своим собственным правителям, так и римлянам. Мы уже показали, как различны
были формы этих устремлений, варьирующиеся от политической борьбы с Римом
до классовой борьбы в Иерусалиме, от иллюзорных революционных попыток
Теудаса до движения Иоанна Крестителя и апокалиптической литературы. От
политической активности до мессианских мечтаний - везде присутствовали все
виды различных феноменов. Но за всеми этими формами была одна и та же
движущая сила: ненависть и надежда страдающих масс, вызванные несчастьями и
безысходностью из социоэкономического положения. Имела ли их
эсхатологическая надежда социальный, политический или религиозный оттенок,
она укреплялась по мере увеличения угнетения и становилась более и более
действенной. Все глубже и "глубже она входила в необразованные массы, в так
называемый ам-гаарец, кружок тех, для кого настоящее было связано с
угнетением и кто в связи с этим смотрел в будущее с надеждой на выполнение
всех своих желаний"!. Чем призрачней становилась надежда на реальное
улучшение, тем больше было желание выразить эту надежду в фантазиях.
Отчаянная последняя борьба зелотов против римлян и движение Иоанна Баптисты
были двумя крайностями и коренились на одной почве: на отчаянии низших
классов. Этот слой психологически характеризовался наличием надежды на
изменение условий жизни (надежды, в психоаналитической интерпретации, на
доброго отца, который обязательно им поможет) в сочетании с жгучей
ненавистью к римской власти, к фарисеям, вообще ко всем богатым и с мечтами
об их наказании в судный день. Перед нами двойственное отношение: эти люди
в мечтах любили доброго отца, который поможет им и одарит их, и они
ненавидели злого отца, который угнетал, мучил и презирал их.
движение в этой среде бедных, необразованных, революционных масс. Подобно
проповеди Иоанна Крестителя, христианская доктрина была обращена не к
образованным людям и обладателям собственности, а к бедным, угнетенным и
страдающим. Цельс, противник христиан, приводит реальную картину
социального состава христианского сообщества, как она ему открылась почти
два столетия тому назад. Он утверждает: "В частных домах мы также видим
ткачей, сапожников, рабочих прачечных и самых безграмотных сельских
работников, которые не смели слова сказать перед лицом своих старших и
более образованных мастеров. Если же им удавалось завладеть детьми и вместе
с ними малограмотными женщинами, то они позволяли себе делать поразительные
заявления, как, например, требовать, чтобы они не слушались своего отца или
школьного учителя, а повиновались только им. Они утверждали, что те говорят
глупости и ничего не понимают, что на деле они ничего не могут и не знают,
как делать добро, а заняты лишь глупой болтовней. Только люди этой общины,
говорили они, знают правильный путь в жизни, и если дети будут им верить,
они обретут счастье, а также принесут счастье в свои дома. Если же в тот
момент, когда они это говорили, появлялся рядом или школьный учитель, или
образованный человек, или сам отец, самые осторожные из них разбегались во
все стороны. Но самые смелые побуждали ребенка к неповиновению. Они
нашептывали детям, что в присутствии их родителей и учителей они не могут
ничего им объяснить, потому что не хотят иметь дела с глупыми и
бестолковыми учителями, которые совершенно испорчены и далеко зашли в своей
злобности, и таким образом навлекают наказание на детей. Но если они хотят,
то могут уйти от отца и своих школьных учителей и вместе с женщинами и
маленькими детьми, их друзьями по играм, поступить в мастерскую портного
или сапожника или прачечную, где они смогут научиться совершенствованию. И
так они убеждали их". Картина, данная Цельсом, описывает не только
социальную, но и психологическую ситуацию, раскрывая всю глубину ненависти
низов к патерналистской власти.
наступлении царства Бога. Он хотел, чтобы люди увидели в его деятельности
начало этого нового царства. Тем не менее "исполнение царства осуществится
только тогда, когда он вернется на землю в славе в облаках, чтобы
осуществить суд. Кажется, Иисус провозгласил, что он вскоре вернется,
незадолго до своей смерти, и он успокоил своих учеников по поводу своего
ухода, вселяя в них уверенность, что он сразу же войдет в
сверхъестественное отношение с Богом и займет место рядом с ним.
что конец - хотя дня и часа его никто не знает - близок. В результате этого
также призыв отказаться от всех земных благ занимает значительное место".
образа мысли, когда человек отказывается от удовольствий этого мира,
отказывается от себя, и когда он готов отдать все, что у него есть, ради
спасения своей души. Далее, верующий ждет от Бога милости, которую Он
дарует нищим и бедным, и поэтому всем сердцем предается Иисусу как Мессии,
избранному и призванному Богом для осуществления своего царства на земле.
