повернулся к дракону:
человеческом языке. Еще когда я был Главным Мозгом, мне всегда хотелось
наддать дополнительного импульса выбрасываемым звездолетам. Эллон
осуществил мою давнюю мечту. Действенно, правда?
столб багровой гари, я отшатнулся. В закрытом помещении можно было
радоваться и не так дымно. Я отошел к Ирине.
- Какой он человек! Какой он удивительный человек!
не человек, но промолчал. Уходя, я посмотрел на них троих. С того дня
прошло много времени, я только не знаю, сколько, - может быть, один год,
может быть, миллионы лет, любое время могло промчаться в нашей сегодняшней
иновременности. Но эту картину вижу с такой отчетливостью, словно впервые
рассматриваю. На полу, захватив собой добрую треть помещения, извивался и
ликующе дымил дракон, у экранов приплясывал и исходил молчаливым хохотом
фосфоресцирующий синим лицом Эллон, а Ирина, прижав руку к сердцу,
восторженно, молчаливо глядела на него, только молчаливо, упоенно
глядела...
ядро. Сперва отказали генераторы волн пространства, и мы лишились связи с
базой на Третьей планете, а затем напала хищная планета, и Эллон спровадил
ее в тартарары. Она исчезла бесследно из нашего района космоса, ее вообще
не стало в нашем мире - так показывали анализаторы. Сейчас мне кажется,
что она просто выпала из нашего времени, что она в иных веках, иных
тысячелетиях, может быть, и миллионолетиях - мы уже не одновременны в этом
мире. Я сказал - "просто выпала из нашего времени". У меня пухнет голова
от такой простоты. Она непостижима. Убийственная простота - вот самое
точное определение для нашего нового понимания тех событий.
картина - туман и дым, и в дыму привидениями - редкие звезды. Звездного
окружения не существовало, дальние светила не пробивались сквозь мрак,
лишь те, к каким мы приближались, смутно проступали в тумане и так же
смутно погасали, когда отдалялись от них. И все это были странные звезды -
подмигивающие, пыхтящие, как бы вздыхающие вспышками тусклого сияния. Так
преображал их дым туманности - нечеткие огоньки в исполинском пыльном
погребе космоса!
огибая встречающиеся звезды. И лишь когда у одного светила - мы назвали
его Красным - анализаторы обнаружили одинокую планету с условиями,
благоприятными для жизни, эскадра вынырнула в Эйнштейново пространство. До
сих пор все встречные звезды были беспланетны. Промчаться мимо первой
обнаруженной планеты мы не могли.
приближались, она голубела. Вблизи это было хорошее светило, молодое,
энергичное, животворящее, вращаться вокруг такого солнца было завидной
участью. И наши анализаторы показали, что жизнь на планете есть. Но ни на
один из сигналов планета не откликалась. Звездолеты яркими лунами повисли
над ней, их нельзя было не видеть даже подслеповатому глазу, но и
под-слеповатого глаза, видимо, не имелось.
каждом звездолете имеются свои поисковые группы, главную возглавляю я. В
поисковиках Труб и Гиг - летающие разведчики и воины, Ромеро - историк и
знаток инозвездных цивилизаций, Мэри - астроботаник, Лусин - астрозоолог,
Ирина с ее приборами, а также Орлан и Граций. Я сделал одно отклонение от
штатных назначений: включил в нашу группу Бродягу. Олег удивился: ведь
неповоротливый старый дракон снизит мобильность поиска! Да и скафандра на
такую махину не подобрать! Я, однако, не думал, что Бродяга нам помешает,
а что до скафандра, то драконы, как и демиурги, отлично дышат разреженным
воздухом, куда лучше нас переносят жару и холод. И Бродяге надо
порезвиться на свободе. Звездолеты огромны для людей, демиургов и
галактов, но конструкторы кораблей и не помышляли, что в корабельные
списки будет внесено такое существо, как гигантский летающий ящер.
Этот человек, столь похожий на красивую девушку, непроницаем. Команды он
отдает дельные, им без спору подчиняются и спокойный Петри, и резкий
Осина, и вспыльчивый Камагин, и рассудительная Ольга, тем более - все
остальные. Слушает он внимательно, но реплики подает больше улыбками, а
когда приходится отвечать, то отвечает решениями, а не соображениями. Так
было и в тот раз.
странствиях мы видели миры и необычней. Стандартный космический шарик:
размер - с Марс, атмосфера - сходная с земной, горы, моря, облака,
вероятно, и зелень, и животные, может быть, и разумные существа. Каждый из
поисковиков брал переносной дешифратор сигналов, а Ирина нагрузилась еще и
специальными приборами. Трубу и Гигу тоже предложили дешифраторы, но
бравые друзья из механизмов признавали лишь разрядники и гранаты.
нами вширь, когда планетолет опускался на вершину холма, торчащего посреди
равнины. Такого мира мы еще не знали.
земле текли красные реки, раскидывались некрупные красные озерки, с
красных скал низвергались красные водопады. А на фоне назойливой
вакханалии красного чернели леса и поля - черные деревья, черные кусты,
черные травы. И над черными лесами летали черные птицы, в зарослях черного
кустарника мелькали черные звери, в красной воде плыли черные рыбы. И
облака над нами были черные с огненно-красными краями, они то сгущались -
и все красное в них пропадало в черном, то редели - и черное становилось
красным.
Труб и озадаченно распушил когтями бакенбарды.
черный, - заметила Мэри.
Мнение это было тут же опровергнуто Трубом. Ангел погнался за птицей,
схожей с нашим гусем, только крупнее. Черный гусь не сумел отделаться от
быстро настигавшего ангела. Тогда птица сложила крылья и стала падать. Она
падала, на глазах превращаясь из черной в пламенно-красную. Труб
приземлился и позвал нас. Птицы не было. На земле лежал небольшой валун,
мертвый, холодный и такой же красный, как и все вокруг.
твердил Труб и раздраженно толкал красную глыбу то ногой, то крылом, но
никак не мог сдвинуть ее: валун лежал на этом месте тысячелетия, так он
врос в грунт.
и запахи были черные: и красная земля, и красная вода, и черные растения
пахли одинаково - ничто не имело своего аромата, не было своеобразных
запахов, как не было и своеобразных звуков. Я ударил ногой о красный
камень, который Труб считал преображенной птицей, Ромеро деловито постучал
своей металлической тростью о металлический дешифратор: мы не услышали ни
металла, ни камня, не было простукивания, не было удара - один плотный ком
ваты как бы столкнулся с другим.
резво помчался на ними, но и птиц больше не было и сам лес стал исчезать,
когда Труб подлетел к нему. Лес опадал, приникал к земле, превращался в
землю, менял черный цвет на красный. И больше не было леса, была одна
красная, голая, безжизненная земля.
удается. Не можешь ли ты помочь ангелу?
вслед за ангелом. Исчезал он уже на лету.
хорошо, а Гиг, естественно, зрению был недоступен, но извилистая линия
внезапного опадания леса, превращение черного цвета в красный отчетливо
отмечали невидимый полет Гига.
Орлан. - А мы были уверены, что их невидимость совершенна!
Неизвестно, следит ли за нами кто-то, но если следит, то экранированный
Гиг виден ему столь же ясно, как и Труб.
метров все поспешно омертвляется. Чем быстрей мы приближаемся, тем быстрей
омертвление. Граница в сто метров непреодолима. За ней лишь красная
окаменевшая земля.
минуту Гиг кинулся в реку. Картина убегающего мира привела воинственного