наших путешественников, виднелось пятно в несколько акров величиной - лишь
его подернутая рябью поверхность да клубившийся над ним пар выдавали, что
под ровной белой пеленой лежит горное озеро, скованное ледяным дыханием
зимы. Там, где находилась эта полынья, из озера вырывался неширокий бурный
поток, чей извилистый путь через настоящую долину к югу нетрудно было
проследить по соснам и зарослям куги, окаймлявшим его русло, и по висящему
над ним пару - ведь его вода была намного теплее морозного воздуха. Южный
берег озера был обрывист, но невысок, а за ним простиралась долина, и
рассеянные по ней многочисленные жилища поселенцев свидетельствовали о
плодородии здешней почвы и относительно удобном сообщении с внешним миром.
из пятидесяти строений самого различного вида, по большей части деревянных;
архитектура их не отличалась большой изысканностью, и многие здания,
казалось, не были закончены - очевидно, они возводились в большой спешке.
Разнообразие их окраски поражало взгляд. Два-три дома были целиком выкрашены
в белый цвет, но большинство могло похвастать только белым фасадом, а на
остальные три стены их честолюбивые, но расчетливые владельцы потратили
более дешевую красновато-бурую краску. Некоторые строения уже потемнели от
непогоды, и через разбитые стекла в окнах вторых этажей виднелись голые
балки незаконченных перекрытий, - видимо, легкомыслие или тщеславие
заставило их хозяев взяться за задачу, которая оказалась им не по плечу.
распорядился, очевидно, думал больше о нуждах грядущих поколений, чем об
удобствах теперешних обитателей поселка. Три-четыре наиболее солидных дома
щеголяли, помимо белой краски, еще и зелеными ставнями, представлявшими в
это время года странный контраст с погребенными под снегом полями, лесами,
горами и озером. Перед дверями этих домов были посажены молодые деревца,
почти совсем лишенные веток, - они походили на высоких гренадеров, стоящих
на карауле у входа в княжеский дворец. Да и то сказать, хозяева этих
роскошных жилищ были знатью Темплтона - настолько же, насколько Мармадьюк
Темпл был его королем. В них обитали два молодых человека, искушенных в
юриспруденции, два лавочника, державшие в своих руках всю торговлю поселка,
и молодой эскулап <Эскулап - римское имя греческого бога врачевания
Асклепия; в ироническом смысле - врач, лекарь.>, который, в отличие от
большинства его собратьев, чаще встречал тех, кто появлялся на свет, чем
провожал тех, кто его покидал.
судьи Темпла. Он был окружен большим фруктовым садом, занимавшим несколько
акров. Часть деревьев в нем осталась еще со времен индейцев, и их обомшелые,
уже клонящиеся к земле стволы являли резкий контраст двух-трехлетним
деревцам, видневшимся почти за всеми изгородями поселка. Кроме того, от
ворот к подъезду вела аллея из молодых ломбардских тополей, которые тогда
только-только были завезены в Америку.
упоминали; он приходился судье двоюродным братом, считался мастером на все
руки, был очень услужлив и занимался хозяйственными делами, не требовавшими
личного вмешательства Мармадьюка. Ричард любил повторять, что особняк судьи,
это дитя его фантазии, состоит из начала и конца всякой ученой проповеди, а
именно: из "во-первых" и из "в заключение". Он начал с того, что построил
высокое бревенчатое сооружение, выходившее фасадом прямо на проезжую дорогу.
В этом сарае (его трудно назвать как-нибудь иначе) семья прожила три года -
именно такой срок понадобился Ричарду для осуществления его замысла.
показал ему несколько засаленных гравюр с изображением известных английских
зданий, а потом совсем покорил его учеными рассуждениями о фризах,
антаблементах и, главное, о смешанном ордере. Он сделался для Ричарда
непререкаемым авторитетом во всем, что касалось архитектуры. Правда, мистер
Джонс тщательно скрывал это, держался с Хайремом Дулитлом покровительственно
и выслушивал его пространные рассуждения о тайнах зодчества со
снисходительной усмешкой. Однако то ли его собственные познания в этой
области были настолько скудны, что он не мог найти веские возражения против
доводов своего помощника, то ли он в душе проникался все большим восхищением
перед ним, но он безоговорочно следовал всем советам Хайрема Дулитла.
архитектурный стиль всей округи. Мистер Дулитл заявил, что смешанный ордер -
это мешанина из всех других ордеров и тем самым лучший из них, так как он
разрешает вводить в план любые изменения в зависимости от обстоятельств или
желания заказчика. Ричард был в этом с ним согласен, а когда два
соперничающих гения, в чьем распоряжении находится наиболее значительный для
их мест капитал, придерживаются одного мнения, им ничего не стоит положить
начало моде даже в куда более серьезных делах. И вот, как мы уже намекали,
особняк судьи Темпла, который соседи называли "дворцом", послужил образчиком
для всех честолюбивых строителей в окрестностях - они непременно
заимствовали те или иные из его многочисленных красот.
