хлеба-то себе этим не заработаешь".
ваться на свое горе: не приспособился-де сын его ни к какому делу, ниче-
го не знает и ничему не учится. "Ну, подумайте только: когда я спросил
его, чем он станет хлеб себе зарабатывать, он ответил, что очень хотел
бы научиться страху!" - "Коли за этим только дело стало, - отвечал
дьячок, - так я берусь обучить его. Пришлите-ка его ко мне. Я его живо
обработаю".
мают.
колокольню и звонить; а сам думает: "Ну, научишься же ты нынче страху!"
нулся, чтобы взяться за веревку от колокола, перед ним на лестнице про-
тив слухового окна очутился кто-то в белом.
чай-ка! - закричал снова паренек. - Или убирайся подобру-поздорову! Не-
чего тебе здесь ночью делать".
ты честный малый; а не то я тебя сброшу с лестницы!"
проронил ни звука, стоял, словно каменный.
Тогда он бросился на привидение и столкнул его с лестницы так, что, пе-
ресчитав десяток ступеней, оно растянулось в углу.
тель и заснул.
страшно стало, она разбудила парня и спросила: "Не знаешь ли, где мой
муж? Он ведь только что перед тобой взошел на колокольню". - "Нет, - от-
вечал тот, - а вот на лестнице против слухового окна стоял ктото, и так
как он не хотел ни отвечать мне, ни убираться, я принял его за мошенника
и спустил его с лестницы. Подите-ка взгляните, не он ли это был. Мне бы-
ло бы жалко, если бы что плохое с ним стряслось". Бросилась туда дьячиха
и увидала мужа: сломал ногу, лежит в углу и стонет.
"Ваш сын натворил беду великую: моего мужа сбросил с лестницы, так что
сердечный ногу сломал. Возьмите вы негодяя из нашего дома!"
мерзкие! Али тебя лукавый попутал?" - "Ах, батюшка, только выслушайте
меня! - отвечал тот. - Я совсем не виноват. Он стоял там в темноте,
словно зло какое умышлял. Я не знал, кто это, и четырежды уговаривал его
ответить мне или уйти". - "Ах, - возразил отец, - от тебя мне одни на-
пасти! Убирайся ты с глаз моих, видеть я тебя не хочу!" - "Воля ваша,
батюшка, ладно! Подождите только до рассвета: я уйду себе, стану обу-
чаться страху; авось, узнаю хоть одну науку, которая меня прокормит". -
"Учись чему хочешь, мне все равно, - сказал отец. - Вот тебе пятьдесят
талеров, ступай с ними на все четыре стороны и никому не смей сказывать,
откуда ты родом и кто твой отец, чтобы меня не срамить". - "Извольте,
батюшка, если ничего больше от меня не требуется, все будет повашему.
Это я легко могу соблюсти".
большую дорогу, бормоча про себя: "Хоть бы на меня страх напал! Хоть бы
на меня страх напал!"
вместе продолжать путь.
стоит дерево, на котором семеро с веревочной петлей спознались, а теперь
летать учатся. Садись под тем деревом и жди ночи - не оберешься страху!"
- "Ну, коли только в этом дело, - отвечал парень, - так оно не трудно.
Если я так скоро научусь страху, то тебе достанутся мои пятьдесят тале-
ров: приходи только завтра рано утром сюда ко мне".
ло холодно, и он развел костер, но к полуночи так посвежел ветер, что
парень и при огне никак не мог согреться.
думал парень: "Мне холодно даже здесь, у огня, - каково же им мерзнуть и
мотаться там наверху?"
влез наверх, отвязал висельников одного за другим и спустил всех семерых
наземь. Затем он раздул хорошенько огонь и рассажал их всех кругом, чтоб
они могли согреться.
Он сказал им: "Эй, вы, берегитесь! А не то я вас опять повешу!" Но мерт-
вецы ничего не слыхали, молчали и не мешали гореть своим лохмотьям.
помощник, а мне вовсе не хочется сгореть вместе с вами". И он снова по-
весил их на прежнее место. Потом он подсел к своему костру и заснул.
что, небось, знаешь теперь, каков страх бывает?" - А - "Нет, - отвечал
тот, - откуда же было мне узнать это? Эти ребята, что там наверху болта-
ются, даже рта не открывали и так глупы, что позволили гореть на теле
своим лохмотьям".
ся получить, и сказал, уходя; "Таких я еще не видел!"
страх пробрал!"
- "Не знаю", - отвечал малый. А извозчик продолжал: "Откуда ты?" - "Не
знаю". - "Да кто твой отец?" - "Не смею сказать". - "Что такое бормочешь
ты себе под нос?" - "Я, видишь ли, хотел бы, чтобы меня страх пробрал,
да никто меня не может страху научить", - отвечал парень. "Не мели вздо-
ра! - сказал извозчик. - Ну-ка, отправимся со мною: я тебя как раз к
месту пристрою".
бирались заночевать.
пробрал! Эх, кабы меня только страх пробрал!"
то здесь найдется к тому подходящий случай". - "Ах, замолчи! - прервала
его хозяйка. - Сколько безумных смельчаков поплатились уже за это
жизнью! Было бы очень жаль, если бы и этот добрый юноша перестал глядеть
на белый свет".
читься страху: ведь я для этого и пустился в путь-дорогу".
находится заколдованный замок, где немудрено страху научиться, если
только там провести ночи три. И король-де обещал дочь свою в жены тому,
кто на это отважится, а уж королевна-то краше всех на свете. В замке же
охраняются злыми духами несметные сокровища. Если ктонибудь в том замке
проведет три ночи, то эти сокровища ему достанутся и любой бедняк ими
обогатится. Много молодых людей ходили туда счастья попытать, да ни один
не вернулся.
лено было, я провел бы три ночи в заколдованном замке". Король взглянул
на парня, и тот ему так приглянулся, что он сказал: "Ты можешь при этом
избрать себе три предмета, но непременно неодушевленных и захватить их с
собою в замок".
карный станок вместе с резцом". Король велел еще засветло снести ему все
это в замок. К ночи пошел туда парень, развел яркий огонь в одной из
комнат, поставил рядом с собою столярный станок с резцом, а сам сел за
токарный.
здесь не научусь ему".
вать пламя, как вдруг из одного угла послышалось: "Мяу, мяу! Как нам хо-
лодно!" - "Чего орете, дурачье?! - закричал он. - Если вам холодно, иди-
те, садитесь к огню и грейтесь".
прыжком подскочили к нему, сели по обеим его сторонам и уставились дико
на него своими огненными глазами.
в карты?" - "Отчего же? - отвечал он, - Я не прочь; но сперва покажи-
те-ка мне ваши лапы. - Они вытянули свои когти. - Э! - сказал парень. -
Коготки у вас больно длинные! Погодите, я должен вам их сперва
обстричь".
станок и крепко стиснул в нем их лапы. "Увидал я ваши пальцы, - сказал
он, - и прошла у меня всякая охота в карты играть". Он убил их и выбро-
сил из окна в пруд.
ню, отовсюду, из каждого угла, повыскочили черные кошки и черные собаки
на раскаленных цепях - и все прибывало да прибывало их, так что ему уж
некуда было от них деваться.
лись совсем разметать костер.