Чтение 6–й страницы книги ~Человек с железного острова~

Он говорит, а я послушал и решил рассказать все как есть, хотя у нас
это и запрещено, а есть с десяток легенд различного уровня правдивости -
выбирать предлагается в зависимости от ситуации.

- Не маги мы, - говорю, - это ты тонко схватил. Ну и что? То, что
наши железки ездить да летать могут - ничего непонятного. Ты часы с гирями
видел? - никакого колдовства, а стрелка крутится; ну, а у нас просто колес
да пружин побольше. А откуда народ - мы не с другой земли, а из другого
мира родом. Есть у нас своя планета, ну, Земля своя, и там у нас осталась
та самая длинная наша история, которой тебе так не хватает. А как сюда
попали - долгая история. Тебе понятно будет так: некие, нам самим неясные
маги нашей Землей пользуются и, в благодарность, помогают нам в другие
миры проникать, ну, конечно, с ограничениями кой-какими, но суть такая.
Вот ты говоришь - колдовство. А у нас, кроме как у благодетелей неведомых,
оно ни у кого не работает. Не хватает у нас на Земле чего-то. И хорошо, а
то мы уже и так просто наловчились, что хоть планету на части раздолбать
сумеем, а уж просто чтоб все живое изничтожить - сколько угодно способов.
А если еще вернее сказать, то работает и у нас волшебство, да как-то не
так. Хоть и слабо, а все равно действие оказывает, причем чем дальше, тем
неприятнее. Вроде вот в старые времена оно было правильное, а потом как-то
резко исчезло, и лишь сейчас вновь вылезает на сцену, причем в уродливом
таком виде. Только ты не распространяйся об этом сильно, это считается
секретом у нас. Вот так, а теперь все, спать буду.

Новый день начинается с новых забот. Общее собрание желает выделить
нам провожатых - читай конвоиров - дабы сопровождать нас до границы Малых
джунглей. Сопровождающие будут оберегать нас от опасностей и, по-видимому,
надзирать, чтобы мы не сотворили какой-нибудь пакости радушным хозяевам.
Об этом нам объявляет гонец собрания - землегрыз, прямо-таки лопающийся от
сознания значимости своей персоны. На лице у Дрона - он у нас за старшего
- появляется грусть: тащить этот хвост за собою, а потом махать конвою
ручкой с удаляющегося танка - вариант веселый, но по неким моральным
соображениям неподходящий. Посовещались мы, Керит поднимается в рост, и
просит провести нас к этому самому собранию. Землегрыз помялся-помялся и
согласился.

И вот после небольшой прогулки мы перед лицом местной демократии.
Естественно, что собрание символизирует старикан в сединах, символизирует
единолично. Наша делегация стоит перед ним почти строго по росту, Дрон,
как специалист, ведет дипломатию, а я развлекаюсь, глядя в окно на улицу,
где два пацана швыряются комьями грязи в стену сарая напротив, а на стене
нарисован зверь страхолюдный. Старикан - жук еще тот, наглец и хам. Я сто
семьдесят пять попаданий в зверя насчитал, прежде чем ценою своего ножа и
Керитовского плаща дистанция сопровождения ограничивается околицей сего
Предгорска.

Раскланялись мы хором и на выход двинулись. Я, конечно, промолчал, но
про себя подумал в очередной раз: зря мы время в этих деревнях теряем.
Никаких сведений ценных не добыли, чуть было под арест не попали, и
хорошо, если шпионить сзади не пойдут. По городу-то все открыто, идем, а с
боков и сзади мрачные парни с копьями на плечах и ножами на поясах, и так
до самого последнего дома. Дальше - сами, и, тьфу-тьфу, без всяких
приключений. Серчо у танка сидит, на костерке жарит чего-то, видимо,
фазана вчерашнего доесть решил. Увидел нас, смеется:

- Ну что, вкусили местной демократии? - ему, видать, та же ассоциация
в голову пришла, да и вопрос скорее издевательства ради задан, ему же Дрон
все по радио доложил. - А раз вкусили, так и ладно, всем по местам, за
рычаги Алек, в башню Дрон. Остальные кто как хочет, но ночной смене
советую поспать. К вечеру выйдем к припустынной степи, по ней ночью
пойдем, а потом на север повернем, там хребет уже кончится.

Я залезаю в рубку и начинаю войну с комарами, кого насмерть, кого
просто прогоняю, а они закладывают лихие виражи, но улетать не хотят, и
развлекаюсь этим, пока Серчо с ЦП вентиляцию не включает, так что вся
летающая живность высасывается напрочь. Определился я по карте, беру
направление дальше - на запад и немного на север; вдоль хребта погода
хороша - солнце за несильными облаками упряталось, и местность хороша - не
трясет, а только покачивает плавненько, я даже стабилизатор рискнул на
четверть силы включить. Серчо с базой разговаривает. Они вчера на лодке в
море выходили и погружались для каких-то исследований, а на глубине около
ста метров на них зверь напал, неизвестный, но злостный и активный весьма.
Длиной он был метров двадцать, погнул наружную антенну, переднюю
надстройку все отгрызть пытался, затем попал под винт и прекратил свое
существование. Его на пленку засняли, говорят, кадры как из фильма ужасов.
Записи наши, что в Редколесье сделаны, там весьма понравились, данные
изучаются, вот и весь разговор. Я от делать нечего - курсовод сам дорогу
выбирает - в перископ окрестности оглядываю. Затем развлекаюсь увеличенной
в десять раз щетиной на щеках Знахаря - он, и прочая свободная компания на
крыше сидят. Затем перевожу окуляр на Сергея и цепляю край неба, а в небе
мелькает птичка. Птичка - это не Сергей, на нее и поглядеть стоит.
Нацеливаюсь на нее и - мать моя! Орел летит. Орел, а крыльями машет с
частотой прямо-таки вороньей. В лапах тащит что-то, я делаю себе
видеокартинку в максимальном увеличении, а потом и на центральный пост ее
перекидываю, Серчо пусть полюбуется. Итак, птичка - судя по дальномеру,
метра три размах крыльев у нее - держит в лапах краболова, причем весьма
бережно и нежно. Краболов что-то орлу говорит и пальцем прямо на нас
показывает или куда-то в нашу сторону, а орел тоже клюв открывает -
отвечает, видимо. Серчо призывает Чисимета и показывает ему это явление
природы сначала в небе - там оно выглядит просто как точка - а потом на
экране, разумеется, объяснив, как картинка с натурой связана. Чисимет на
глазах мрачнеет:

