может, тоже туда хочу.
видел из окна ресторана - это явно были отпечатки ботинок, несколько
десятков метров тянувшиеся вдоль пути, а затем совершенно неожиданно
прервавшиеся, словно тот, кто их оставил, растворился в воздухе.
подносил к губам аккуратно обмотанный вафельным полотенцем стакан, дул в
него и громко чмокал губами. Чай он всегда пил с легким отвращением,
словно целовался с женщиной, которую уже давно не любит, но не хочет
обидеть невниманием.
что я тебе скажу.
голову, и глядел в потолок, по которому ползла какая-то живая черная
точка.
штабной вагон начиная с бригадира. Ты посмотри, что делается. Ложек уже
нет, привыкли. Ладно. А теперь подстаканники. Где подстаканники, а? Скажи
мне, где подстаканники?
очередное разоблачение в тамбуре вагона Фамусовых. - Да и не просто воры
уже. Это раньше воровали. А теперь - знаешь, как это называется? Родиной
торгуют, вот что.
родились. И не в ложке.
жалко, чистых наших девочек, ласточек этих синеглазых, которые в плацкарте
себя всякой мрази продают, понял?
боятся. Власть потому что ихняя.
Нынешние хоть в окна живыми никого не кидают.
скользнув внутрь, сразу же запер ее за собой. Его лицо было в крови, а
пиджак испачкан в нескольких местах. Андрей заметил, что на его лацкане
уже нет крылатой эмблемы МПС, а на ее месте зияет рваная дыра.
почти до дома дошел, и тут - представляешь? В переходе между вагонами.
Четверо их было. Двое спереди и двое сзади. А у одного, сука, ложка
заточенная.
все забрали. Козлы. Ботаники.
Это урла какая-то залетная. Не знают, на кого наехали. Ну да я завтра всех
тут на уши поставлю.
ему это незачем. Я же тебе говорю, просто урла.
высунулся и сказал:
надо кидать. Вот именно как раньше делали - руки-ноги вязать, и головой
вниз на шпалы. Публично. Тогда и чай будет сладкий, и вежливость в
коридоре. И друга твоего никто тронуть не посмеет.
вагонам - половина дверей вот этими руками поставлена. Я при всякой власти
нужен.
Александрович, очень приятно. А я Григорий Струпин, директор совместного
предприятия "Голубой вагон".
воротник.
разбитым ртом и косясь на свой изуродованный лацкан, - так обстоятельства
сложились. Мне как раз нужна небольшая консультация насчет дверей.
Понятно, не бесплатная - потом по договору проведем.
покрытие. А сами замки...
коридору пройдусь. Посмотрю на всякий случай, ждет тебя кто-нибудь или
нет.
конца и выглянул в тамбур - там никого не оказалось. С другой стороны
вагона было то же самое. Он вернулся к двери в свое купе и услышал за ней
оживленный голос Гриши и уклончивое хмыканье Петра Сергеевича. Несколько
секунд постояв у порога, он пошел по вагону дальше, остановился у
плексигласового кармана на стене и вытащил из него неизвестную брошюру. На
обложке была фотография автора, усатого мужчины, похожего на сильно
похудевшего, поумневшего и протрезвевшего Ницше, а называлась брошюра
"Путеводитель по железным дорогам Индии". В ней не хватало примерно
половины страниц, вырванных с мясом со скрепок. Андрей остановился на
освещенной площадке перед тамбуром, поставил ногу на треугольную крышку
мусорного бака, прислонился плечом к окну и стал читать тот лист, которому
предстояло покинуть книгу следующим:
Ответ пришел почти сразу - сколько я себя помню, больше всего в жизни я
люблю подолгу стоять у открытого окна в коридоре, поставив ногу на
треугольную крышку мусорного бака, высунув наружу локти и глядя на
несущуюся мимо стену джунглей. Иногда приходится прижиматься плечом к
стеклу, пропуская идущих в тамбур, и тогда я вспоминаю, что стою у окна
мчащегося по Индии вагона, а все остальное время даже не очень понятно,
что происходит и с кем. Не замечали ли вы, дорогой читатель, что когда
долго глядишь на мир и забываешь о себе, остается только то, что видишь:
невысокий склон в густых зарослях конопли (которую, стоит поезду замедлить
ход, рвут специальными палками из соседних окон), оплетенная лианами цепь
пальм, отделяющая железную дорогу от остального мира, изредка река или
мост в колониальном стиле или защищенная стальной рукой шлагбаума пустая
дорога. Куда в это время деваюсь я? И куда деваются эти деревья и
шлагбаумы в то время, когда на них никто не смотрит?
- хоть я и не берусь определить, что это такое - я бываю тогда, когда
отворачиваюсь от окна и краем сознания - потому что иначе это невозможно -
замечаю, что только что меня опять не было, а был просто мир за окном, и
что-то прекрасное и непостижимое, да и абсолютно не нуждающееся ни в каком
"постижении", несколько секунд существовало вместо обычного роя мыслей,
одна из которых подобно локомотиву тянет за собой все остальные,
обволакивает их и называет себя словом "я". Опять слышен трубный клич
далекого слона, вероятно белого, - счастлив ли..."
Кого-нибудь видел?
случай.
Я с ним завтра утром встречу назначил. Ну пока.
карман и пошел к себе в купе.
старался успеть заснуть до того момента, когда Петр Сергеевич начнет
храпеть, тот вдруг прокашлялся и сказал:
наполнял за вагоном вагон...
Шилова Юлия
Контровский Владимир
Лукин Евгений
Василенко Иван
Сертаков Виталий
Громыко Ольга