Чтение 6–й страницы книги ~Оцеола, вождь семинолов~

оставалось неясным: с какой целью мулат проделывал этот
странный маневр?

Когда я увидел, как он пополз на четвереньках, я решил,
что он хочет добраться до дому незаметно. Но затем у меня
мелькнула другая мысль. Я обратил внимание на то, что он часто
и с беспокойством оглядывался назад, как будто хотел скрыться
от аллигатора.

Я заметил также, что мулат часто менял направление, как
будто желая создать преграду из растений между собой и
аллигатором.

Ну что ж, просто-напросто ему взбрела в голову какая-то
дикая фантазия. Он узнал о забавном способе приманивать
аллигаторов -- может быть, старый Хикмэн показал ему, как это
делается. Или он сам додумался до этого, наблюдая за
аллигаторами во время рубки леса вблизи болот. Он вел за собой
к дому аллигатора с какой-то странной целью -- может быть, он
хотел показать его своим товарищам, или просто сыграть с ними
шутку, или устроить бой между аллигатором и собаками, или
вообще что-нибудь в этом роде.

Я не мог разгадать его намерения и, вероятно, не стал бы
об этом и думать, если бы два-три незначительных обстоятельства
не привлекли моего внимания. Меня поразила та особенная
настойчивость, с которой мулат стремился к успешному достижению
своей цели. Он не щадил ни сил, ни времени. Правда, день был не
рабочий, а праздничный, и Желтый Джек мог свободно располагать
собой. Но не в обычае мулата было вставать так рано, и к тому
же затраченные им усилия отнюдь не соответствовали его обычной
беззаботной лени. Что-то важное побуждало его действовать. Но
что именно? Я просто терялся в догадках.

Наблюдая за ним, я чувствовал, что мне как-то не по себе.
Это ощущение невозможно передать, и я могу объяснить его разве
только тем, что мулат был злым, нехорошим человеком. Я знал,
что он способен на любую подлость. Но какой вред собирался он
причинить с помощью аллигатора? Ведь на суше никто не боится
аллигаторов, здесь они никому не опасны.

Если бы не это чувство, я бросил бы наблюдать за ним и
снова занялся бы оленями, которые тем временем подошли почти к
самому моему укрытию. Но я преодолел искушение и снова стал
следить за мулатом.

Вскоре мое недоумение разрешилось. Желтый Джек приблизился
к краю бассейна, но не вошел в него. Обогнув заросли, он
направился к апельсиновой роще. В этом месте была калитка;
мулат вошел в нее и оставил открытой. Время от времени он снова
заставлял щенка визжать, хотя в этом не было особой нужды, так
как аллигатор теперь находился совсем близко.

Я мог хорошо рассмотреть чудовищного зверя. Он не
принадлежал к разновидности крупных аллигаторов, хотя от морды
до конца хвоста было футов двенадцать. Продвигаясь, аллигатор
цеплялся за землю когтями широких перепончатых лап. Его
шероховатая синевато-коричневая кожа была покрыта скользкой
слизью, поблескивавшей на солнце, а между ромбовидными
чешуйками налипли большие комья болотной тины. Аллигатор был,
по-видимому, очень возбужден и при каждом движении собаки
обнаруживал явные признаки ярости. Он приподнимался на своих
мощных лапах, вскидывал вверх голову, как бы желая разглядеть
добычу, рассекал хвостом воздух и раздувался почти вдвое по
сравнению со своей обычной толщиной. В то же время он издавал
звуки, напоминавшие отдаленный гром, а запах мускуса,
исходивший от него, наполнял воздух душными испарениями. Трудно
представить себе что-нибудь более отвратительное, чем это
чудовище! Даже легендарный дракон не мог бы выглядеть ужаснее.

Аллигатор, не останавливаясь, проволок свое длинное тело
через калитку, но дальше зеленые листья скрыли от меня
омерзительное пресмыкающееся.

Я обернулся в сторону дома, продолжая наблюдать за
мулатом. Отсюда я мог видеть почти весь бассейн. Между
апельсиновой рощей и большим бассейном находился искусственный
пруд, всего несколько ярдов в длину. Дно его покрывала вода,
которую накачивали насосом из главного бассейна. Это был так
называемый "черепаший садок", где специально откармливали
черепах для стола. Мой отец сохранил свое виргинское
гостеприимство, а во Флориде такое редкое лакомство раздобыть
нетрудно.

Черепаший садок непосредственно сообщался с бассейном. Я
видел, как Желтый Джек приближается к пруду. Он держал щенка в
руках и все время заставлял его визжать.

