всегда выручает случайность.
кто-то шуршит, перебегает, прячется. Звуки были свои, земные, слушать их
было приятно.
предупредил:
много - тишина и человеческий голос. Люди... А ведь они пробираются туда,
к пустырю. Все живое бежит с пустыря, а они, как всегда, - наоборот,
наперекор...
его как офицерский, но не выше трех звездочек) скомандовал:
у мертвого...
подальше от ямы, в колючие заросли.
пустырь... Туда людям нельзя... Туда не десант - туда бомбу надо было
сбросить... Бомбу, - ошеломленно повторил он, и еще раз - словно проверяя,
не ослышался ли: - Бомбу...
Ефрейтор Фонвизий! Проводишь сержанта до шоссе. Доложишься капитану
Осадчему.
краткого буйства снова успел вернуться в состояние горестной апатии.
Поднялся и побрел, послушно сворачивая, куда прикажут.
стратегического значения. Рядом с обочиной, как бы припав к земле, чернел
бронетранспортер. Чуть поодаль - еще один.
и приказали остановиться. Появился капитан (видимо, тот самый Осадчий),
которому Царапин немедленно попытался доложить обстановку. Капитан не
дослушал и велел проводить старшего сержанта в санчасть.
маскировочной сетью молочно-белому автобусу, на каких обычно разъезжают
рентгенологи, и сдал с рук на руки медикам - морщинистому сухому старичку
в капитанской форме и слоноподобному верзиле с лычками младшего сержанта.
подозревают о настоящих размерах опасности, а он, Царапин, знает, видел и
обязан обо всем рассказать... В конце концов верзиле пришлось его бережно
придержать, пока капитан делал укол.
снотворное. Старшего сержанта усадили на жесткую обтянутую кожимитом
скамейку у стеночки, а когда оглянулись спустя минуту, то он уже спал,
пристроив голову на тумбочку.
Пошли.
вылез из автофургона, недоумевая, откуда мог взяться комбат, которого он
мысленно похоронил вместе со всем дивизионом. Луна торчала почти в той же
самой точке, что и раньше, когда они с ефрейтором Фонвизием подходили к
санчасти. Следовательно, вздремнуть ему не удалось вообще.
чудовища каким-то образом растягивают ночь до бесконечности.
огибать неизвестно когда появившиеся в этих местах палатки. Возле дороги
стоял вертолет размером с железнодорожный вагон. Человек двадцать
военнослужащих и гражданских лиц в серых халатах при свете прожекторов
спешно разгружали и распаковывали продолговатые ящики. Потом по шоссе
прошла колонна мощных закутанных в брезент грузовиков. За ней потянулась
вторая.
дорогу из-под козырька.
обстоятельствах Царапин видел в последний раз Петрова, Жоголева, прочих.
Монстров он при этом называл весьма уклончиво и неопределенно -
"противник".
понимает, что это за "противник", неужели ему не ясно, что решается судьба
человечества?
на пролом в беленом дувале, сделанный, судя по отпечаткам траков, неловко
развернувшейся тяжелой гусеничной машиной. Они прошли в одноэтажный домик
с типичными для Средней Азии низкими - почти вровень с землей - полами,
где в ярко освещенной комнате Царапину предложили сменить стойку "смирно"
на "вольно" и внятно, последовательно, по возможности без эмоций изложить
все, что с ним произошло с момента объявления боевой готовности.
степени зависел исход сегодняшней ночи. Здесь были два полковника,
подполковник, капитан - всего человек семь офицеров и среди них один
штатский, именно штатский, а не военный в штатской одежде - это
чувствовалось сразу...
своему - заметил, что слушают его невнимательно. Уточняющих вопросов почти
не было. Полковник вроде бы глядел на Царапина в упор - на самом деле он,
наверное, вряд ли даже сознавал, что перед ним кто-то стоит.
комнате.
случайным набором никому не нужных подробностей: ужас хитиновой маски,
отступление через пустырь, поединки с "фалангами", пальба из автомата,
захват чужой машины... А от него требовалось одно - вовремя нажать кнопку
на операторском пульте. И он нажал ее вовремя. Дальнейшие его поступки уже
ничего не решали. Их просто могло не быть.
и дробно ударил пальцами по столу, повернулся к штатскому:
понимаю, товарищ старший сержант был чуть ли не первый, кто схватился с
ними... мм... врукопашную... Послушайте, Боря... Вот вы самый
информированный среди нас человек: все видели, во всем участвовали... Что
вы сами о них думаете?
назад бывший пусть мертвым, но Левшой, забегали синеватые язычки
пламени...
их...
низкое черное окно, обернулся в раздражении, но тут за стеной снова
замурлыкала и забубнила рация.
соседнюю комнату.
руками за косяки, стоял невысокий плотный капитан.
задумался на секунду. - Старший сержант пойдет с нами.
полковник-артиллерист кричит в микрофон:
виноградников, чернеющих впереди под луной, как грозовое облако.