проживающими в верховьях Мискатоника.
всего похожая на дневник, о чем свидетельствовали промежутки между записями,
использование различных чернил и изменения в почерке, оказалась неразрешимой
загадкой для тех, кто нашел ее на стареньком бюро, служившем хозяину
письменным столом. После недели безрезультатных дискуссий, ее отослали в
университет Мискатоника вместе с коллекцией странных книг покойного, для
изучения и расшифровки; но даже лучшие лингвисты вскоре поняли, что решить
эту загадку нелегко. Никаких следов старинного золота, которым Уилбур и
Старик Уотли расплачивались за скотину и отдавали долги, обнаружено не было.
Грохот с холмов был особенно сильным в этот вечер, и собаки неистово лаяли
всю ночь. Те, кто рано проснулись наутро десятого сентября, почувствовали
странный запах. Около семи часов Лютер Браун, работник с фермы Джорджа Кори,
что между Холодным Весенним Ущельем и деревней, в диком испуге прибежал
домой, прервав свое обычное утреннее путешествие к Десятиакровому Лугу, куда
он гнал скотину. Он едва не бился в припадке от страха, когда ввалился на
кухню; во дворе собралось столь же напуганное стадо: било копытами и жалобно
мычало -- коровы в панике побежали вслед за мальчиком. Заикаясь и едва
переводя дыхание, Лютер рассказал миссис Кори: "Там, на дороге, за ущельем,
миссис Кори, -- там что-то такое есть! Пахнет, как при грозе, а все кусты и
маленькие деревья помяты и отклонились от дороги, как будто там протащили
целый дом, Но это еще не все, это не страшное. Там есть следы, на дороге,
миссис Кори, -- огромные круглые отпечатки, как днище у бочки, они давлены
глубоко, как будто от слона, но только их намного больше, чем сделали бы
четыре ноги! Я глянул на пару этих отпечатков, прежде чем сбежал оттуда;
каждый покрыт такими линиями, которые идут из одной точки, примерно, как у
пальмового листа, только- раза в три больше. И запах там такой жуткий,
примерно, как возле старого дома Колдуна Уотли..."
начала обзванивать соседей: так началась увертюра паники, возвестившая о
главных кошмарах. Когда она дозвонилась до Салли Сойер, экономки Сета
Бишопа, ближайшего соседа Уотли, то настал ее черед выслушивать, вместо того
чтобы рассказывать: Чонси, мальчик Салли, который плохо спал, прошелся к
холмам по направлению к дому Уотли и, лишь мельком взглянув на их усадьбу и
на пастбище, где коровы мистера Бишопа были оставлены на ночь, в ужасе
побежал назад.
Чонси только что прибежал и не может ничего толком рассказать, так
испугался! Он сказал, что дом Старика Уотли весь разломан и доски разбросаны
вокруг, как будто его изнутри динамитом взорвали, только пол внизу цел, но
он весь заляпан пятнами, как будто дегтем, и пахнут они ужасно и капают на
землю через край, там где доски все разломаны. И еще там какие-то ужасные
отметины в саду -- большие круглые отметины размером с большую бочку и все
пропитаны такой же липкой дрянью, как и во взорванном доме. Чонси говорит,
что они ведут туда, к лугам, где большой прокос шире, чем большой амбар, и
где повсюду каменные столбы понатыканы, куда ни глянь".
решил поискать коров Сета, хоть и был напуган до смерти; и он их нашел на
верхнем пастбище, поблизости от Двора Танцев Дьявола, и они были в жутком
виде. Половина вообще исчезла, как не было, а у остальных как будто почти
всю кровь высосали, и такие болячки, как, помните, были у Уотлиевой скотины,
с тех пор как родился у Лавинии этот черный ублюдок. Сет пошел взглянуть на
коров, хотя, клянусь чем угодно, он вряд ли решится подойти близко к дому
Колдуна Уотли! Чонси толком не разглядел, куда ведут эти глубокие круглые
отметины, но он сказал, то, скорей всего, они идут к ущелью, где дорога в
деревню"
то... И я думаю, что этот Уилбур Уотли, он заслужил такой плохой конец,
потому что все это из-за него. Он вовсе и не человек, я это всегда всем
говорила, и я думаю, что они со Стариком Уотли что-то там выращивали в этом
своем заколоченном доме, и даже еще хуже, чем он сам. Вокруг Данвича всегда
водились призраки -- живые призраки -- не такие как люди и опасные для
людей".
кричали козодои в Холодном Весеннем Ущелье, он глаз сомкнуть не мог. А потом
он подумал, что слышит иные, слабые звуки от дома Колдуна Уотли, -- как
будто дерево трещит или доски отдирают, или как будто ящик деревянный
разламывают. Он ночь не спал до восхода, а встав, первым делом пошел к
Уотли, чтобы самому посмотреть, и я вам скажу, миссис Кори, что он увидел
достаточно! Ничего хорошею тут нет, и я думаю, что тут все должны принять
участие и что-то сделать. Я знаю, что происходит что-то ужасное, и чувствую
что мне недолго осталось жить, но только один Бог знает все".