как ни странно, удобный - четыре требования, на которых Мармадьюк настаивал
с необычным для него упрямством. Но во всем остальном Ричарду и его
помощнику была предоставлена полная свобода. Эти достойные зодчие
обнаружили, что инструменты, которыми пользовались их рабочие, не подходят
для обработки камня - они были рассчитаны на материалы не тверже местной
белой сосны, дерева настолько мягкого, что охотники пользовались его
обрубками вместо подушек. Если бы не это досадное затруднение, нам,
вероятно, пришлось бы затратить куда больше места для описания их
великолепного детища. Но стены дома не поддавались никаким усилиям, и наши
зодчие были вынуждены довольствоваться крыльцом и крышей. Первое они решили
выдержать в строго классическом стиле, а на примере второй - доказать
высокие достоинства смешанного ордера.
старались сделать как можно незаметнее, ибо она является бельмом на глазу
архитектуры и терпят ее только потому, что она полезна. Кроме того, не без
остроумия добавлял он, дом надо строить с таким расчетом, чтобы, откуда на
него ни смотреть, он был виден только с фасада: раз уж на него могут глазеть
со всех сторон и в любую погоду, незачем оставлять фланги не защищенными от
нападок завистливых соседей. Поэтому было решено, что крыша будет почти
плоская. Но Мармадьюк запротестовал: зимой толщина снежного покрова в этих
краях достигала трех-четырех футов. К счастью, на помощь пришли особенности
смешанного ордера, которые позволили найти среднее решение, приемлемое для
всех: стропила были удлинены, с тем, чтобы образовался скат для снега и
льда. Но, увы, в расчеты их размеров вкралась какая-то ошибка, а так как
Хайрем считался великим знатоком "работы с угольником", ее никто не
обнаружил, пока все тяжелые балки не были водружены над стенами. Тут,
однако, только слепой не заметил бы, что крыша, вопреки всем правилам, стала
наиболее заметной частью здания. Ричард и его помощник утешились мыслью, что
ее удастся замаскировать, удачно расположив кровлю; однако каждая дранка
оказывалась лишь новой приманкой для глаз. Ричард попробовал исправить
положение с помощью краски и четырежды собственноручно перекрашивал
злосчастную крышу. Сначала он заставил ее заблистать небесной голубизной,
тщетно надеясь обмануть зрителя и внушить ему, что просто над жилищем
Мармадьюка Темпла небеса нависают особенно низко; потом он подобрал, по его
словам, "облачный цвет", долженствовавший создать иллюзию дыма; третью
краску Ричард назвал "зеленой невидимкой", но на фоне синего неба она
оказалась более чем видимой. Убедившись, что крышу никак не скрыть,
неукротимые зодчие пустили в ход всю свою изобретательность, чтобы как-то
приукрасить дранку, оскорблявшую их изысканный вкус. После долгих
размышлений и двух-трех проб при лунном свете Ричард наконец завершил дело,
смело пустив в ход состав, который он окрестил "солнечным сиянием", не
преминув при этом заверить судью, что это наиболее дешевый способ навсегда
обеспечить себе ясную погоду над головой.
тут Хайрем превзошел самого себя, изготовляя всяческие урны и лепные
завитушки, которыми затем обильно украсил эту ограду. Сперва Ричард носился
с оригинальнейшей мыслью: сделать печные трубы такими низкими, чтобы они
казались частью этих украшений. Но соображения удобства заставили вместе с
крышей поднять и трубы, иначе от дыма не было бы спасенья, и теперь при
взгляде на особняк судьи вы прежде всего замечали четыре внушительные трубы.
карьеры мистера Джонса, и неудача нанесла весьма болезненный удар его
самолюбию. Сперва он намекал своим знакомым, что во всем виноват Хайрем,
который оказался сущим невеждой в обращении с угольником. Но затем,
привыкнув к виду этого сооружения, Ричард начал созерцать дело рук своих с
гораздо большим удовлетворением. Вскоре он уже и думать забыл о некоторых
погрешностях архитектуры "дворца" и принялся вовсю его расхваливать.
Недостатка в слушателях не было, а поскольку богатство и комфорт всегда
привлекательны, у него, как было упомянуто выше, нашлось в этих краях немало
последователей. Не прошло и двух лет, как он уже мог, взобравшись на свою
крышу, не без удовольствия созерцать три смиренных подражания полету своей
фантазии. Вот так мода старается следовать даже недостаткам великих мира
сего.
некоторых изменений и добавлений сумел придать своему жилищу вполне солидный
и достойный вид. Впрочем, подобными несоответствиями страдал не только дом
судьи, но и весь окружающий пейзаж.
местных деревьев виднелись снежные бугры, скрывавшие пни срубленных сосен, а
кое-где над белыми сугробами высились безобразные обугленные стволы
деревьев, пострадавших от огня. Эти черные, лоснящиеся "столбы", как их
называли местные жители, изобиловали в полях, окружавших поселок, и нередко
рядом с ними торчала засохшая сосна или хемлок, с которых была содрана кора;
их голые сучья, некогда одетые пышной хвоей, уныло раскачивались на ледяном
Березин Федор
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Ильин Андрей
Шилова Юлия
Посняков Андрей