
женой и вечными неприятностями на противной и скучной для тебя работе. Ты
не сможешь даже вспомнить толком об этой жизни и будешь зря мучиться,
пытаясь вернуться. Пусти!
дыхание, слабели ноги. Перед глазами качались черные тени. Но сильнее
всего, каждой клеткой умирающего тела Виктан ощущал бурление животворного
меда за своей спиной. И он повторил еще раз, уже не Фартору, а самому
себе:
грудь под трезубец и отдав мечу последние остатки жизни. Меч харраков,
погрузившись в серое, взорвался на тысячу осколков. Фартор покатился под
ноги своим наемникам. Он был невредим, но видел, что опоздал бесповоротно.
Мед, переполнивший чашу, тяжело хлынул на камни. Коснувшись твердой
поверхности, он вскипал и мгновенно исчезал, чтобы в измененном виде
появиться на полях Резума, в степях Нагейи, среди обледенелых скал Норда и
заросших мхом елей Думора, повсюду, где, напряженная и страстная, бурлила
жизнь вечного Тургора.
сквозь старые стебли, хороводом закружили бабочки, деревья наливались
соком. Земля, проснувшись, передала полученную силу дальше - своим
сыновьям. Пространство перед стенами взревело внезапно ожившей битвой.
Искалеченный Шш поднялся из-под наваленной на него кучи убитых врагов. Из
тумана выступил наконец прорвавшийся второй отряд, ведомый Бургом и
черноволосым рыцарем Грозы, а в подземной темнице бессильно лежащий Зентар
резко встал, одним ударом сбил с петель чугунную дверь и вышел на волю.
Вслед за ним со светящимся мечом харраков в руке появился Гоэн. Среди
стрегов началась паника, костоголовые побежали.
желая бессмысленно осквернить чашу, но в это время, в стороне от битвы,
заблудившийся и беспомощно кружащий среди камней Бестолайн вдруг
остановился, зорко прислушался и метнул на звук свою стальную булаву.
Прогудев в воздухе булава ударила Фартора, впечатав его в утес. Беззвучно
лопнул костяной шлем, сплющился золотой панцирь, и Фартор растекся лужей
слизи. Он и теперь был жив, пытался вернуть себе облик, но у него ничего
не получалось, он лишь дергал какими-то бесформенными обрубками,
напоминающими членистоногую нежить туманной стены.
словно камень готов был расплавиться. Рыцари сошлись на ее свет,
Флинт Эрик
Орловский Гай Юлий
Шилова Юлия
Круз Андрей
Посняков Андрей
Соломатина Татьяна