что ж, миссис Кори, если они были на дороге с этой стороны ущелья и если они
еще не подошли к вашем дому, тогда они, наверное, уходят прямо туда, в
ущелье. Так и должно быть. Я всегда говорила, что это Холодное Весеннее
Ущелье -- нездоровое и дурное место. Козодои и светлячки ведут себя вовсе не
так, как творения божии, а кроме того, там, говорят, вы можете услышать
разные странные вещи, снизу, если будете стоять между обрывом и Медвежьей
Берлогой".
дорогам и лугам между свежими развалинами дома Уотли и Холодным Весенним
Ущельем, в ужасе рассматривая чудовищные гигантские следы, изувеченных коров
Бишопа, странные, зловонные обломки фермерского дома, а также помятую,
обесцвеченную растительность на полях и обочинах дороги. То, что обрушилось
на этот мир, несомненно попало в находившееся здесь огромное зловещее
ущелье: все деревья на краях его были согнуты или сломан, а в нависающем над
обрывом подлеске была продолблена широкая дорога. Можно было подумать, что
дом, сметенный обвалом, соскользнул, разрывая густое сплетение деревьев и
кустарника, по крутому склону ущелья. Снизу не доносилось ни звука, а только
отдаленный, почти неразличимый запах; неудивительно, что собравшиеся мужчины
предпочитали стоять на краю обрыва, вместо того чтобы спуститься вниз и
напасть на ужасного неведомого Циклопа и ею логове. Три собаки, которые
находились вместе с людьми, поначалу яростно заливались лаем, однако,
приблизившись к ущелью, трусливо замолчали. Кто-то позвонил в "Эйлсбери
Транскрипт", однако редактор, привыкший к чудным историям из Данвича,
ограничился тем, что состряпал небольшую, в один абзац, юмористическую
заметку: ее впоследствии передало агентство "Ассошиэйтед Пресс".
и амбаров. Нечего говорить, что ни одна корова не была оставлена на
пастбище. Около двух часов ночи ужасающая вонь и дикий собачий лай разбудил
семейство Элмера Фрая, на восточном склоне Холодного Весеннего Ущелья, и все
потом единодушно говорили, что неподалеку был слышен приглушенный шелест и
плеск. Миссис Фрай предложила позвонить соседям, и Элмер уже готов был с ней
согласиться, но тут треск ломающегося дерева прервал их дискуссию. Звук этот
доносился, по всей вероятности, из амбара: сразу же за этим послышались
ужасные крики и топот скотины. Собаки рабски подползли и прижались к ногам
онемевших от страха людей. Фрай механически зажег фонарь, но отдавал себе
отчет, что выйти сейчас на темный двор равносильно смерти. Дети и женщины
хныкали, воздерживаясь от крика, следуя какому-то загадочному, древнему
инстинкту самосохранения. Наконец крики скотины затихли, сменившись
жалостливым мычанием, после чего, в свою очередь, стали слышны удары, стук и
треск. Семейство Фраев, прижавшись друг к другу в гостиной, не решалось
двигаться, пока последние отзвуки не затихли где-то далеко, по-видимому, в
Холодном Весеннем Ущелье. Затем, среди сдавленных стонов из хлева и
демонических криков ночных козодоев из ущелья, Селина Фрай бросилась к
телефону и рассказала всем, кому смогла, о второй волне данвичского ужаса.
группки людей направились к месту вчерашних дьявольских событий. Две
гигантские полосы разрушений протянулись от ущелья к двору Фраев, чудовищные
отпечатки покрывали опустошенные участки почвы, а старый амбар с одной
стороны был совершенно разрушен. Что касается стада, то найти удалось только
его четвертую часть. Из коров некоторые были растерзаны, а оставшихся в
живых пришлось пристрелить. Эрл Сойер предложил обратиться за помощью в
Эйлсбери или Эркхам, но остальные утверждали, что от этого не будет никакого
проку. Старый Зебалон Уотли, из той ветви Уотли, которая занимала
промежуточную стадию между нормальностью и вырождением, выдвинул мрачные
предположения относительно обрядов, которые, видимо, совершались на вершинах
холмов.
воспоминания о песнопениях внутри огромных каменных колец связывались не
только с Уилбуром и его дедушкой.
чтобы организовать реальное сопротивление. В нескольких случаях семейства,
связанные близким родством, собирались вместе и сидели в мрачном унынии под
одной крышей, однако в большинстве случаев повторилось вчерашнее сооружение
баррикад. Однако в эту ночь ничего не произошло, если не считать шума,
доносившегося с холмов. Когда наступило утро, многие надеялись, что кошмар
прекратится так же неожиданно, как и пришел. Нашлись даже отчаянные головы,
предложившие совершить экспедицию в ущелье, в качестве оборонительной меры,
однако они не рискнули подать пример колеблющемуся большинству.
хотя на этот раз уже меньшее количество семей собирались вместе. Наутро и
семейство Фраев, и домочадцы Сета Бишопа сообщили о волнении среди собак, а
также о неясных звуках и запахах, различимых издали; между тем вышедшие
поутру на разведку добровольцы с ужасом обнаружили свежие отпечатки
чудовищных следов на дороге, опоясывающей Сторожевой Холм. Как и перед этим,
обе стороны дороги несли на себе следы повреждений, вызванных прохождением
гигантской дьявольской массы при этом конфигурация следов говорила о