такое. А потом убедился, насколько больше вы знаете, и поучиться решил. У
нас, у людей, - говорю, - дела сейчас незавидные. Нам очень нужна ваша
помощь или хотя бы знание ваше.
Любопытство, удивление остались, а вот отвращения и брезгливости той уже
не было. Признали они меня.
потому как день для меня сегодня тяжелый. Может, мол, есть смысл отложить
остальные вопросы? Я-то теперь в их распоряжении.
застал. Им бы теперь все обдумать, подготовиться, чтобы знать, значит, с
какой стороны за меня крепче взяться. А тот, что все хотел Наставника
подловить, спрашивает вдруг, не соглашусь ли я пройти психофизическое
обследование. Прислушался я к Наставнику, а он весь сжался, не хочет на
мое решение влиять.
но тут мы оба взбунтовались. Я, честно, так просто испугался, что без него
не выдержу. А он доказывает, что мне для нормальной жизнедеятельности
особый режим нужен, пища особая, процедуры специальные. Кто, кроме него,
мол, пока может это обеспечить?
снимали, а потом, когда за тестовые проверки взялись, так даже смешно.
Мы-то с Наставником это давным-давно отработали, мне так даже приходилось
все просить, чтоб задачку усложнили, а то я это знаю.
данные? - Так положено, Ули, - отвечает. - Результат считается
достоверным, только если его можно получить повторно независимым путем. Не
обижайся, - говорит, - это не тебя, а меня проверяют. Слишком, мол,
большое открытие, чтоб можно было положиться на мнение одного человека.
науке, - отвечает, - не может быть доверия. Главное, - говорит, -
исключить ошибку. Слишком много от нас потребуется, если я окажусь прав.
прямо чуть не запрыгал. Новый разговорничек с локацией, так что я даже
мелкие предметы мог слышать, с автоматической регуляцией скорости речи,
чтоб, значит, не только мне разбирать, когда они с обычной скоростью
говорят, но чтоб и моя речь сериями шла, а не в год по капле. Оно конечно,
для себя старались, но и мне большое облегчение, потому уже не слепой,
можно ходить и по стенке не шариться.
Немного их на сей раз собралось, пятнадцать. Пятеро знакомые уже, а то все
новые. И какие-то они не такие, ну, внутри у них по-другому. Вот у
Наставника я всякое чувство примечаю, у других тоже. Не так четко,
смазывается, конечно, маленько, но чую. А у этих все зажато, ровно они
никогда в полную силу не чувствуют.
пойму даже, нарочно они, или само так вышло. Я теперь много чего не
понимаю, только об этом еще рано говорить, это додумать надо.
на серединку. Скверно было, конечно, но не так уж, потому что у этих
чувства... ну, невыраженные какие-то, по отдельности не разобрать. Вроде
как фон, тяжелый такой, неприятный, а терпеть можно.
собирается. Устранился. И сам, и не сам, путаница какая-то, не пойму.
внутри он неприятный: властный такой, жесткий, прямо каменный какой-то.
Он-то меня и порадовал. Сказал, что результаты исследований (а о
Наставнике ни слова!) позволяют отнестись ко мне, как к личности, стоящей
примерно на одном с ними уровне развития (вот спасибо-то!) и поэтому
вполне отвечающей за свои слова. Поэтому, мол, они уполномочены выслушать
меня, дабы составить как можно более полное представление о проблеме и,
возможно, приступить к отработке стратегии контакта.
обиду я проглотил. Не тот случай, чтоб обижаться.
интересует? Если культура наша, так о том бесполезно говорить - слишком мы
разные, чтоб даже одинаковые слова у нас один смысл имели. Если об уровне
нашем техническом, так тоже бесполезно: что толку говорить о следствиях,
опуская причины? Если говорить о чем, так только о нынешнем положении
верхних людей - это сейчас главное.
приходится: ну, и рубанул напрямую.