Следовательно, Бог обращается к бедным, страдающим, тем, кто голодает и
жаждет правосудия... тем, кто хочет излечиться и возродиться, и Он видит,
что они готовы войти... в царство Божие, но Он не приемлет самодовольных,
богатых, тех, кто гордится своей возможностью пользоваться всеми правами,
Он осуждает жестоких и проклинает их, обрекая на ад"3. Проблема
исторического Иисуса в этой связи не касается нас. Социальное воздействие
раннего христианского учения следует понимать только на основе анализа
классов, которым оно предназначалось и которые его восприняли. Только нам
важно понимание их психического состояния.
зерном ранней проповеди. Именно она возрождала у страдающих и угнетенных
полную энтузиазма надежду. У людей было ощущение, что все идет к концу. Они
верили, что не остается времени для распространения христианства среди всех
язычников до наступления Страшного Суда. Если надежды других групп тех же
самых угнетенных масс были направлены на осуществление своими силами
политической и социальной революции, то внимание раннего христианского
сообщества было сосредоточено только на одном великом событии - на чудесном
начале нового века. Содержание раннехристианской проповеди не было ни
экономическим, ни социально-реформаторским, но благословенным обещанием в
недалеком будущем прихода такого времени, когда бедные будут богатыми,
голодные - сытыми, а угнетенные получат власть".
Луки: "Блаженны нищие духом, ибо ваше есть Царствие Божие. Блаженны алчущие
ныне, ибо насытитесь. Блаженны плачущие ныне, ибо воссмеетесь. Блаженны вы,
когда возненавидят вас люди и когда отлучат вас и будут поносить, и
пронесут имя ваше, как бесчестное, за Сына Человеческого.
Так поступали с пророками отцы их.
пресыщенные ныне! ибо взалчете. Горе вам, смеющиеся ныне! ибо восплачете и
возрыдаете" (Лк. 6: 20-25).
всеохватывающую ненависть к властям - к богатым, ученым, людям, облеченным
властью. Такое же настроение ощущается в рассказе о нищем Лазаре, который
"желал напитаться крошками, падающими со стола богача" (Лк. 16; 21), и в
известных словах Иисуса: "как трудно имеющим богатство войти в Царствие
Божие! Ибо удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому
войти в Царствие Божие!" (Лк. 18; 24, 25). Ненависть к фарисеям и к
сборщикам налогов проходит через все евангельские проповеди, в результате
чего в течение почти двух тысяч лет существования христианского мира мнение
о фарисеях было однозначно отрицательным.
второго века: "Послушайте вы, богатые: плачьте и рыдайте о бедствиях ваших,
находящих (на вас). Богатство ваше сгнило, и одежды ваши изъедены молью.
Золото ваше и серебро изоржавело, и ржавчина их будет свидетельством против
вас и съест плоть вашу, как огонь: вы собрали себе сокровище на последние
дни. Вот, плата, удержанная вами у работников, пожавших поля ваши, вопиет,
и вопли жнецов дошли до слуха Господа Саваофа. Вы роскошествовали на земле
и наслаждались; напитали сердца ваши, как бы на день заклания. Вы осудили,
убили праведника; он не противился вам. Итак, братия, будьте долготерпеливы
до пришествия Господня... потому что пришествие Господне приближается"
(Иак. 5; 1-8).
когда-нибудь классовая вражда современного пролетариата принимала такие
фанатичные формы, как классовая вражда христиан-пролетариев". Это ненависть
ам-гаарец к фарисеям, зелотов и сикариев - к людям обеспеченным и среднего
класса, страдающих и не знающих покоя людей города и деревни - к тем, кто
стоит у власти и занимает высокие должности. Все это нашло свое выражение в
раннехристианских политических выступлениях и мессианских фантазиях.
демократический, братский характер тесно связаны с этой ненавистью к
духовным и политическим властям. Если для еврейского общества того времени
был характерен крайне кастовый дух, пропитавший все социальные отношения,
то раннее христианское сообщество стало свободным братством бедных, которым
не нужны были институты и инструкции. "Если бы нам захотелось набросать
картину организации, существовавшей в течение первых сотен лет, то мы бы
оказались перед неразрешимой задачей... Целое сообщество сосуществует
только благодаря общей силе веры, надежды и любви. Учреждение не
поддерживает личность, но личность всегда сама заботится об учреждении...
Так как первые христиане чувствовали себя пилигримами и чужеземцами на
земле, то зачем им были нужны институты?"
помощь и поддержка, "любовный коммунизм", как называет это Гарнак. Таким
образом, мы видим, что ранними христианами были бедные, необразованные,
угнетенные массы еврейского народа, а позднее и других народов. Поскольку
люди видели, что становится все меньше возможности изменить ситуацию
реальными средствами, стало нарастать настроение ожидания, что такое
изменение случится чудесным образом быстро и радикально и что тогда все эти
Посняков Андрей
Суворов Виктор
Лондон Джек
Шилова Юлия
Флинт Эрик