подорвать его авторитет, во лжи и в попытках представить его перед
детьми в дурном свете. Откуда ему знать, что она никогда не позволит се-
бе унизиться до такого? Что бы ни было между ними, это касается только
их двоих. - Вообщето мне бы хотелось обсудить с тобой кое-что, - добавил
он деловым тоном.
внезапную усталость, усиливаемую не отпускавшим ее нервным напряжением.
жест, но все это настолько неожиданно, что у меня возникли коекакие воп-
росы. - Он повел детей вниз, пропустив вперед Спирвдоулу, а затем мягко
взял за локоть Сапфиру. - Вернемся в гостиную. Оттуда ты сможешь наблю-
дать за детьми в саду, и мы спокойно поговорим. - Он посмотрел на нее
настороженным взглядом. - Пойдем, Сапфира. Надеюсь, ты больше не боишься
оставаться со мной наедине?
ней чувства, так хорошо знакомые всем женщинам. Теперь же у нее не было
никаких ощущений. Ничего не ответив, Сапфира пошла за ним в гостиную.
вое же лето после женитьбы. - Она улыбнулась, вспоминая проведенные там
вместе с ним три недели. - Мы жили в старом деревенском доме, который ты
купил, когда твоя карьера пошла в гору и тебе нужно было иметь какое-ни-
будь убежище, где бы ты мог отдохнуть после слишком напряженной работы.
- Она замолчала, все еще продолжая улыбаться. - Ты говорил, что я была
первой женщиной, которую ты допустил в свое святилище...
вполоборота к нему, чтобы видеть играющих в саду детей. - Я решил отвез-
ти туда на несколько дней Стефаноса, пока буду работать над составлением
очень сложной программы, из-за которой у всех у нас в настоящий момент
голова идет кругом.
проведенные с ним на этом крошечном кусочке рая, где не было ни взлетной
полосы, ни современных дорог и который открыли для себя лишь слишком
разборчивые туристы. Память об этом чудесном времени делала ее тепереш-
нее положение особенно невыносимым, и она совершенно не понимала, какое
ей дело до того, куда и зачем собирается ехать Тэйн.
но никак не с двумя.
се с братом, недавно приехавшим погостить из Штатов.
диненном острове с человеком, который недавно разошелся с женой.
девушки равносильно закону, и нет никакого смысла его обсуждать. Здесь
Тэйн прав, подумала Сапфира. Она не сомневалась в способности Тэйна ор-
ганизовать для детей строгий спартанский распорядок, что позволит ему
сосредоточиться на сложных компьютерных программах, составляющих не-
отъемлемую часть его работы, но это потребует от него дополнительных
усилий и времени, к чему он вовсе не готов.
лушным ребенком, что же касается Виктории... Сапфира грустно улыбнулась,
стараясь представить себе Тэйна в его безуспешных попытках обуздать свою
брызжущую радостной энергией дочь без помощи женщины.
дней?
что собирается сказать... - Я хочу, чтобы ты поехала с нами.
вообще могу куда-либо ехать с тобой? Я ведь всего лишь твоя бывшая жена!
не значит, что мы не можем найти общий язык в наших общих интересах, не
так ли? Да, суд поставил некоторые ограничения, потому что таково было
наше желание, но, если, по обоюдному согласию, мы решим пренебречь ими,
нас ведь не оштрафуют, верно? - приподнял он одну бровь, ожидая ее реак-
ции, и, не услышав возражений, невозмутимо продолжил: - Представь, ты
только что сказала детям, что они останутся вместе. Стефанос знает, что
я собираюсь взять его с собой на Константное, поэтому Виктория будет
считать, что она тоже поедет с нами на остров. Так что решение вполне
очевидно. Так как ты будешь со мной, дружок Спиридоулы вряд ли будет
возражать, чтобы она поехала с нами. На нее лягут основные обязанности
по уходу за детьми, а мы будем заниматься каждый своим делом. К тому же,
- он окинул ее внимательным взглядом, от которого не укрылось ничто: ни
замешательство в ее глазах, ни удивленно приоткрывшиеся губы, ни суетли-
во нервные движения рук и ног, - отдых явно пойдет тебе на пользу.
она.
