Чтение 6–й страницы книги ~Смиренные сестры Элурии~

не произошло. И не пахло от нее сухой, мертвой землей.

Не торопись с выводами, предостерег он себя. Здесь никому и ничему
нельзя доверять, даже собственным чувствам. Пока нельзя.

- Наверное, тебе надо это знать, - вздохнула Дженна. Звякнули
колокольчики, цветом они были темнее, чем у остальных, пусть и не
такие черные, как ее волосы. По звуку Роланд решил, что сделаны они из
чистого серебра. - Только обещай мне, что не закричишь и не разбудишь
этого мальчика, что лежит рядом с тобой.

- Обещаю, - без малейшего промедления ответил Роланд. - Я уже не
помню, красотка, когда кричал в последний раз.

Она зарделась, и розы на ее щечках казались куда как более живыми
и естественными, чем вышитая на груди.

- Не называй красоткой женщину, которую еще не разглядел.

- Тогда сбрось с головы накидку.

Ему ужасно хотелось увидеть ее волосы, водопад черных волос в
окружающей его белизне. Конечно, она могла их стричь, если того
требовал устав их ордена, но почему-то он не сомневался в том, что
волосы у Дженны длинные.

- Нет, это не разрешено.

- Кем?

- Старшей сестрой.

- Той, что зовет себя Мэри?

- Да. - Дженна огляделась, дабы убедиться, что никто из сестер не
вернулся в белый шатер, вновь посмотрела на Роланда. - Помни о своем
обещании.

- Помню. Никаких криков.

Она направилась к бородатому мужчине. В царящем вокруг сумраке,
проходя мимо пустых кроватей, она отбрасывала на них едва заметную
тень. Остановившись рядом с мужчиной (Роланд подумал, что тот не спит,
а лежит без сознания), Дженна вновь посмотрела на стрелка. Он кивнул.

Тогда сестра Дженна шагнула к гамаку с дальней стороны, так, чтобы
он оказался между ней и Роландом, положила руки на грудь мужчины,
наклонилась над ним... и покачала головой из стороны в сторону, словно
что-то отрицая. Колокольчики резко зазвенели, и Роланд снова
почувствовал какое-то шевеление у себя на спине, сопровождаемое волной
боли. Словно по его телу пробежала дрожь, но ни один мускул не
шевельнулся. Словно дрожь эта пробежала во сне.

Случившееся следом заставило бы его вскрикнуть, если бы
невероятным усилием воли ему не удалось плотно сжать губы. Опять ноги
лежащего без сознания мужчины задвигались... не двигаясь, потому что
все движущееся сосредоточилось на коже. Волосатые голени, лодыжки и
стопы мужчины торчали из-под больничной рубашки. И теперь с них
сбегала черная волна жучков. Они громко стрекотали, совсем как
солдаты, марширующие в колонне. Роланд вспомнил черный шрам,
исчезнувший с лица бородатого мужчины. Наверное, решил стрелок, за
шрам он принял все тех же жучков, обрабатывающих рану на лице. И жучки
обрабатывали его раны! Вот почему он мог дрожать, не шевельнув и
мускулом. Они покрывали всю его спину. Врачевали его.

Да уж, сдержать крик ему удалось, но с неимоверным трудом.

Жучки добирались до кончиков пальцев на стопах мужчины, а потом
скатывались вниз, словно ныряя с бортика в бассейн. Потом строились в
колонну на белоснежной простыне кровати, а перебравшись на пол,
растворялись в царящем в тенте сумраке. Роланд не мог как следует
разглядеть жучков, все-таки лежал далеко от бородача, но прикинул, что
размерами они раза в два больше муравьев, но поменьше толстых пчел,
которые кружились над цветочными клумбами Гилеада.

Они стрекотали и стрекотали.

А вот бородачу стало заметно хуже. Как только полчища жучков,
покрывавших его ноги, поредели, он застонал, его начала бить дрожь.
Молодая женщина положила руку ему на лоб, чтобы успокоить его, и
Роланд, несмотря на отвращение от увиденного, почувствовал укол
ревности.

Впрочем, ничего особо ужасного он и не увидел. Лечили же в Гилеаде
пиявками при опухолях на голове, под мышками, в паху. А когда дело
касалось мозга, пиявкам, внешний вид которых ни у кого не мог вызвать
положительных эмоций, всегда отдавалось предпочтение перед
трепанацией.

И все-таки чувствовалось в них что-то отталкивающее, может,
потому, что он не мог как следует разглядеть жучков, может, от
осознания того, что они ползают по его спине, а он, абсолютно
беспомощный, подвешен в гамаке. Правда, они не стрекотали. Почему?
Потому что ели? Или спали? И ели, и спали одновременно?

