и, решительно подставляя морозу свое худое, морщинистое лицо, боролся со
всякими трудностями изо дня в день, с рассвета до темноты.
щал и подавался под ногами и на нем страшно было хоть на миг остано-
виться. Вскоре нарты вместе с Дэйвом и Бэком провалились в воду, собаки
чуть не захлебнулись, и их вытащили полумертвыми. Для спасения их жизни
пришлось разжечь костер. Они были покрыты толстой ледяной корой, и, для
того чтобы она оттаяла, Франсуа и Перро заставили их бегать вокруг кост-
ра так близко к огню, что он опалял на них шерсть.
Бэка. Бэк напряг силы, чтобы удержаться на льду, и стал пятиться, упира-
ясь передними лапами в скользкий край полыньи, хотя лед кругом трещал и
ломался. К счастью, за Бэком был впряжен Дэйв, и он тоже изо всех сил
пятился назад, а за нартами стоял Франсуа и тянул их на себя так, что у
него суставы трещали.
Оставался только один путь к спасению - отвесная скала. Перро каким-то
чудом взобрался на нее, пока Франсуа, стоя внизу, молил бога, чтобы это
чудо свершилось. Связав вместе ремни, постромки, всю имевшуюся у них уп-
ряжь в длинную веревку, они втащили всех собак одну за другой на вершину
скалы. Последним полез Франсуа, когда и нарты и вся поклажа были подняты
наверх. Потом начались поиски места, где бы можно было снова спуститься
вниз. В конце концов спустились при помощи той же веревки, и ночь заста-
ла их уже опять на реке. За этот день они прошли всего четверть мили.
совсем измучился. В таком же состоянии были и остальные собаки. Тем не
менее Перро решил наверстать потерянное время и гнал их вперед и вперед.
В первый день они сделали тридцать пять миль и очутились у Большого Ло-
сося. На второй день прошли еще тридцать пять, до Малого Лосося, на тре-
тий - сорок миль и уже приближались к порогам Пяти Пальцев.
тех пор как последний из его диких предков был приручен пещерным челове-
ком или обитателем свайных построек, собаки его породы, поколение за по-
колением, становились все более изнеженными. Бэк целый день плелся,
прихрамывая и терпя мучительную боль в ногах, а вечером на стоянке падал
на землю, как мертвый. Даже голод не мог поднять его с места, когда раз-
давали рыбу, и Франсуа приходилось относить ему его порцию. Тот же Фран-
суа каждый вечер после ужина полчаса растирал ему лапы и пожертвовал
верхней частью своих мокасин, сшив Бэку мокасины на все четыре лапы. Это
очень облегчило страдания собаки. Даже сморщенное лицо Перро расплылось
в улыбку, когда раз утром Франсуа забыл надеть Бэку эти мокасины, а Бэк
лег на спину и просительно махал в воздухе всеми четырьмя лапами, не же-
лая тронуться в путь, пока его не обуют. Постепенно лапы у него огрубе-
ли, закалились, и износившиеся к тому времени мокасины были выброшены.
неожиданно взбесилась Долли, у которой до этого дня не замечали никаких
подозрительных признаков. Она вдруг завыла по-волчьи, таким жутким, ду-
шераздирающим воем, что у других собак от страха шерсть встала дыбом, и
бросилась прямо к Бэку. Бэк в первый раз в жизни видел взбесившуюся со-
баку и потому не знал, что ее надо бояться. Тем не менее он в инстинк-
тивном ужасе бросился бежать от нее. Он летел прямо вперед, а на рассто-
янии одного прыжка за ним гналась Долли, тяжело и шумно дыша, и с морды
у нее капала пена. Бэка гнал вперед ужас, а Долли - бешенство, и ни она
не могла настичь его, ни он - убежать от нее. Бэк, нырнув в чащу кустар-
ника, выбежал на нижний конец острова, переплыл через какой-то пролив,
загроможденный льдинами, выбрался на другой остров, потом на третий.
Описав круг, он вернулся к главному руслу реки и в панике помчался по
льду. Не оглядываясь, он все время слышал за собой, на расстоянии одного
прыжка, ворчание Долли. Когда он пробежал таким образом четверть мили,
он услышал зов Франсуа и повернул назад. Задыхаясь, с трудом ловя ртом
воздух, он бежал к Франсуа все так же, на один скачок впереди Долли. Вся
надежда была на то, что погонщик спасет его. Франсуа держал наготове то-
пор, и когда Бэк пролетел мимо, топор обрушился на голову взбесившейся
Долли.
пользовавшись его беспомощностью, наскочил на него и, не встретив сопро-
тивления, вцепился в него зубами. Он в двух местах прокусил мясо до са-
мой кости и расправлялся с Бэком, пока не подоспел Франсуа. Бич свистнул
над головой Шпица, и Бэк имел удовольствие видеть, как его враг получил
такую трепку, какой еще ни разу не задавали ни одной из собак упряжки.
Бэка.
Я за ним наблюдаю все время, и знаешь, что я тебе скажу? В один прекрас-
ный день он так озвереет, что разжует твоего Шпица и выплюнет на снег.