- Не знаю, кому это понадобилось за нами следить, - говорит, - но,
видать, кому-то надо. Значит, кому-то в нас интерес есть, а это плохо.

Я голову готов заложить, что он прекрасно знает, что и кто, но
говорить не хочет, но Серчо молчит, и поэтому я свои подозрения при себе
оставляю до лучших времен. А орел вниз пошел, устал, должно быть, краболов
хоть и худощавый, но, видать, тяжелый. Исчезают они из виду, и вроде все.
Серчо спокоен: вреда они нам не причинят, а хотят смотреть - ну, пусть
смотрят. Чисимет осторожно щупает почву - не можем ли мы в подобных
случаях от наблюдателей избавляться, на что Серчо отвечает, что даже если
и можем, то не будем. У нас дело свое, ползти нам опять же долго и
ввязываться в свары только потому, что кто-то действует на нервы, никаких
резонов нет. Поговорили они, и я снова за рычаги взялся - автоматика
автоматикой, а самому иногда тоже хочется - иногда.

Орел тем временем снова поднялся, теперь уже без груза, крылья
раскинул и повис над нами и немного к хребту. Через часок со стороны гор к
нему на смену другой прибыл, пару минут покружились они вместе, а затем
тот, который свою вахту отработал, восвояси убыл. Что бы там Серчо ни
говорил, а я бы их... Послы - те на крыше, то и делают, что вверх
поглядывают, тоже очень недружелюбно. Будь у нас с собой, к примеру,
легкие ракеты - на базе есть подходящего типа - так сшибить орла было б
раз плюнуть. Да и из пушки можно попробовать, на километр вверх она
прицельно достанет, но нельзя - так нельзя. Часов в пол-пятого
останавливаемся на обед; спутник наш снизился немного - видимо,
ознакомиться с меню - а потом снова наверх пошел. Дрон мне шепчет:

- А если по нему нашей противодраконовской вдарить? Во эффект бы был!

- Ну да, конечно. Только не забудь, что у нас их две всего с собою, и
ответственность за применение тоже серьезная. Даже ради "во такого
эффекта" я б не решился.

В небе над нами снова смена караула, а мы дальше двигаемся, и часа
через полтора малые джунгли наконец сходят на нет. Дальше перед нами голая
равнина, поросшая желтоватой травой. Хребет уже куда как ниже, и скал
острых не так много. В дальнейшем они вовсе в холмы перейдут, но тоже
малопроходимые, и еще когда планировали этот маршрут, было решено обойти
их по пустыне, напрямую. Это и два-три дня выигрыша, и гораздо меньшая
нагрузка на ходовую часть, так что мне это представляется разумным.

Итак, едем мы по степи теперь, параллельно сходящему на нет хребту, и
все бы ничего, но время от времени есть опасность в яму угодить - откуда
они тут только? До темноты все шло спокойно, потом сменили меня, Пьеро
сменил. Я его порадовать решил, доклад по всей форме рявкнул, так он
решил, что издеваюсь, и ничего в ответ не сказал. Поглядел я на прощание а
перископ на темень окружающую, затем на экран - на шпиона крылатого, и
лезу в жилотсек. Там вся компания в сборе, Знахарь лишь до сих пор наверху
воздухом дышит. Только собираюсь на свой топчан залезть - коробка
тормозится.

- В чем дело? - вопрошает Серчо, добирается до ЦП и сам же сообщает:

- Экраны вырубились. Все до единого диапазоны. Знахарь, что там
наверху?

Ничего подозрительного наверху Знахарь не наблюдает - разве что орел
улетел, но это не обязательно связано с нашим происшествием, не сова все
же, орлу ночью делать нечего. Серчо шурует на пульте центрального поста,
вылезает злой.

- Останавливаемся здесь. Сергей, тебе работенка предстоит, какие
блоки менять, а какие перенастраивать - сам поймешь. Остальным - можно
спать, вахты по часу.

Раскидали мы график дежурств и - по койкам, кроме Сергея и Пьеро, они
наверх полезли. Сергей с тестером и кой-каким инструментом, а Пьеро - с
винтовкой и ракетницей. Вот так - на надежность техники понадеялись, и
нормальный прожектор на танке не поставили.

Моя смена - в три, и будит меня на нее Знахарь. Он свое отстоял, и
теперь отдает мне ракетницу, а винтовку так на крыше и бросил. Подозреваю
я, правда, что он вообще ее в руки не брал, но сейчас затевать
разбирательство и капание-на-мозги попросту лень. Выпиваю я пиалу кофе и
занимаю пост, устраиваясь на башне, а ноги на лобовой бронещит опустив.
Слева фонарик подмаргивает, и время от времени брякает что-то - Сергей