последнем издыхании. То, - говорю, - что нынче человечество разорвано на
части, на малые группы, которые уцелели там, где еще жить можно. Я, -
говорю, - родом не из этих мест. Родители мои погибли, когда попытались
пересечь одну из мертвых зон. Сам-то я чудом выжил, может потому, что мал
был, и меня на руках несли. И здесь, - говорю, - где еще живут люди, нас
на каждом шагу смерть подстерегает. Невидимая, - говорю, - непонятная, не
убережешься от нее. Хотите, - говорю, - ...так я вам не одно такое
местечко укажу, авось вспомните, что туда выкидывали. Вас, - спрашиваю, -
наш технический уровень интересует? Нет теперь у нас никакой техники.
Может, и было что, да прахом пошло. Может, где и уцелело, да только здесь,
в мое краю, люди уж ни на что не способны. Потому что, - говорю, - отрава
ваша у них жизненный цикл сдвинула, они теперь втрое скорей живут. Я еще
по годам зрелости не достиг, а сверстники мои здешние уже старые люди, им
и жизни-то почти не осталось. Когда им учиться, когда науками заниматься,
если еле-еле успевают научиться пищу добывать и детей вырастить? И это, -
говорю, - убогое существование под угрозой, потому что наследственность
поражена. Мало, что половина детей вскорости умирает, вы на прочих-то
поглядите! У всякого отклонения какие-то. Если, - говорю, - прямо сейчас
за это дело не взяться, вам вскорости уже никакая стратегия не
понадобится.
ветку гнуть - сломаешь. Ну и закончил с вывертом.
бывает, мол, большего дела без ошибок. Но теперь-то, когда вы все знаете,
нельзя вам от нас отвернуться. Этим, - говорю, - вы бы к себе неуважение
проявили, к этике своей и к своим принципам. Потому как, - говорю, -
преступление против другого разумного - это преступление против себя
самого. А если, - говорю, - так выйдет, что из-за ваших ошибок
человечество вымрет, это и будет преступление.
головой об стенку впору. А вот другим - ничего. Оно, конечно, неприятно
им, но вот, чтоб болело...
молчат. Потом один спрашивает, ручаюсь ли я за свои слова. А я уже устал
как-то, да и вижу: дела не будет.
соответствует действительности, и отходы нашей технологии угрожают жизни и
здоровью верхних разумных. Допускаю, что это так. А ты представляешь,
какие сложности возникают в подобном случае перед нашей цивилизацией? У
нас практически нет безотходных технологических процессов, а все отходы в
большей или меньшей степени токсичны. Если мы перестанем удалять их из
сферы обитания, мы погибнем. Значит, нам придется искать другие, возможно
гораздо более дорогие и энергоемкие процессы, или еще более дорогие и
энергоемкие способы обезвреживания отходов. И это, заметь, при том, что
понадобится отказаться от ядерных энергетических установок, которые тоже
дают достаточно опасные отходы. Видимо, на неопределенный срок нам
пришлось бы свернуть целые отрасли производства, отказаться от многих
крайне необходимых вещей и устройств, резко снизить уровень жизни, может
быть, даже приостановить прогресс. Можешь ли ты требовать этого от нас?
потому вы нас в такое положение поставили, что мы себе помочь не в силах.
подобное решение только на основании твоих слов? Что нам понадобится
тщательная проверка?
поймете, с чего начинать.
заходили, прямиком поехали в лабораторию.
Молчит - значит думает, что для дела лучше. Ему и так не позавидуешь - все
на него повзъедались, ровно он худое что сделал. Как стенка кругом, а он
внутри один-одинешенек - хуже, чем я когда-то. Я уже и так стараюсь
отвлечь его, утешить, а ему от того будто еще хуже. И без меня не может, и
со мной мучается. А мне и самому несладко.
а там само пойдет. А оно-то не так. С верхними, может, еще трудней будет.
Прежде-то бывало, что и начну о том думать, да все как-то на "авось"
сворачивает. Ну, не вовсе так. Просто прежде-то я о подземных по
Наставнику судил, думал: уговорю, и условий никаких не будет. Только бы им
все понять, а дальше они сами кинутся свое зло исправлять.
свой дом лучше соседского, а свое поле - в первый черед поле. Ладно, какие
есть - такие есть, может и правы. Мне-то и возразить им нечего. Делать -