Чтение 6–й страницы книги ~То, чего нет~

- Да, - тихо ответил Тенах. - Прости, Наемник.

Я кивнул. Тенах отхлебнул вина и убежденно сказал: "Ты лучше, чем я о
тебе думал. Но ты сумасшедший."

Дни до полнолуния выдались на редкость хлопотливые. Хозяйство я
забросил, кухню и дом отдал во владение Ахатани и сосредоточился на
главном. Впрочем вороной конь без единого белого волоска у меня был, зато
подходящего оружия не оказалось. С первых дней своей службы я сам ковал
все, что мне может понадобиться, но сейчас время поджимало, а
единственному местному кузнецу я не доверял, и не только потому, что
работал он скверно. После долгих поисков я нашел более или менее
подходящую железку: ею я махал на заре своего ученичества. Сделана она
была руками моего Наставника, и я от души надеялся, что его мастерство,
влитое в сталь, защитит меня.

Тенах являлся дважды в день доложить, как продвигается строительство
плотины. На второй день я пришел в ужас, на третий в ярость.

- Тенах, голубчик, - ласково произнес я, - если дамба будет готова
только к следующему полнолунию, можешь твердо рассчитывать, что от меня ни
клочка, ни ошметка не останется.

- Мы делаем все, что можем, - возразил Тенах.

- Тогда сделайте все, чего не можете, - отрезал я.

- То-то я вижу, ты здесь творишь невозможное! - взвился Тенах.

- Ты даже не представляешь, насколько ты прав, - скорбно согласился
я.

Из дома вышла Ахатани.

- Обед готов, - сообщила она. - В дом пойдете или сюда принести?

- Сюда принеси, сделай милость.

Тенаха удивило, что я даже не попытался встать, но он вежливо
промолчал. Зато при виде моей порции у него глаза полезли на лоб. Никакой
вежливости не хватило.

- Ты собираешься все это съесть? - изумленно выговорил он.

- К сожалению, да, - вздохнул я и принялся за еду. Жаркое просто
таяло во рту. Хлеб благоухал слаще меда, мед и вовсе источал неведомые в
природе ароматы.

- Бедные драконы, - задумчиво произнес я. Ахатани подавила смешок:
шутка была ей уже знакома, она попалась на эту шутку в первый же день, и
теперь ждала, когда попадется Тенах. Он не обманул ее ожиданий.

- Причем здесь драконы? - возопил окончательно сбитый с толку
настоятель.

- Ну, как же, - неторопливо ответил я. - Они вечно требуют столько
еды. И овец, и коров, и хлеба, и овощей полными огородами. Это кроме
девственниц.

Я замолчал - якобы для того, чтоб отхлебнуть вина.

- И что? - наивно спросил Тенах.

- А то, что так обожраться - и никакого воина не надо. Сам помрешь. Я
так полагаю, что ни один воин не застал в живых ни одного дракона. Эти
драконы как дорвались до дармовой кормушки, так и померли. В
стр-р-а-аш-ных муках.

- Тьфу! - только и смог сказать Тенах. Ахатани засмеялась.

- А теперь ты изображаешь дракона? - ядовито осведомился Тенах, когда
я прикончил жаркое.

- Мне надо набрать вес, - снова вздохнул я. - Сейчас еще яблочный
пирог будет. На меду. Ужас.

Губы Тенаха дрогнули, но смех он мужественно сдержал.

- Так вот почему ты валяешься, не вставая!

- Да, но не только. Сила мне в этом бою не поможет, скорее помешает.
Вот гибкость - другое дело. Да силы у меня и не будет.

- Ты все-таки не передумал?

- Нет, и не передумаю. Не будет мне удачи, если я принесу жертву. Я
еще не успею закончить жертвоприношение, как зло овладеет мной.

- Пожалуй, ты прав, - признал Тенах. - Можно мне тоже пирога? Или ты
собираешься съесть его в одиночку?

- Да ни в коем случае, - засмеялся я. - Благодетель ты мой!

Тенах и Ахатани ели пирог с удовольствием. Я им мрачно завидовал.
Пирога было еще очень, очень много.

- Запей, легче будет, - Ахатани протянула мне кружку. Я скривился, но
безропотно глотнул.

- О Боги, какое гнусное хлебово! - восхитился Тенах. - Что это?!

Я устало вздохнул - в который уже раз.

- Полынь, волчий след, черноцвет и корень дождь-травы. Для
возбуждения аппетита, - слово "аппетит" я произнес с особым отвращением. -
А также драконова трава, сорокажильник и еще какая-то гадость, чтоб не
впустую есть, а вес набирать. Еще пирога, Тенах?

