которым, стоял их отец.
уснули. Было очень жарко и тихо. Ты помнишь, Юна?
доченька? Просто так?
опушке дальнего леса одна. Там в дупле старого березового пня была
спрятана большая рогатка Дана и отлитые Хобденом пульки. Рядом возвышался
холм Пука и извивался ручей, бегущий к кузнице, где стоял дом Хобдена.
сторону таинственно шумящего леса. Тотчас за кустами послышалось какое-то
бормотание, и оттуда вышел юноша в медных, сверкающих на солнце доспехах,
со щитом и копьем в руке. Больше всего Юну поразил громадный медный шлем с
конским хвостом, хвост развевался по ветру.
Юну. -- У меня что-то просвистело над самым ухом.
улыбнулся.
загорелое лицо и темные глаза, а густые черные брови сливались в одну
линию над орлиным носом.
легиона. Так это ты выстрелила пулькой?
покажи!
пальцу.
рогатку. -- С большими машинами у меня получается лучше. А эта игрушка
хоть и забавная, против волка она ничто. Вы разве не боитесь волков?
знаешь фазанов?
как некоторые римляне.
Мои деды и прадеды жили на острове Вектисе. В ясную погоду он хорошо виден
прямо отсюда.
было уже триста лет, а конюшне еще больше.
средний. По вечерам мама вязала, отец проверял счета, а мы носились по
комнатам. Когда мы поднимали слишком большой шум, отец говорил:
"Угомонитесь! Угомонитесь! Вы забыли, что отец имеет право сделать со
своими детьми? Он может даже убить их, и боги только одобрят такой
поступок". Тут мама всегда говорила: "Да, это так, но боюсь, ты не
очень-то похож на такого римлянина-отца". После этого отец сворачивал
бумаги и сам поднимал такой шум, что нам и не снилось!
как и мы?
Когда мне исполнилось шестнадцать или семнадцать лет, у отца началась
подагра и мы поехали на воды.
римских. Толстые старики сидят там в горячей воде, толкуют о политике и
сплетничают. По улицам этого города ходят генералы со свитой, проплывают
кресла судей-магистратов с шествующими позади стройными охранниниками,
повсюду встречаются предсказатели, ювелиры, купцы, философы, торговцы
перьями, покорные варвары, разыгрывающие из себя людей цивилизованных, --
каждый встречный интересен. Политикой мы, молодые, не интересовались.
Жизнь не казалась нам скучной.
Запада, и через год они поженились. Мой младший брат, всегда
интересовавшийся растениями, встретил Первого доктора легиона и решил
стать военным врачом. Мой старший брат встретился с греческим философом и
сообщил отцу, что собирается поселиться на нашей ферме и заняться сельским
трудом и философией. Дело в том, что эта философия была с длинными
кудрями.
что мой старший брат выбрал такой путь, потому что сам-то я хотел только
одного -- служить в армии. Я боялся, что он тоже захочет стать военным и
тогда мне придется остаться дома и смотреть за фермой. Так пребывание на
водах определило судьбу каждого из нас.
познакомились, поприветствовав друг Друга.
-- Он показал покрасневший палец.
слишком рано. А что ты рассказывал Юне?
на сухую ветку у всех над головами. -- А я буду объяснять, как античный
хор [*34].
Парнезий.
не раз видел этих кавалеристов в Аква Сулис, но он заявил, что мне лучше
начать службу в регулярном римском легионе. Я же, как и многие мои
товарищи, не очень-то любил все римское. Эти рожденные в самом Риме
офицеры с презрением смотрели на нас, рожденных в Британии, мы были для
них варварами.
закалки и наш долг -- служить империи".
знаю, сколько сейчас провозглашено императоров в восставших провинциях".
отцов и должен быть наказан".
выходило, что Вечный Рим находится на грани падения.
боги помогут нам, британцам, то мы можем спасти Британию. Поэтому,
Парнезий, я говорю тебе как отец: если сердце твое лежит к военной службе,
то твое место -- на Стене".
давным-давно, чтобы отгородить Британию от раскрашенного народа,
по-вашему, -- пиктов. Когда отец сказал это, я поцеловал его руку и стал
ждать приказаний. Мы, римляне, рожденные в Британии, знаем, чем мы обязаны
своим отцам.
не пройдет даром, можешь не сомневаться.
Белоусов Валерий
Шилова Юлия
Лукьяненко Сергей
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Корнев Павел