Подойдя к ступенькам, ведущим в бассейн, он остановился и
оглянулся назад. Я заметил, что он посмотрел сначала в сторону
дома, а затем, с видимым удовольствием, в ту сторону, откуда
пришел. Несомненно, аллигатор был очень близко от него, так как
мулат без колебания швырнул щенка в воду. Затем, пройдя по краю
черепашьего садка, он вошел в апельсиновую рощу и скрылся из
виду.

Щенок, попав в холодную воду, все время продолжал визжать
и отчаянно барахтаться, взбивая воду лапами. Но ему недолго
пришлось бороться за жизнь. Аллигатор, привлеченный всплеском
воды и собачьим визгом, быстро приближался к пруду. Не
колеблясь ни минуты, он бросился в воду, с молниеносной
быстротой ринулся на середину и, схватив жертву своими
страшными зубами, мгновенно скрылся под водой.

Несколько минут я следил за движениями чудовища в
прозрачной воде. Но скоро, руководясь инстинктом, аллигатор
нырнул в одну из глубоких ям и исчез.

Глава VIII. КОРОЛЕВСКИЕ КОРШУНЫ

"Так вот что ты придумал, мой желтый дружок! Это все-таки
в конце концов месть. Но ты за это поплатишься, презренный
негодяй! Ты не знаешь, что за тобой наблюдают! Ты пожалеешь об
этой дьявольской затее раньше, чем наступит ночь!"

Так рассуждал я, разгадав, как мне казалось, намерение
мулата. В пруду плавало много красивых рыбок -- золотых и
серебряных -- и красных форелей. Это были любимцы моей сестры.
Обычно она ежедневно навещала их, кормила и смотрела, как они
резвятся. Она забавлялась их танцами и прыжками в воде. Они
хорошо знали ее, стайкой плыли за ней вокруг всего бассейна и
даже брали корм из ее рук. Сестра очень любила сама кормить
рыбок.

В этом-то и заключалась месть мулата! Он прекрасно знал,
что аллигатор питается рыбой, -- это его естественная пища. Он
знал, что вскоре все население пруда станет добычей аллигатора.
Такое страшное чудовище опустошит весь заповедный пруд и
уничтожит сотни бедных созданий. Это доставит большое огорчение
владелице рыбок, а Желтому Джеку -- радость.

Я знал, что мулат ненавидел мою сестру. Особенно сильно
разжигало его ненависть воспоминание о ее вмешательстве в
историю с Виолой, после которой он был наказан плетьми. Были и
другие причины. Виргиния благосклонно относилась к его
сопернику, который ухаживал за квартеронкой, а Желтому Джеку
она запретила даже приближаться к Виоле.

И хотя мулат внешне не выказывал своих чувств -- он не
осмеливался на это, -- я все же знал, что он ненавидит сестру.
Убийство лани уже говорило об этом, а то, что произошло
сегодня, служило лишним доказательством неукротимой ярости
мулата.

Он рассчитывал, что аллигатор изрядно опустошит рыбный
садок. Конечно, он понимал, что со временем страшного зверя
обнаружат и убьют, но до этого будет уничтожено много красивых
рыбок.

Никому и в голову не могло прийти, чтобы кто-нибудь
вздумал заманить сюда аллигатора. Уже не раз они заходили в
пруд из реки или из соседних лагун, вероятно привлекаемые сюда
необъяснимым инстинктом, который заставляет их направляться
прямо к воде.

Таковы были, по моему мнению, замыслы и расчеты Желтого
Джека. Впоследствии оказалось, что я угадал только наполовину.
Я был еще настолько молод и неопытен, что не мог представить
себе, до каких пределов способна дойти человеческая злоба.

Первым моим побуждением было последовать за мулатом домой,
объявить там о том, что он совершил, и наказать его, а затем
вернуться с людьми к пруду, чтобы уничтожить аллигатора, прежде
чем тот успеет произвести опустошение среди рыб.

Но в эту минуту мое внимание отвлекли олени. Стадо,
состоявшее из оленя с ветвистыми рогами и нескольких самок,
паслось невдалеке от бассейна. Олени находились в двухстах
ярдах от меня. Искушение было слишком велико. К тому же я
вспомнил, что обещал матери доставить жаркое к обеду. Обещание
надо выполнить. Я должен добыть оленину!

Теперь можно было рискнуть. Аллигатор уже позавтракал,
проглотив целого щенка. В течение нескольких часов он вряд ли