- Если можно, с собой, - ухмыльнулся Тенах. - Сил нет смотреть, как
ты мучаешься.

Тенах отбыл с пирогом под мышкой, а я сидел в поперечном шпагате и
обедал до ужина. Ужин мог заставить и мертвого ощутить голод. Но не меня.
Все же я его съел. В жизни ничего труднее не делал.

- Все, - решительно сказал я при виде добавки. - Я должен спать, а не
помирать. Бедные драконы. У меня скоро вырастет чешуя.

- Только огнем не плюйся, - улыбнулась Ахатани. - А то мне до утра
придется чинить простыни.

Улыбка у нее вышла невеселая.

- Что случилось, зайчонок? - растерянно спросил я.

Ахатани отвернулась.

- Пойдем в дом, холодно становится, - тихо сказала она.

Я встал и последовал за ней. Она молча закрыла дверь, молча постелила
мне постель. Я поймал ее, когда она собиралась выйти, и посадил рядом с
собой.

- Ахатани, что случилось? Мне просто не по себе, когда ты такая
грустная.

- Да? - без всякого выражения ответила она.

- Да.

Она молчала, и я не торопил ее.

- Я тебе нравлюсь? - неожиданно спросила она.

- Слов нет сказать, как нравишься, - искренне ответил я. Мне не
стоило произносить эти слова, но она застала меня врасплох, и я даже
подумать не успел, что следовало ответить по-другому.

- Но ты... - она смутилась. - Я хочу сказать... когда ты в первый
день ко мне и не притронулся, я думала, ты просто жалеешь меня. Ждешь,
пока я привыкну.

- Это правда, - подтвердил я.

- Но я привыкла, - твердо ответила Ахатани. - Сразу. И ты это отлично
знаешь.

В голове моей лихорадочно носились мысли и среди них не было ни одной
подходящей. Очень трудно думать на очень сытый желудок.

- Потом я думала, это из-за того, что ты должен сделать.

Я изумленно вытаращился на нее. Ей я о предстоящей битве не говорил
ни слова.

- Тенах сказал, там будет опасно.

- Милое преуменьшение. Если жив останусь, непременно повешу Тенаха на
его длинном языке, - пообещал я.

- Значит, там опасно.

- Да, - подтвердил я. - И мне надо набраться сил.

- Но я вижу, что силы ты не копишь, а тратишь. Не тренируешься и... и
вообще. И все-таки ты избегаешь меня. Я не прошу ничего, я не хочу тебе
навязываться, только...

Я поцеловал ее. Она мотнула головой, и поцелуй скользнул по ее виску.

- Не надо. Это очень грустно, что ты меня жалеешь.

- А жалость не такая плохая штука, - улыбнулся я. - Но ты ошибаешься.
За что тебя жалеть? Разве ты косая, кривая, горбатая? Век такой красоты не
видел.

("И лучше бы и не видел совсем, - добавил я мысленно. - Мне было бы
легче".)

- Я тебе мешаю? - почти беззвучно спросила она. Я в душе проклял свое
легкомыслие, с которым я надеялся, что останусь ей чужим.

- Ты мне очень нужна, Атани. Очень. Но я не имею права.

- Почему?

- Да потому, что я могу умереть! - заорал я, доведенный до отчаянья
ее кроткой настойчивостью. - Тенах мне все рассказал о теперешних брачных
обычаях. Сроки вдовства теперь знаешь, какие?! Хотел бы я посмотреть на
того обалдуя, который их устанавливал! Я бы ему то его орудие, которое ему
все равно без пользы, живо в глотку заправил, пусть подавится! Если я умру
или разведусь с тобой, ты десять лет не имеешь право выходить замуж!
Десять! Ты хоть понимаешь, что это такое?! А если я с тобой не спал,
очистительный срок три месяца, и ты свободна.

- Тебе так хочется, чтоб я овдовела и через три месяца вышла замуж? -
спросила она каким-то странным голосом.

- Нет, - честно признался я. - Не хочу. Зубами скриплю от одной
мысли. Но какое право я имею оставить тебя на десять лет одинокой и
беззащитной? Вот если я вернусь...

Ахатани повернулась ко мне. Плечи ее дрожали, из глаз текли слезы, но
губы ее улыбались.

- Ты уже вернулся, - сказала она, смеясь и плача, и обняла меня. И
моя решимость воздержаться развеялась как дым. И ее любовь освятила мою
силу.

Наутро я встал в очень уравновешенном расположении духа. Иначе и не