Уж ты мне поверь!
признанный глава всей упряжки, видел в этом странном южанине угрозу сво-
ему первенству. Странным Бэк казался ему оттого, что до сих пор ни одна
из собак Юга, которых Шпиц знавал множество, не могла тягаться с местны-
ми ни на лагерных стоянках, ни в пути. Все эти пришельцы с Юга были
слишком изнежены и погибали от непосильной работы, морозов, голода. Бэк
был единственным исключением. Он все выдержал, он приспособился к новой
жизни и преуспевал, не уступая северянам в силе, свирепости и храбрости.
Притом он был властолюбив, а дубинка человека в красном свитере, выбив
из него прежнюю безрассудную отвагу и запальчивость, сделала его особен-
но опасным противником. Он был необыкновенно хитер и, стремясь к пер-
венству, умел выжидать удобного случая с той терпеливой настойчивостью,
которая отличает дикарей.
Он хотел этого потому, что такая у него была натура, и потому, что им
всецело овладела та непостижимая гордость, которая побуждает ездовых со-
бак до последнего вздоха не сходить с тропы, с радостью носить свою уп-
ряжь и умирать с горя, если их выгонят из упряжки. Эта гордость просыпа-
лась и в Дэйве, когда его впрягали на место коренника, она заставляла
Соллекса тянуть нарты, напрягая все силы. Она воодушевляла всех собак,
когда приходило время отправляться в путь, и преображала угрюмых и разд-
ражительных животных в полных энергии, честолюбивых и неутомимых труже-
ников. Эта гордость подстегивала их в течение всего дня и покидала
только вечером, на привале, уступая место мрачному беспокойству и недо-
вольству. Вожак Шпиц именно из этой профессиональной гордости кусал тех
собак, которые сбивались с ноги и путались в постромках или прятались по
утрам, когда нужно было впрягаться. Из того же чувства гордости Шпиц бо-
ялся, как бы Бэка не поставили вожаком вместо него, а Бэк стремился
стать вожаком.
и лентяями, которых тот хотел наказать, и делал это умышленно. Как-то
ночью выпало много снега, и утром ленивый и жуликоватый Пайк не пришел к
нартам. Он спрятался в вырытую им нору глубоко под снегом, и Франсуа
тщетно искал и звал его. Шпиц был в бешенстве. Он метался по лагерю, об-
нюхивая и раскапывая каждое подозрительное место, и рычал так свирепо,
что Пайк, слыша это рычание, дрожал от страха в своем убежище.
намерением задать ему трепку, Бэк вдруг с не меньшей яростью бросился
между ними. Это был такой неожиданный и ловкий маневр, что Шпиц, отбро-
шенный назад, не устоял на ногах. Пайк, противно дрожавший от малодушно-
го страха, сразу ободрился, увидев такой открытый мятеж, и напал на по-
верженного вожака. Да и Бэк, уже позабывший правила честного боя, тоже
бросился на Шпица. Но тут уже Франсуа, хотя его все это и позабавило,
счел своей обязанностью восстановить справедливость и изо всей силы
стегнул Бэка бичом. Это не оторвало Бэка от распростертого на снегу про-
тивника, и тогда Франсуа пустил в ход рукоятку бича. Оглушенный ударом
Бэк отлетел назад, и долго еще бич гулял по нему, а Шпиц тем временем
основательно отделал многогрешного Пайка.
всякий раз, когда Шпиц наказывал провинившихся собак. Но делал он это
хитро - только тогда, когда Франсуа не было поблизости. Замаскированный
бунт Бэка послужил как бы сигналом к неповиновению, и дисциплина в уп-
ряжке все более и более падала. Устояли только Дэйв и Соллекс, остальные
собаки вели себя все хуже и хуже. Все пошло вкривь и вкось. Ссорам и
грызне не было конца. Атмосфера все сильнее накалялась - и этому виной
был Бэк. Из-за него Франсуа не знал покоя, все время опасаясь, что они
со Шпицем схватятся не на жизнь, а на смерть. Погонщик понимал, что рано
или поздно это непременно случится. Не раз он по ночам вылезал из
спального мешка, заслышав шум драки и боясь, что это дерутся Бэк с вожа-
ком.
день они наконец прибыли в Доусон, великое сражение все еще было впере-
ди.
все собаки работают. Повидимому, здесь это было в порядке вещей. Целый
день длинные собачьи упряжки проезжали по главной улице, и даже ночью не
утихал звон бубенцов. Собаки везли бревна для построек, и дрова, и вся-
кие грузы на прииски. Они выполняли всю ту работу, какую в долине Сан-
та-Клара выполняли лошади. Попадались между ними и южане, но большинство
были псы местной породы, потомки волков. С наступлением темноты неизмен-
но в девять, в двенадцать и в три часа ночи они заводили свою ночную
песнь, жуткий и таинственный вой. И Бэк с удовольствием присоединял к
нему свой голос.
Перумов Ник
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Лукин Евгений
Пехов Алексей
Орлов Алекс