сварить суп. Появился богатый брюнет, потом козни, хлопоты, какая-то
пирушка... "Надо посмотреть, как он живет, - думала Магда, облокотясь на
стол. - Может быть, он все-таки шантрапа, и не стоит связываться.
Согласиться? Не рано ли?"
заговорил почти шепотом, посматривая на дверь. Несмотря на боязнь, он
испытывал большое счастье оттого, что Магда его простила. "Мое счастье, -
сказал он, вытягивая губы, - мое счастье". "Слушай, когда твоей жены не
будет дома?" - спросила она со смехом. "Не знаю, - ответил Кречмар,
похолодев, - а что?" "Я хочу к тебе прийти на минутку". Он помолчал.
Где-то стукнула дверь. "Я боюсь дольше говорить", - пробормотал Кречмар.
"Какой ты трус. Помни, что если я к тебе приду, то поцелую". "Сегодня не
знаю, не выйдет, - сказал он через силу. - Если я сейчас повешу трубку, не
удивляйся, вечером увижу, мы тогда..." Он повесил трубку и некоторое время
сидел неподвижно, слушая гром сердца. "Я действительно трус, - подумал он.
- Она в ванной еще провозится с полчаса..."
автомобиль, покатаемся". "В открытый", - вставила Магда. "Нет, это опасно.
Обещаю тебе хорошо себя вести", - добавил он, любуясь при свете фонаря ее
по-детски поднятым к нему лицом.
тебя, конечно, не в претензии за то, что ты мне звонишь, но я прошу и даже
умоляю тебя больше этого не делать, моя прелесть, мое сокровище ("Давно бы
так", - подумала Магда); во-вторых, объясни мне, как ты узнала мою
фамилию". Она безо всякой надобности солгала, что его, дескать, знает в
лицо одна ее знакомая, которая их видела вместе на улице. "Кто такая?" -
спросил с ужасом Кречмар. "Ах, простая женщина, родня, кажется, кухарки
или горничной, служившей у тебя когда-то". Кречмар мучительно напряг
память. "Я, впрочем, сказала ей, что она обозналась, - я умная девочка".
близко, от нее шло какое-то блаженное, животное тепло, мимо окон
проносился шумный сумрак ночного Тиргартена... "Я умру, если не буду ею
обладать, или свихнусь", - подумал Кречмар и сказал: "В-третьих, насчет
твоего переселения. Найди себе квартирку в две-три комнаты с кухней. Я за
все заплачу. С условием, что ты мне позволишь к тебе заглядывать". "Ты,
кажется, забыл, Бруно, наш утренний разговор". "Но это так опасно, -
воскликнул Кречмар. - Вот, например, завтра я буду один приблизительно с
четырех до шести. Но мало ли что может случиться..." Он себе представил,
как жена ненароком воротится с дороги... Молодая художница, нужно ей
помочь устроить выставку. "Но я же тебя поцелую, - тихо сказала Магда. - И
знаешь, все в жизни всегда можно объяснить".
коже всегда вызывала у него дрожь в ногах, желание застонать. Обещанное
прикосновение казалось таким блаженством, что дальше некуда. Однако за
этим еще открывалась новая, невероятная даль: там ждал его взгляда тот
самый образ, который еще недавно множество живописцев так равнодушно и
плохо рисовали, поднимая и опуская глаза. Но об этих скучных солнечных
часах в студиях Кречмар ровно ничего не знал. Мало того, на днях старый
доктор Ламперт показывал ему пачку рисунков углем, сделанных за последний
год его сыном, а среди них был портрет голой стройной девочки с ожерельем
на шее и с темной прядью вдоль склоненного лица. "Горбун вышел лучше", -
заметил Кречмар, вернувшись к другому листу, где был изображен бородатый
урод со смело прочерченными морщинами. "Да, талантлив", - добавил он,
захлопнув папку. И все. Он ничего не понял.
справлялся о времени у всех часов в доме. Магда уже опоздала на двадцать
минут. "Подожду до половины и спущусь на улицу, - прошептал он, - а то уже
будет поздно, поздно, - у нас так мало времени..."
