Чтение 6–й страницы книги ~Змей из-под пространства~

связанные невидимым тросом, а вдоль вереницы, от головы к хвосту, бежали
незримые волны. Передние шары росли, задние уменьшались. Шла как бы
перекачка пульсирующею сияния от задних огней к передним, а потом, в
какой-то неуловимый миг, последний шар исчезал, в голове колеблющейся
колонны появлялась новая сфера, и тут же цикл повторялся. За счет этот
весь их строй стремительно перемещался, хотя в каждый момент времени все
сферы стояли на месте, лишь покачивались из стороны в сторону. Казалось,
бледные сферические огни один за другим мгновенно переносятся из хвоста
колонны в ее голову...

- Не надо стрелять, - тихо повторила Наташа.

Астероид остался далеко за кормой. Насколько далеко, трудно было
сказать, но это неважно. Никуда не денется эта планетка. Приборы найдут
дорогу назад...

Время от времени Гудков чувствовал, как кто-то в него заглядывает.
Смотрит в нет откуда-то извне и все видит - все, что в нем происходит. Все
его мысли и чувства. И так же смотрит в нее, в Наташу.

А мысли были такие. То, что он видит - лишь часть какого-то целого,
которое он не в силах охватить своим убогим трехмерным зрением. Часть
чего-то неизмеримого.

Звезды плясали в экранах. Ускорения наваливались поочередно с разных
сторон. Катер шел сзади и немного сбоку, исправно держа стометровую
дистанцию. А вереница бледных огней извивалась в видеолокаторах,
бессильная уйти дальше.

И вдруг пляска звезд в экранах прекратилась. Шары остановились без
видимого усилия, весь их ряд сразу. Двигатели притихли, тут же включились
на торможение, но катер по инерции проскочил вперед на несколько
километров. Гудков просто не успел среагировать на остановку бледных
огней. И тут же оказалось, что возращаться не надо. Огни возобновили
гонку, но теперь катер Гудкова ее возглавлял. Из преследователя он
превратился в преследуемого, но это длилось недолго.

- Оно уходит, - сказала Наташа.

Гудков глядел на видеолокаторы. Все, что происходило, фиксировалось
на магнитную пленку, но сейчас он видел это своими глазами. Хвостовые
сферы исчезали, одна за другой. Но новые не появлялись в голове
колеблющейся колонны. Спустя секунду вереница огней стала вдвое короче.

- Оно уходит, - повторила девушка.

Гудков отрицательно мотнул головой. Нет, все было сложнее. Половина
огней исчезла, но с остальными ничего уже не происходило. Они, сблизившись
до прежней дистанции, продолжали невероятную гонку. И опять он испытал
томительное и дразнящее чувство, будто кто-то неведомый заглядывает в него
и видит его целиком, все его глубины души, все явное и все потаенное...

Кабину пронзило вспышкой мертвого света. Раздался сухой хлопок.
Девушка вскрикнула.

Между ней и боковой стенкой появился небольшой, с кулак, светящийся
предмет. Точно такая сфера, как тогда, в космосе. Но теперь она возникла
внутри кабины.

Бессильные приблизиться, светящиеся шары пошли на такое, чтобы
поближе познакомиться с катером.

Гудков уже не смотрел наружу. Он впервые видел шаровую молнию так
близко. Да, она отвечала всем описаниям шаровых молний.

Светящаяся сфера - в космосе с расстояния сотен метров они казались
бледными - здесь была ослепительной. Она, как живая, пульсировала и
раздувалась. Она и была живой - Гудков знал это. Она дернулась к приборам,
прокатилась над пультом, задержалась у клавиатуры управления торпедными
аппаратами. Она была уже с полметра в диаметре. От пульта она резко
повернула к Гудкову. Он сидел как парализованный. Она парила в метре от
его лица, будто разглядывала. Время, казалось, стояло. Сквозь нее
просвечивали зеленые огоньки на табло и экраны видеолокаторов. Патом она
вдруг отпрыгнула на метр, и чувство, что кто-то заглядывает в душу, стало
острее и мучительнее, стало непереносимым. И тут она направилась ко
второму креслу, к креслу стрелка. Направилась по дуге, отклонившись к
стене кабины.

Чувство, что внутрь устремлен парализующий взгляд анаконды, исчезло.
Пронзительно вскрикнула Наташа. Гудков не понял, откуда в его руке
появился газовый пистолет. Струя плазмы прошла точно по центру шара,
сквозь светящуюся прозрачную оболочку и темную сердцевину, и ударила в
стену кабины, не причинив сфере видимого вреда. Но та тут же сжалась
рывком вдвое. Продолжала съеживаться, уменьшаться... Превратилась в шарик
размером с кулак и исчезла с сухим хлопком.

В воздухе кабины пахло чем-то дразнящим и необычным. На видеоэкранах
одна за другой исчезали бледные сферы, но Гудков уже не смотрел на них.
Отстегнувшись, он склонился над девушкой. Ее лицо было бледным,
безжизненным. Она была в глубоком обмороке. Было непонятно, дышит она или
нет.

