подбодрить.
отношения не возникает даже в отношении терма нашего стаза! Чем вы это
можете объяснить?
не понимая. Итторк тоже молчал, рассматривая его с холодноватым интересом.
за перемешивание. Мы многого ожидаем от результатов реформы. Не потому ли
чувствуем симпатию к Оппанту, угадывая в нем первый результат?
определенного решения. Предлагаю Оппанта в члены Совета!
шорох сотен строителей, что пробивали водозаборную шахту. Оппант стоял, не
шевелясь. Яч первым шевельнулся, сказал раздраженно:
неясности.
посылать десятки тысяч лучших дочерей и сыновей на смерть, наше Племя
стало расти очень быстро. В большом Племени нужно иметь больше членов
Совета. К тому же, чем больше членов Совета, тем меньше риск неверных
решений. Пятеро наших мозгов хорошо, а шестеро будет лучше... Самое же
главное, что нам важно показать Племени, что в Совет отныне могут входить
не только термы высшего стаза!
недовольно переглядывались, но облечь в слова общий ответ - явно
негативный - еще не успели. Итторк заговорил так же внезапно, как и
замолчал:
приотстает, но пройдитесь по его ответам еще раз! Он строит фразы очень
взвешенно, обдуманно. В них есть теплота, которой абсолютно нет в словах
термов двадцатого стаза. Оппант на своем примере молча доказывает, что
быстрый ответ - не самый лучший ответ. Даже, если абсолютно безошибочен.
памятью, развитой долгими упражнениями, они восстанавливали каждое слово
Оппанта, взвешивали, сравнивали, сопоставляли...
сосредоточенно шевелили сяжками, а он уже сказал Итторку на языке жестов,
чтобы не мешать остальным членам Совета:
нет и в двадцатом. Оппант думает медленнее, но думает хорошо. Мне его
ответы нравятся.
глаза. Поддержка Итторка почему-то пугала, в его настойчивости угадывался
скрытый смысл.
нарушить гораздо больше, чем мы сейчас думаем.
Совете место только для старейших и опытнейших термов высшего стаза.
Яч, так и будет... Оппант не верил своим глазам и ушам.
ли сидеть рядом с вами? Если же необходимо увеличить число членов Совета,
то мало ли в Племени старых мудрых термов? Они знают жизнь, у них опыт. А
что у меня?.. Да я буду бояться открыть рот даже при кормлении, ибо на
члене Совета лежит бремя всего Племени. Я не готов решать за Племя! Я
обращаюсь к тебе, Яч! Скажи свое решительное "нет!".
ноостеров рвется в Совет! Они намерены немедленно проводить реформы,
перестраивать, улучшать. Ответственности не боятся! Убеждены, что все
могут!.. Словом, я за то, чтобы... принять Оппанта.
вскинулся, его торжествующий взгляд уперся в Оппанта. Тот подскочил от
неожиданности:
хмурый Лонек, который резче всех был против, шлепнул его голым от старости
сяжком по спине и сказал грубовато:
которые берутся управлять чем угодно! У тебя есть понимание! Не спеши,
присмотрись. Может быть, Итторк прав. Если даже не будет от тебя пользы,
то и вреда не будет. А это уже много.
недоверием. Ощущение опасности растет, чувство такое, словно всех обманул,
но обман вот-вот вскроется. Почти все ноостеры превосходят его в умении
стремительно мыслить. Они ярче, богаче разумом, умеют точнее передать
оттенки мысли, используя не только сяжки и ножки, но даже подвижные
волосики на брюшке. Почти любой из них мог бы заменить его в Совете... Что
задумал Итторк?
сейчас трудились тысячи рабочих. Самые знающие из стаза запоминателей
насчитывали тысячи существ, которых термы встречали в глубинах земли. Иные
сами прорывались к ним, пока стены еще не были укреплены схватывающимся
слоем. В большинстве случаев это были более крупные животные и, что
казалось первым исследователям обидным, более приспособленные к жизни.
поверхности, но тот мир был изучен очень плохо. Там термы вообще могли
находиться всего несколько минут, даже ночью, когда нещадный Истребитель
уходил с неба.
другой вселенной. Попав в непривычные условия, они вынужденно зарылись в
землю, построили Купол, чтобы там поддерживать необходимые условия для
жизни... Но миллион лет спустя удалось доказать, что термы оказались под
землей лишь потому, что они - самые древние существа на свете. Когда-то
вселенная была иной, воздух был влажным и в нем почти не было ядовитого
кислорода. Тогда термы жили на поверхности вселенной, были ее
властелинами. Но десятки миллионов лет летели друг за другом, появлялись
другие существа. Они сражались за выживание, слабые погибали, от сильных
появлялось еще более жизнеспособное потомство... Через сотню миллионов лет
и они исчезали, уступая место еще более свирепым и быстрым хищникам.
Одновременно и воздух становился суше. Наконец однажды в небе появилось
кровавое пятно... Еще через несколько миллионов лет небо стало совсем
голубым, а кровавое пятно превратилось в нещадного Истребителя, который
сушил воздух и перегревал все живое...
отступать под землю, где строили жилища с влажным воздухом, богатым
углекислым газом. А на поверхности появлялись все более свирепые виды
существ, быстрые и беспощадные. Термы, которые проигрывали и в силе, и в
скорости, не могли сопротивляться новым хищникам еще и потому, что
продолжали оставаться все такими же мягкотелыми, незащищенными.
теперь прятали особенно надежно, под каменные плиты, а сверху возводили
все более прочные купола. А когда еще через сто миллионов лет мир тряхнул
страшный удар, после чего воздух стал особенно сух и ядовит, термы
вынуждено ушли под землю почти целиком. С тех пор они строили несокрушимый
Купол, верхушка которого высовывалась на поверхность, а весь Купол
находился в земле, чтобы даже роющие хищники не могли разрушить Мир... А
на поверхность лишь раз в году выплескивался рой крылатых термов, чтобы
попытаться дать начало новому роду.
атмосферу тех древних времен, когда на всей земле было тепло и влажно,
когда не было ни зимних холодов, ни яростного всеубивающего солнца. Они,
единственные во вселенной! А все остальные виды приспосабливались сами...
гордости. Лишенные ядовитого жала, крепкого хитинового покрова, неуклюжие
и очень медлительные, они проигрывали во всех жизненных ситуациях,
отступили под напором новых свирепых видов... И все же термы существуют! И
успешно развивают свое Племя. А где теперь те страшные Звери-горы, от
поступи которых дрожала вселенная?
туннелю, а когда стали попадаться рабочие с комьями спрессованной земли,
перебежал на потолок, оттуда даже лучше видно, выпуклые глаза позволяют
видеть как все впереди, так и то, что остается сзади.
клеем, и комья земли то и дело выскальзывали, он мчался, не срываясь и не
падая на головы и спины рабочим. Успел подумать со смесью стыда и странной
гордости, что даже внешне мало похож на ноостера, слабого и вялого: тело
уступает по мощи только панцирнику, руки мощные как у мэла, глаза крупные
Прозоров Александр
Панов Вадим
Конан-Дойль Артур
Русанов Владислав
Гуль Роман Борисович
Пехов Алексей