страхом мы доймем их. Прикажи отряду легкой конницы всю ночь разъезжать по
равнине с факелами. Пращники же пусть понемногу камни бросают. Сменяй тех
и других чаще, чтобы люди успели поспать. Дозорам не дремать, - голову
сниму! Чтобы и мышь не проскочила в лагерь. Лазутчиков, разведчиков и
разных шатающихся азиатов убивать на месте. Ты понял меня?
Изумленный Александр косо поглядел на Пармениона:
простояли в строю.
Гетайры - "товарищи царя" - еле поспевали за повелителем. Филота, сын
Пармениона, косматый, похожий на медведя великан, остался подле отца.
Старик размышлял: "Чтобы персы всю ночь ждали внезапного нападения и всю
ночь простояли в строю..." Афина-Паллада! Как не додумался до этой мысли
он, Парменион, друг царя Филиппа, известный воитель? Да, персы боятся
Александра и не нападут на него первыми, да еще в ночной темноте. Готовясь
отразить неожиданный удар, они до зари простоят в строю, истомятся без
сна, измотаются от бесконечных ложных тревог, устанут, точно волы на
пахоте, и утром, когда у них начнут подкашиваться ноги, свежее,
отдохнувшее войско Александра грянет на варваров сверху и смешает их с
прахом равнины... Просто и велико!
Александра отложить бой, - враг занимал возвышенность, тогда как македонцы
держались внизу, перед болотом, и Парменион боялся увязнуть в трясине. Но
царь его не послушался. "Неужели, - сказал сын Филиппа, - так легко
перейдя через Геллеспонт, я остановлюсь перед этой жалкой речонкой?" Он
бросился вперед и разгромил неприятеля.
Дарий предложил сыну Филиппа дружбу, все владения на запад от Евфрата до
Эгейского моря, десять тысяч талантов [талант - самая крупная денежная
единица древней Эллады и древнего Востока, около 1500 золотых рублей]
выкупа за семью, попавшую в плен к македонцам под Иссой, и руку одной из
своих дочерей. "Будь я Александр, - сказал тогда Парменион, - я принял бы
эти условия". "Да, - ответил проклятый юнец, - будь я Парменионом, я тоже
согласился бы на то, что предлагает мне персидский царь. Но так как я
Александр, условия, поставленные Дарием, меня не удовлетворяют. Зачем мне
половина государства, если я могу захватить его целиком? Зачем мне его
деньги, если их у меня и так много? А жениться на одной или сразу на обеих
дочерях Дария я могу и без его разрешения, - ведь они у меня в обозе..."
полководец. - Он в тысячу раз умней дряхлого осла Пармениона".
вызвал в его завистливой душе волну сопротивления.
сказал старик сыну, когда они спустились с бугра и зашагали к лагерю.
Филота молча кивнул. - От успехов, которыми он обязан тебе и мне, -
продолжал Парменион, - у него закружилась голова. Он, кажется, и впрямь
вообразил себя сыном бога Аммона.
покосился на людей, лежащих у костров.
устали от похода, которому, Аполлон свидетель, не видно конца. Ночью - в
шатер, удар, другой, и... - Филота растопырил толстые мохнатые пальцы,
затем быстро сжал их в огромный кулак и вскинул кверху, как бы встряхивая
за волосы отрубленную голову.
худого, жилистого Фердикку и черноглазого красавца Птолемайоса Лага.
Фердикка глядел на отца и сына с откровенной неприязнью, а жизнерадостный
Птолемайос Лаг весело скалил зубы и отстукивал на рукояти меча танец
метонских рыбачек.
один. Он растянулся на мягком ковре, преподнесенном жителями Гордия, того
самого Гордия, где ему показали узел, стянутый на дышле колесницы древним
царем фригийцев. Тот, кто развяжет узел, - говорило предание, - овладеет
всей Азией. Сын Филиппа, не долго думая, разрубил его мечом. Воспоминание
об этом случае развеселило царя. Да, меч - вот ключ к варварской стране!
Александр закинул за голову тонкие жилистые руки с крепкими ладонями и
улыбнулся.
свора прочих сподвижников царя, Фердикка, как всегда, был облачен в
глубокий хитон, опоясан потертым ремнем без всяких блях и побрякушек и,
будто нарочно, щеголял в стоптанных и неказистых сандалиях. Он казался на
вид тупым и неотесанным, и только Александр знал, как умен и зорок его
первый телохранитель. Именно из-за ума и бескорыстия царь доверял
Фердикке, как себе. Такой не продаст. Фердикка презирает мелких людишек,
преследующий один другого из-за пустяковых страстей, важных только для них
самих. Он любит лишь Александра, ибо считает, что молодой царь, с его
размахом, не зря живет на свете, ему стоит помогать.
полотнище, словно парус. От беспокойного пламени кедрового факела по
длинному, костлявому, носатому лицу Фердикки пробегали колеблющиеся
теневые пятна.
к тебе.
пестрое восточное покрывало. - Зови!
от жира. Он сделал три шага вперед и совершил то, до чего не унизился бы
ни один грек или македонец, - опустился перед царем на колени. Это
понравилось потомку Филиппа. Он милостиво кивнул Дракилу:
греков, распространяет среди воинов ложные слухи о твоем величестве.
Говорят, будто отец твой не Филипп, будто ты (не смею вымолвить...)
родился от какого-то наемного фракийца. Он тебя назвал (страшно сказать!)
разбойником, а не сыном бога Аммона. И говорил много других непотребных
слов.
черных волос, лысина походила на вычищенное дно медного котла.
за пологом и сиди, пока не позову.
беззаботно улыбался. Всю жизнь его окружали заговорщики. Царь вспомнил
Павсания, - знатный македонский юноша, которого никто не подозревал в
измене, на пиру неожиданно убил Филиппа. Спустя некоторое время полководец
Аттал едва не взбунтовал войска. Даже тогда, когда Александр, казалось,
водворил в Элане спокойствие, покорил Малую Азию и добрался до Сирийских
Ворот, мятежные Афины отправили послов к Дарию.
достойные презрения, не вызывали в нем гнева. - Чего они хотят? Зачем
напрасно жертвуют собою? Подобно мерзким ужам, извиваются они у меня под
ногами, бессильные даже укусить. И, словно ужи, издыхают, раздавленные
моей стопой. Неужели они полагают, что можно остановить меня-меня, сына
бога Аммона? - Македонец недоуменно пожал плечами. - Скопище червей... Я
уничтожал их и буду уничтожать..."
Дракила даже рассмешил его, как рассмешили бы Геракла угрозы пятилетнего
ребенка. Когда Фердикка привел в шатер бледного Феогена, царь лежал все в
той же позе, опираясь локтем на ковер.
остановил выжидательный взгляд на лице повелителя.
мне плохо отзывался. Правда?
недостойно.
сделал?
тебя обидел чем нибудь?
позвякивает в сумке.
тогда, при обходе. - Что же так?
Корнев Павел
Контровский Владимир
Контровский Владимир
Прозоров Александр
Глуховский Дмитрий
Плотников Александр