Чтение 6–й страницы книги ~Адамант Хенны~

- А откажет если вновь? - гнул свое Третий Маршал.

- Тогда вновь соберемся и посоветуемся. - Эотайн уклонился от прямого
ответа.

- Ну... эта... что скажут Холбутла-мастер и почтенные гномы? - Брего
повернулся к Фолко и его друзьям.

Торин пожал могучими плечами:

- На войне приказы королей не обсуждаются. Мы можем сколько угодно
спорить с правителем в Совете, но, если он все же поступит по-своему,
надлежит исполнить приказ.

- Даже если он... ну, того... страну, понимаешь-скать, погубит, а
народ, ну, уцелевший там, значит, в рабство ввергнет? - в упор спросил
Брего. Могучего сложения, шириной плеч он почти не уступал гному.
Светло-карие глаза Третьего Маршала потемнели. Фолко вспомнил, что Брего
приходится дальним родственником Эодрейду, и, если не принимать в расчет
сына и дочь короля Рохана, Третий Маршал оказывался, пожалуй, одним из
первых наследников короны Эдораса...

- А... это... что сделать должны... ну... преданные воины... то есть
народу своему преданные... если правитель, значит, ведет всех к неминуемой
погибели? - не унимался Брего, распаляясь все больше и больше.

Фолко скрестил руки на груди и прищурился. Похоже, дело идет к
перевороту. Хорошему полководцу и смелому бойцу, Брего не будет так уж
трудно склонить на свою сторону остальных Маршалов. И если войско
останется в стороне... то тот же Брего может открыто бросить вызов
Эодрейду, обвинив того в чем угодно, вплоть до посягательств на честь его,
Брего, супруги. А в поединке у Третьего Маршала шансов куда больше... А
быть может, он и не унизится до лжи - роханцам она вообще не свойственна,
- прямо заявив, что король безумен и более не может править. И в том и в
другом случае исход один - поле, суд мечами. Неужели Третий Маршал всерьез
задумал стать Первым?

Фолко обменялся быстрыми взглядами с Торином и Малышом. Маленький Гном
сохранял дурашливо-сонливый вид, но хоббит понял, что это лишь
притворство. Рука Строри лежала на рукоятке топора: он был готов к бою.

- Сделать так, чтобы рискованный приказ правителя привел бы войско к
победе, а не к поражению, - пожал плечами Торин. - Во всяком случае, так
принято у нас, гномов.

Брего хлопнул себя по коленям от досады:

- Арр! Ну... Э... Представь - король, он, значит, приказывает войску -
э... всему... значит, со скалы броситься. Как его ты тогда "к победе
приведешь"?!

- Тут можно спорить, - спокойно возразил Торин. - Ты разве не помнишь,
почтенный Брего, я правителю возражал. И мыслю, что сейчас войну начинать
бесчестно. Хотя - коли повезет - и не такое осилить можно. Королевское
слово... Ладно, оставим. Сейчас что ховраров, что хазгов разбить можно.
Другое дело, потом нам со всей Степью схватиться придется, да еще и "с
Арнором в придачу!.. Но первое, что задумали, повторю, очень даже по
плечу. Может статься, кабы не договор, я сам бы предложил такое.
Внезапность - мать победы, как говаривали у нас в Халдор-Кайсе...

- Так ты что же, согласишься с этим безумием? - высоким голосом
выкрикнул Брего, от волнения обретший вдруг небывалое красноречие.

Торин в ответ лишь покачал головой:

- Не хочу я с тобой ссориться, Третий Маршал. И сколь смогу, короля от
этих его намерений отговаривать буду. И не потому, что нам по шапке дадут,
а потому, что королевское слово - оно любых побед дороже. Там, где можно
решить дело миром, зачем воевать? А слово Эодрейда сейчас для Рохана
ценнее пеших дружин да конных сотен. Но вот ежели слову короля перестанут
верить... - Гном тяжело вздохнул.

Наступило молчание. Все! Дальше говорить - что круг без точила вертеть.
Фолко понимал, что Брего сейчас колеблется: объявить ли о своих намерениях
в открытую или все же повременить.

Нужно было вмешаться. В полку Фолко состояли не только коренные
роханцы, немало и воинов других народов - арнорцев, гондорцев, Беорнингов,
прибилось даже несколько бардингов из Приозерного Королевства. Со многими
из них хоббит сдружился еще в дни Весеннего Похода... Как и Фолко, они
получали жалованье из королевской казны, и поднять их для защиты Эодрейда
ничего не стоило. Полк пеших лучников крепче, чем в ежедневный восход
солнца, верил в слово своего маленького командира, "чей рост никак не
соответствовал доблести".

Так что в случае чего Фолко смело мог полагаться на, самое меньшее,
сотню хорошо обученных стрелков - родом не из Рохана. Примерно две сотни
таких же воинов из числа панцирников пошли бы за Торином и Малышом...

"Да ты, верно, совсем избезумился, брат хоббит!" - сам себе вдруг
поразился Фолко. И было от чего - он, оказывается, способен уже
хладнокровно прикидывать, на кого он сможет опереться в случае внутренней
замятии у роханцев и на чью сторону сам встанет при этом!