Скафандр на ней был тесный, в обтяжку. Он сдавливал ей грудь, не
давая дышать.

Гудков потянул молнию на ее скафандре. Они были одни в бесконечном
космосе. Вереница бледных огней исчезла, а планетка, с которой стартовал
катер, затерялась где-то в ночи.

Гудков осторожно потрепал девушку по щеке. Ее глаза открылись -
большие, синие, как полузабытое небо Земли - и в них уже не было и следа
того ужаса, который заставил ее потерять сознание. Она приподнялась в
кресле в полумраке кабины, посмотрела вперед. Из курсового иллюминатора
светили яркие звезды.

- Современной науке по плечу любые загадки, - произнес Пинчук. Как и
вчера, они все четверо сидели за столом в гостиной "Астрокупола", на
прежних местах. Как и вчера, перед ними стояли бутылочки с кофе, центр
стола украшало блюдо с арбузообразным томатом, как и вчера, напротив
Гудкова сидела Наташа Штуб. Она улыбалась и что-то напевала. Штуб-старший
сосредоточенно и мрачно молчал.

Но ситуация, разумеется, изменилась коренным образом. И даже Пинчук
уже не разыгрывал из себя детектива, хотя и не перестал важничать.

- Любые загадки, - повторил Пинчук. - Жаль, конечно, что находятся
люди, - он выразительно посмотрел на Гудкова, - которым ничего не стоит,
руководствуясь лишь спортивным азартом и собственным нездоровым
любопытством, сорвать тщательно запланированный эксперимент. Но ничего,
подождем еще четыре дня. Только на этот раз кое-кого неплохо бы запрятать
в изолятор. Подождем, пока явление повторится.

Да, это, в частности, изменилось тоже: вчера Гудков сидел как бы в
тени, сегодня он был в центре внимания. Никто уже не смотрел на него как
на извозчика.

- Во-первых, я не уверен, что оно повторится, - сказал Гудков. -
Во-вторых...

- Погодите, - сказал психолог. - Что значит "не повторится"? Вы
полагаете, что явление, регулярно происходившее на протяжении целого
месяца, теперь вдруг ни с того ни с сего прекратится? В силу каких же,
позвольте полюбопытствовать, причин? Уж не из-за вашего ли рокового
вмешательства?

- Зачем вы так, Николай Владимирович? - сказала Наташа. Штуб метнул в
нее мрачный взгляд, но она продолжала: - Почему вы на него нападаете? Ведь
Саша старался для всех. И сделал все как надо. У него же на катере приборы
гораздо лучше...

- Лучше, чем в прекрасно оборудованном астрономическом отсеке большой
астероидной станции? - громогласно усомнился Пинчук. - На каком-то
микроскопическом суденышке?.. А вы, голубчик, сами-то как считаете?

- Что тут считать, - пожал плечами Гудков. - Конвойный катер - это
специализированная машина для обнаружения, перехвата и уничтожения малых
небесных тел, угрожающих межпланетным караванам малой тяги... Которые
курсируют от Земли до Юпитера и обратно, - не смог удержаться он. -
Естественно, каждый такой катер оснащен самыми новейшими приборами
наблюдения и регистрации. Оснащен вполне хорошо.

- Лучше, чем обсерватория? - произнес психолог.

- Стандартная обсерватория? Разумеется, лучше. И лучше, чем самая
лучшая. Ведь это боевое судно, от нет зависят жизни людей.

- И вы полагаете, голубчик, что вам удалось получить какую-нибудь
принципиально новую информацию о наблюдавшемся нами феномене?

- Конечно, - сказал Гудков. Он сделал непроницаемое лицо. - Только
давайте с вами договоримся. Я с удовольствием вам помогу, но не надо меня
ловить. Мы с вами договорились?

Пинчук не нашел, что ответить. Наташа радостно улыбнулась. В глазах
Штуба, как и вчера, появились и тут же пропали веселые искорки. Гудков
достал из кармана кассету.

- Вот результаты моего легкомысленного поступка, - сказал он. - Здесь
записаны данные о размерах, абсолютных и относительных перемещениях,
скоростях и оптических характеристиках множественного светящегося объекта,
наблюдавшегося сегодня утром в районе астероида Цирцея. Здесь с привязкой
ко времени зарегистрированы мельчайшие подробности его пространственных
эволюций, пульсаций, цветовых оттенков и радиоотражающей способности. Все
это есть здесь. И здесь есть все относительно шара, появившегося в кабине
катера.

Пинчук недоверчиво смотрел на плоскую металлическую кассету.

- Значит, вы считаете, абсолютно все?

Гудков посмотрел через стол на Наташу. Девушка опять улыбнулась, но
ее лицо тут же стало серьезным.

- Нет, - твердо сказал он. - Здесь есть все, кроме самого главного.