напротив струилась тень дыма из теневой трубы. Кречмар высунулся по пояс,
опираясь пальцами о подоконник. "Боже мой, следовало ей твердо сказать: ко
мне нельзя". В это мгновение он завидел ее - она переходила улицу, без
пальто, без шляпы, словно жила поблизости.
вышел в прихожую и, когда услышал ее легкий шаг на лестнице, бесшумно
открыл дверь.
улыбаясь, взглянула в зеркало, потом повернулась на одной ноге,
приглаживая затылок. "Ты роскошно живешь", - сказала она, сияющими глазами
окидывая широкую прихожую, пистолеты и сабли на стене, прекрасную темную
картину, кремовый кретон вместо обоев. "Сюда?" - спросила она, толкнув
дверь, и, войдя, продолжала бегать глазами по сторонам.
люстру, на шелковую мебель, словно и сам был чужой здесь, - но видел,
впрочем, только солнечный туман, все плыло, кружилось, и вдруг под его
рукой что-то дивно дрогнуло, бедро ее чуть поднялось, она двинулась
дальше. "Однако, - сказала она, перейдя в следующую комнату, - я не знала,
что ты так богат, какие ковры..."
Кречмару удалось незаметно нащупать ее ребра и - повыше - горячую, нежную
мышцу. "Дальше", - сказала она облизнувшись. Зеркало отразило бледного,
серьезного господина, идущего рядом с девочкой в красном платье. Он
осторожно погладил ее по голой руке, теплой и удивительно ровной,- зеркало
затуманилось... "Дальше",- сказала Магда.
вернись жена, все было бы просто: посетительница, по делу...
ее, идя с нею рядом.
пожалуйста, ничего не трогай. Но она уже держала в руках толстую морскую
свинку из плюша. Он взял это из ее рук и бросил в угол. Магда засмеялась.
"Хорошо живется твоей девочке", - сказала она и открыла следующую дверь.
слышно, кто-нибудь может прийти. Все это страшно рискованно".
спальню. Там она села у зеркала, перекинула ногу на ногу, повертела в
руках щетку с серебряной спиной, понюхала горлышко флакона.
к двуспальной кровати и села на край, по-детски поправляя подвязку и
показывая кончик языка.
Он кинулся за ней. Магда захлопнула дверь и, громко дыша и смеясь,
повернула снаружи ключ (ах, как колотила в дверь бедная Левандовская!..)
удаляющиеся шаги. "Отопри", - повторил он громче. Тишина. Полная тишина.
"Опасное существо, - подумал он. - Какое, однако, фарсовое положение". Он
испытывал страх, досаду, мучительное чувство обманутой жажды... Неужели
она ушла? Нет, кто-то ходил по квартире. Кречмар легонько стукнул кулаком
и крикнул: "Отопри, слышишь!" Шаги приблизились. Это была не Магда.
Ты заперт" (Боже мой, ведь у Макса был ключ от квартиры!). Дверь
открылась, Макс был очень красен. "В чем дело, Бруно?" - спросил он с
тревогой.
выпьем по рюмке".
Хорошо, знаешь, что я зашел. Аннелиза мне говорила, что будет дома к
шести. Хорошо, что я пришел раньше. Хорошо, знаешь. Я думал прямо не знаю
что. Кто тебя запер?"
никого не встретил на лестнице?" - спросил он, стараясь говорить спокойно.
Этого не следует, конечно, сообщать Аннелизе, но был вор. Понимаешь, он
думал, очевидно, что никого нет дома, знал, что ушла прислуга. Вдруг слышу
шум. Выхожу в коридор, вижу: бежит человек - вроде рабочего. Я за ним.
Хотел его схватить, но он оказался ловчее и запер меня. Потом я слышал,
как стукнула дверь - вот я и думал, что ты его встретил".
Нужно заявить в полицию".
его спугнул".
посмотрим".
было чинно и сохранно. Уже к концу их исследования, когда они проходили
через библиотечную, у Кречмара вдруг потемнело в глазах, ибо между
шкапами, из-за вертучей этажерки, выглядывал уголок ярко-красного платья.
Каким-то чудом Макс ничего не заметил, хотя рыскал глазами по сторонам. В
Мережковский Дмитрий
Лондон Джек
Володихин Дмитрий
Сапковский Анджей
Каргалов Вадим
Ильин Андрей