И тут Фолко стало по-настоящему страшно. Он вдруг осознал, что уже был
готов, под каким-либо предлогом выбравшись отсюда, отдать приказ своей
избранной сотне занять оборону вокруг королевских покоев и убивать
всякого, кто посягнет на Эодрейда. Хоббит словно наяву увидел Брего,
размахивающего широким мечом, и неровный строй воинов, что шли за ним на
приступ... Фолко помотал головой, усилием воли отгоняя страшное видение.
Это означало бы конец, конец Рохану и последней надежде... На что? На
возрождение Арнора?..

"Далеко же ты зашел, брат хоббит, - в смятении подумал Фолко. - Нет,
нет, нельзя так. Нельзя нам, хоббитам, так долго по чужим краям... да под
чужими знаменами..."

Кинжал Отрины настойчиво стучался в грудь, и странным образом это
помогло овладеть собой.

- Долг наш, - с некоторым усилием, чуть хрипловато заговорил хоббит, -
долг всех, кто служит Рохану, не важно, рожден ли он в окрестностях
Эдораса или в тысяче лиг от него, сохранить покой и не допустить
гибельного настроения, когда брат встает на брата. Еще есть возможность
уговорить короля. Я попробую это сделать. Думаю, мои друзья Торин, сын
Дарта, и Строри, сын Балина, помогут мне в этом. Смуту же должно подавить
в зародыше, пока гадина не отрастила ядовитых зубов. Я сказал.

Речь хоббита выслушали в молчании. Понятно, что хотел сказать мастер
Холбутла - ни он, ни его полк не выступят против законного правителя.

Брего закусил губу. Для заговорщика он слишком плохо умел скрывать свои
чувства.

Остальные Маршалы облегченно зашумели.

- Что ж, мастер Холбутла в большой чести у нашего правителя, - обронил
Фрека. - Быть может, один на один ему удастся больше, чем нам...

Брего пришлось согласиться. Заговор не состоялся.

А под стенами хорнбургской цитадели тем временем продолжался праздник,
и пиво лилось рекой. Народ танцевал, точнее, танцевали вернувшиеся и
дождавшиеся. Невернувшиеся лежали во вновь отвоеванной земле,
недождавшиеся рыдали в одиночестве...

- Надо предупредить наших! - выпалил Фолко, как только Малыш захлопнул
дверь.

Наших, то есть таких же, как и они сами, наемников. Фолко сильно
сомневался, - и справедливо! - что стрелки-роханцы послушаются его
приказа, если он велит им взять на прицел Третьего Маршала Марки и тех,
кто пойдет за ним.

О случившемся с кинжалом Отрины и перстнем Форве хоббит пока говорить
не стал. Успеется! Сейчас главное - расставить своих бойцов по местам,
чтобы нашлось чем охладить пыл Третьего Маршала... Три сотни воинов - не
так много, но и немало, если распорядиться ими с умом... А кинжал и
перстень никуда не денутся.

Отвечая салютующим часовым (невольно хоббит отметил про себя, что вся
охрана - из отряда Брего), трое друзей спустились во двор. Здесь с треском
горели костры, бесчисленное множество факелов помогало разогнать тьму; за
длинными столами продолжалось пиршество, а рядом кружились танцующие.
Музыканты, казалось, не знали устали.

- Расходимся, - негромко предложил Торин. - Как только оповестим -
сразу назад. Я теперь верю Брего не больше, чем в свое время Гэндальф
Саруману!

Фолко кивнул и двинулся к столам, отыскивая взглядом своих десятских.
Наемников, воинов удачи, он свел в особую сотню, которой сам же и
командовал. Кое-кто из Маршалов косился, и, как оказалось, не зря.

- Бранд!.. Тириод!.. Хельсе!.. - Фолко окликал воинов одного за другим.
Его десятники дело свое знали. Им хватало одного взгляда командира, чтобы
разом забыть о хмеле. Все они начинали еще с Весеннего Похода; Фолко знал
эту троицу почти десять лет.

Сохраняя спокойный и беспечный вид, Бранд, Тириод и Хельсе собрались
вокруг хоббита. Они понимали - случилось нечто из ряда вон, раз командир
вырвал их из-за праздничных столов.

- Быстро соберите всех, кого сможете. Лучше всю сотню. Пусть вооружатся
и будут наготове. Если я протрублю в рог - вы знаете как, - врывайтесь в
башню. Перекройте вход. Проследите, чтобы было вдоволь стрел. - И, понизив
голос до еле слышного шепота, Фолко закончил: - Роханцам пока ни слова!

Если кто-то из десятских и удивился, то виду не подал. Коротко кивнув,
воины исчезли в толпе.

И тут хоббита кто-то осторожно тронул за плечо.

- Мастер Холбутла! - раздался звонкий девичий голосок.

Фолко резко обернулся. От волнения немилосердно теребя густую
золотистую косу, перед ним стояла тонкая, точно былинка, совсем еще юная
девушка. Хоббит узнал ее - та самая, что кричала, приветствуя его, когда
полк торжественным маршем входил в крепость.

- Я - Эовин. - Она отважно боролась со смущением. - Я... Я искала вас
весь вечер... Я бы очень хотела... если можно... - она покраснела, -
потанцевать с вами...