если я не ошибаюсь, зеленной лавки. Серый свитер, серые брюки,
никаких особых примет, только это и можно сказать: серая
безымянная личность.
рынка над каналом Сингел. Остановившись перед лотком с
гвоздиками, я выбрал и купил несколько штук. В тридцати ярдах
от меня серый человек тоже разглядывал лоток, однако сказалась
либо скупость, либо отсутствие таких командировочных, как у
меня, во всяком случае, он ничего не покупал, только стоял и
смотрел. У меня было ярдов тридцать преимущества, и, еще раз
свернув вправо - на Вийцельстраат, - я резко ускорил шаг, пока
не достиг какого-то индонезийского ресторанчика, вошел и закрыл
за собой дверь. Портье, вероятно пенсионер, приветствовал меня
весьма любезно, но не сделал никаких попыток приподняться из-
за своего столика.
прошел серый человек. Он прошел совсем близко, и можно было
разглядеть, что он старше, чем мне поначалу показалось,
пожалуй, уже за шестьдесят, и надо отдать ему должное: для
мужчины таких лет он демонстрировал необыкновенную прыть. Вид у
него был озабоченный.
извиняющихся слов. Он улыбнулся и произнес: "Доброй ночи!"-так
же приветливо, как только что "Добрый вечер". Видимо, заведение
было битком набито. Выходя, я приостановился на пороге, извлек
из одного кармана свернутую фетровую шляпу, из другого-дымчатые
очки в тонкой металлической оправе, и напялил их на себя.
Шерман преображенный - хотелось верить, что так.
действовал с удивительной торопливостью, то и дело
притормаживая, чтобы заглянуть в какие-нибудь ворота или двери.
Собравшись с силами, я припустил через дорогу и благополучно
добрался до тротуара, хотя любовь шоферов ко мне изрядно
поуменьшилась. Держась немного сзади, теперь уже я ровным шагом
прошел за серым человеком ярдов сто, когда он внезапно
остановился, явно борясь с сомнениями, а потом резко
повернулся и отправился обратно почти бегом, но на сей раз
заглядывая в каждый встречный ресторан. Вошел он и в тот, что я
так мимолетно посетил, и вышел секунд через десять. Затем
забежал в боковую дверь отеля Карлтон и вынырнул в парадную,
что не добавило ему популярности в глазах персонала, потому что
отель Карлтон вовсе не тоскует по старым оборванцам в свитерах,
использующим его фойе, чтобы сократить себе дорогу. Войдя в еще
один индонезийский ресторан на поперечной улице, он тут же
появился оттуда с унылым видом человека, которого выкинули за
дверь. Наконец, отчаявшись, он забрался в телефонную будку, а
когда вышел из нее, выглядел окончательно присмиревшим. И занял
пост на трамвайной остановке на Мунтплейн. Я присоединился к
очереди. Первым подошел трехвагонный трамвай номер шестнадцать
с табличкой конечной остановки Центральный стадион. Серый
человек сел в первый вагон. Я-во второй и сразу прошел вперед,
откуда мог держать его в поле зрения, одновременно устроившить
так, чтобы быть как можно незаметнее, если бы он вдруг
заинтересовался попутчиками. Однако беспокойство было
напрасным: отсутствие интереса к другим пассажирам было у него
абсолютным. Судя по переменам в его лице, каждая из которых
выражала новую степень подавленности, а также по тому, что он
то сплетал, то расплетал пальцы, передо мной явно был человек,
занятый другими, более важными проблемами, и, не в последнюю
очередь - той, сколько сочувствия и понимания может он ожидать
от своих хозяев.
Амстердама, полна исторических памятников, таких, как
королевский дворец и Новый Собор, который так стар, что его
надо все время подпирать, чтобы не рухнул, но в этот вечер
серый человек не удостоил их даже взглядом.
Ворбургваль, затем углубился в лабиринт улочек, которые, вели
все дальше в квартал торговых складов, одну из
достопримечательностей Амстердама, отсутствующих на туристских
схемах. Лучшего объекта слежки мне никогда не попадалось; он не
глядел ни направо, ни налево, ни тем более назад. Я мог бы
ехать на слоне в десяти шагах, а он бы даже не заметил этого.
плохо освещенной и особенно неказистой улицей, по обе стороны
которой тянулись магазины, высокие пятиэтажные дома, двускатные
крыши которых едва не смыкались с теми, что были напротив,
невольно навевая клаустрофобию, мрачные опасения и какие-то
зловещие предчувствия, которые совсем не доставляли мне
удовольствия.
можно было понять, что он близок к цели своего путешествия. Так
и оказалось. Посреди улицы он взбежал на забранное перилами
крыльцо, достал ключ, отворил дверь и исчез внутри одного из
промтоварных магазинов. Я пошел дальше неторопливо, но не осо-
бенно медленно и мельком глянул на вывеску над дверью магазина.
На ней виднелась надпись: "Моргенштерн и Муггенталер". Никогда
не слышал об этой фирме, однако такие имена уже не забудешь. Не
замедляя шага, я пошел дальше. Надо признать, этот номер отеля
не был необычайным, впрочем, и сам отель не был чем-то
выдающимся. Его маленький обшарпанный и облезлый фасад отнюдь
не привлекал взгляда и точно такой, же была комната. Неказистая
мебель - узкая кровать и раскладное кресло были тяжко
обременены годами, судя по всему, их лучшие времена давно
миновали, если у них вообще когда-нибудь были таковые. Ковер
потерт, но несравненно меньше, чем портьеры и покрывало на
кровати. Соседствующая с комнатой ванная - не больше телефонной
будки. Однако от полного краха спасали эту комнату два за все
вознаграждающие элемента, которые даже самой мрачной тюремной
камере придали бы некоторую привлекательность. Мэгги и Белинда,
сидящие рядом на краю кровати, посмотрели на меня без
энтузиазма, когда я уныло опустился в кресло.
развращенном Амстердаме. Все в порядке?
жестом. Я посмотрел.
разряда, -для тех, кто занимает руководящее положение,
например, для меня. Для двух скромных машинисток эта квартирка
вполне подходяща. А двум молодым девушкам, не являющимся
машинистками, за которых себя выдают, это обеспечивает такую
полную анонимность, какую только можно пожелать...- Я прервал
тираду. - По крайней мере, есть у меня такая надежда. Допускаю,
что пока вас никто не подозревает. Узнали кого-нибудь в
самолете?
головой.
она смеялась, но испытывала мелкие трудности с лицевыми
мышцами. - Ну, говори. Я тоже хочу повеселиться.
вспомнив, что очень мало меня знает.- Ничего, ничего. Извините.
благожелательный тон привел к тому, что она беспокойно
завертелась.
двух таких девушек, как мы. Не вижу надобности...
моментально встающая на защиту шефа, бог знает почему. У меня
были свои профессиональные успехи, составляющие довольно
внушительный список, но список этот бледнел и терял всякое
значение в сравнении с множеством промахов, так что лучше было
о нем не вспоминать. - Майор Шерман всегда знает, что делает, -
добавила Мэгги строго.
Сертаков Виталий
Андреев Николай
Суворов Виктор
Верещагин Олег
Прозоров Александр
Каменистый Артем