Стоны бородача утихли. Колонны жучков исчезли: на белой простыне
кровати, над которой висел бородатый мужчина, не осталось ни одной
черной точки.

Дженна вернулась к нему, в глазах застыла тревога.

- Ты держался молодцом. Однако я видела, что ты испытал. Твои
чувства отражались на лице.

- Доктора, - выдохнул Роланд.

- Да. Их могущество велико, но... - Она понизила голос. - Я думаю,
этому бедолаге они не смогут помочь. С ногами у него стало получше,
лицо совсем зажило, но есть травмы, до которых доктора не смогут
добраться. - Она провела рукой по своему животу, показывая
местонахождение этих травм.

- А мне? - спросил Роланд.

- Тебя схватили зеленокожие, - ответила Дженна. - Должно быть, ты
сильно их разозлил, раз они сразу не убили тебя. Обвязали тебе ноги
веревкой и потащили в свое логово. Тамра, Микела и Луиза собирали
травы. Увидели, как зеленокожие тащат тебя, остановили их...

- Мутанты всегда подчиняются вам, сестра Дженна?

Она улыбнулась, возможно, довольная тем, что он запомнил ее имя.

- Не всегда, но часто. В тот раз подчинились, иначе ты бы уже
шагнул с тропы в пустошь.

- Скорее всего.

- Кожи на спине у тебя практически не осталось, от самой шеи до
ягодиц. Теперь тебе всю жизнь ходить со шрамами, но, спасибо докторам,
ты быстро идешь на поправку.

- Понятно. - Роланда вновь чуть не передернуло при мысли о том,
что по открытым ранам на спине ползает несметное число жучков. - Я вам
признателен и благодарен. Если я могу что-то для вас сделать...

- Скажи мне свое имя. Начнем с этого.

- Я - Роланд из Гилеада. Стрелок. У меня были револьверы, сестра
Дженна. Ты их видела?

- Огнестрелов я не видела, - ответила она, но отвела взгляд. И на
щеках вновь вспыхнули розы. Роланд подумал, что ухаживать за
пациентами она умеет, а вот врать - нет. И порадовался этому. Врунов в
этом мире хватало с лихвой. А вот честность стала редким товаром.

Сейчас не стоит уличать ее во лжи, подумал Роланд. Скорее всего
она чего-то боится, потому и говорит неправду.

- Дженна! - донесся голос из сокрытого сумраком дальнего конца
лазарета, который, как показалось стрелку, стал еще длиннее, и сестра
Дженна аж подпрыгнула. - Уходи отсюда. Ты заговорила его! Дай ему
поспать!

- Иду! - ответила Дженна и посмотрела на Роланда. - Только не
говори им, что я показала тебе докторов.

- Я же обещал, что буду молчать, Дженна.

Она замерла, прикусила губу, а потом резким движением сдвинула
накидку на затылок. Нежно зазвенели колокольчики. Черные волосы
заструились по щекам.

- Я красивая? Красивая? Скажи мне правду, Роланд из Гилеада...
только не надо льстить. Лесть долго не живет.

- Ты красива, как летняя ночь.

Выражение его лица скорее всего понравилось ей даже больше, чем
слова, потому что она ослепительно улыбнулась. Вернула накидку на
место, быстро забрав под нее волосы.

- Все на месте?

- Конечно. - Он осторожно поднял руку, указал ей на лоб. - Только
одна прядь... там.

- Да. Она всегда ускользает от меня. - С милой гримаской Дженна
справилась с ослушницей. Роланд же думал о том, как ему хочется
поцеловать эти розовые щечки... да и алые губки.

- Теперь все в порядке, - сообщил он Дженне.

- Дженна!- В крике прибавилось требовательности. - Пора
медитировать!

- Уже иду! - Девушка подобрала широкие полы рясы, но, прежде чем
убежать, в последний раз повернулась к Роланду. Лицо стало очень
серьезным. - Золотой медальон... Ты его носишь, потому что он твой. Ты
понимаешь меня... Джеймс?

- Да. - Он искоса взглянул на спящего мальчика,

- А это мой брат.

- Если они спросят, да. Другой ответ грозит Дженне большими
неприятностями.

Роланд не стал спрашивать, что это за неприятности, да и не
ответила бы она, потому что уже спешила по проходу между кроватями,
подхватив подол одной рукой. Розы слетели с ее лица, щечки сразу
посерели. Стрелок вспомнил, с какой жадностью смотрели на него
остальные сестры, сгрудившись у его гамака... как мерцали, неуловимо
изменяясь, их лица.

Шесть женщин - пятеро старух, одна молодая.

Доктора, которые стрекочут и уползают, подчиняясь звону