доме хватит с избытком места для всех и еще останется. Мы даже можем не
общаться друг с другом без крайней необходимости. Подумай только,
сколько в этом преимуществ: у приятеля Спиридоулы не будет повода для
ревности, я получу необходимый для работы покой, а тебе, - он сделал не-
большую паузу и продолжал: - ...тебе, Сапфира, выпадет несколько драго-
ценных дней и ночей, которые ты проведешь с детьми, прежде чем навсегда
оставишь их на мое попечение.
жет он столь жестоко иронизировать над ее несчастьем? И все же многие,
вероятно, скажут, что Тэйн поступает благородно, предоставляя ей возмож-
ность в последний раз излить на детей свою материнскую любовь. Как ког-
да-то, в счастливые дни их жизни, он и теперь называет ее по-гречески
"моя Сапфира". Позволительно ли ей снова обольщаться его сладостными ре-
чами?
детьми, даст возможность успокоить их, убедить, что, покидая дом, она
вовсе не попадает их, что она любит их так же, как и отец, и не может
жить с ними только из-за решения суда, что ее действия подсказаны исклю-
чительно интересами малышей...
Думаешь, что я нарушу условия нашего соглашения о раздельном проживании?
тить на этот вопрос? Она знала своего бывшего мужа как гордого и страст-
ного человека, который не желал порывать с ней законные связи не потому,
что любил ее, а потому, что до сих пор считал ее своей собственностью и
его мужская гордость требовала, чтобы он оставался ее хозяином, даже ес-
ли ради этого нужно было делить свое имя, свою собственность и все дохо-
ды с той, которую он больше не любит.
Сапфира безмолвно наблюдала, как, прежде чем продолжить, он медленно
провел языком по верхней губе. - Ты до сих пор еще не поняла, что тебе
удалось то, чего не удалось ни одной другой женщине, моя милая? - вкрад-
чиво спросил он ее с нескрываемой враждебностью во взгляде. - Ты лишила
меня моего мужского достоинства. Я сейчас значу меньше, чем какой-нибудь
пляжный ловелас или любвеобильный официант, надеющийся добиться твоей
благосклонности.
ван, гневом или страстью. Мне, человеку, державшему тебя в своих объяти-
ях и ласкавшему в своей постели твое тело, до сих пор носящее на себе
отпечаток этих ласк, оплодотворившему тебя своим семенем, мне, которого
ты поклялась любить и почитать всю жизнь, грозит тюремное заключение,
если я хоть пальцем коснусь твоей нежной кожи. Можешь ли ты понять, как
сильно влечет меня твоя плоть, если я добровольно согласен прозябать в
тюрьме за радость обладания ею? Можешь, Сапфира?
женное болью лицо и свое собственное отражение в широком зеркале, делав-
шем эту дорогую ей комнату еще более просторной. Она чувствовала, как ее
плоть, плоть женщины, с которой он с такой жестокостью только что гово-
рил, сжимается под ядовитым жалом его презрения. Если она и была ког-
да-то тщеславной, то с рождением близнецов этот грех был искоренен нав-
сегда.
угловатым. У нее не было иллюзий относительно собственной привлека-
тельности, особенно радом с Тэйном, чья классическая мужская красота со-
четалась с острым умом и горячей чувственностью, выделявшими его среди
остальных мужчин его круга, да и собственный ее опыт подсказывал, что он
ничего не питает к ней.
ника и этой ведьмы, его сестры!
негодования ее бледные щеки стали пунцовыми. - Оскорбление не делает те-
бе чести. Лорна дала мне убежище, когда для меня стало невозможно оста-
ваться рядом с тобой! - Она глубоко вздохнула, видя, как от гнева нап-
ряглись мускулы его лица, и продолжала, полная решимости доказать Тэйну
его неправоту, хотя разум подсказывал ей, что она бьется головой о стену
его непонимания. - Что же касается ее брата, то, может быть, Майкл не
обладает обаянием, отличающим мужскую часть семьи Ставролакесов, зато он
преданный друг, добр, внимателен и никак не влияет на мои решения. Как
Шилова Юлия
Конан-Дойль Артур
Грабб Джеф
Шилова Юлия
Роллинс Джеймс
Вронский Константин