а под ними - длинные кальсоны, мокрые от пота. Из всех он один был с
бородой. Борода была растрепанная, щетинистая, и некоторые щетинки были
совсем седые, хотя Билли исполнился только двадцать один год. Но он начинал
лысеть. От ветра, холода и быстрой ходьбы лицо у него побагровело.
четверке - они как раз переходили узкую мощеную дорожку. Один выстрел
предназначался разведчикам. Второй - стрелку, которого звали Роланд Вири.
посреди дороги, когда смертельная пчела прожужжала мимо его уха. Билли
вежливо остановился - надо же дать снайперу еще одну возможность.
казалось, что снайперу надо дать попробовать еще разок.
пролетела в каком-нибудь дюйме.
Вири зарычал на Билли; "Уйди с дороги, мать твою трам- тарарам". Тогда, в
1944 году, этот глагол редко употреблялся вслух. Билли очень удивился, а так
как он сам еще никогда никого не "трам-тарарам", эти слова прозвучали очень
свежо и возымели действие. Он очнулся и убежал с дороги.
Билли спрыгнул в канаву. Он сто, раз на дню спасал Билли жизнь: ругал его на
чем свет стоит, бил, толкал, чтобы тот не останавливался. Это была
необходимая жестокость, потому что Билли ничего не желал делать для своего
спасения. Билли хотелось все бросить. Он замерз, оголодал, растерялся,
ничего не умел. Он еле отличал сон от бдения, а на третий день уже не
чувствовал никакой разницы - шел он или стоял на месте. Он хотел одного -
чтобы его оставили в покое. "Идите без меня, ребята",- повторял он без
конца..
попал в орудийный расчет и помог выпустить один свирепый снаряд - из
пятидесятимиллиметровой противотанковой пушки. Снаряд вжикнул, как молния на
брюках самого Вседержителя. Снаряд сожрал снег и траву, словно пламя
огнемета в тридцать футов длиной. Пламя оставило на земле черную стрелу,
точно указавшую немцам, где стояла пушка. В цель снаряд не попал.
восьмидесятимиллиметровый хобот, пока не увидал стрелу на земле. Танк
выстрелил. Выстрел убил весь орудийный расчет, кроме Вири. Такие дела.
несчастливое детство, проведенное главным образом в Питтсбурге, штат
Пенсильвания. В Питтсбурге его не любили. Не любили его за то, что он был
глупый, жирный и подлый и от него пахло копченым салом, сколько он ни мылся.
Его вечно отшивали ребята, не желавшие с ним водиться.
мальчишку, которого ребята не любят еще больше, чем его, и начинает
притворяться, что хорошо к нему относится. Сначала дружит с ним, а потом
найдет какой-нибудь предлог и изобьет до полусмерти.
полуэротические, кровожадные. Вири рассказывал им про коллекцию своего отца
- тот собирал ружья, сабли, орудия пыток, кандалы, наручники и всякое такое.
Отец Вири был водопроводчиком, действительно коллекционировал такие штуки, и
его коллекция была застрахована на четыре тысячи долларов. И он был не
одинок. Он был членом большого клуба, куда входили любители таких коллекций.
испанские тиски для пальцев в полной исправности. Другой раз он ей подарил
настольную лампу, а подставка, в фут высотой, изображала знаменитую
"железную деву" из Нюрнберга. Подлинная "железная дева" была средневековым
орудием пытки, что- то вроде котла, снаружи похожего на женщину, а внутри
усаженного шипами... Спереди женщина раскрывалась двумя дверцами на
шарнирах. Замысел был такой: засадить туда преступника и медленно закрывать
дверцы. Внутри были два специальных шипа на том месте, куда приходились
глаза жертвы. На дне был сток, чтобы выпускать кровь.
зачем его там устроили. Он рассказал Билли про пули "дум-дум". Он рассказал
ему про пистолет системы Деррингера, который можно было носить в жилетном
кармане, а дырку в человеке он делал такой величины, что "летучая мышь могла
пролететь и крылышек не запачкать".
знает, что значит "сток для крови". Билли предположил, что это дырка на дне
"железной девы", но он не угадал. Стоком для крови, объяснил Вири, назывался
неглубокий желобок на лезвии сабли или штыка.
читал, и в кино насмотрелся, и по радио наслушался - и про всякие другие
затейливые пытки, которые он сам изобрел. Например, сверлить кому-нибудь ухо
зубоврачебной бормашиной. Он спросил Билли, какая, по его мнению, самая
ужасная пытка. У Билли никакого своего мнения на этот счет не было.
Оказывается, верный ответ был такой: "Надо связать человека и положить в
муравейник в пустыне, понял? Положить лицом кверху и весь пах вымазать
медом, а веки срезать, чтобы смотрел прямо на солнце, пока не сдохнет".
заставил Билли как следует разглядеть свой охотничий нож. Нож был не
казенный. Роланду подарил нож его отец. У ножа было трехгранное лезвие
длиной в десять дюймов. Ручка у него была в виде медного кастета из ряда
колец, в которые Вири просовывал свои жирные пальцы. И кольца были не
простые. На них топорщились шипы.
поглаживал его щеку:
человека - получается разрез. Понял? А разрез сразу закрывается. Понял?
колледже всего полгода, да и колледж-то был ненастоящий. Это были вечерние
курсы оптометристов.
Вири.- Сам увидишь.
разговоров. Но он чувствовал смутное искушение - сказать, что и ему кое-что
известно про кровь и все такое. В конце концов, Билли не зря с самого
детства изо дня в день утром и вечером смотрел на жуткие муки и страшные
пытки. В Илиуме, в его детской комнатке, висело ужасающее распятие. Военный
хирург одобрил бы клиническую точность, с которой художник изобразил все
раны Христа-рану от копья, раны от тернового венца, рваные раны от железных
гвоздей. В детской у Билли Христос умирал в страшных муках. Его было ужасно
жалко.
никакой религии не исповедовал. Мать была вторым органистом в нескольких
церквах города. Она брала Билли с собой в церкви, где ей приходилось
заменять органиста, и научила его немножко играть. Она говорила, что
примкнет к церкви, когда решит, какая из них самая правильная.
И она купила распятие в Санта-Фе, в лавочке сувениров, когда их небольшое
семейство съездило на Запад во время великой депрессии. Как многие
американцы, она пыталась украсить свою жизнь вещами, которые продавались в
лавочках сувениров.
что пора бы выбраться из канавы. Прошло уже десять минут, но никто не
подошел посмотреть - подстрелили их или нет, никто их не прикончил. Как
видно, одинокий стрелок был где-то далеко.
до леса - на четвереньках, как и полагалось таким большим невезучим
млекопитающим. Там они встали на ноги и пошли быстрым шагом. Лес был старый,
темный. Сосны были посажены рядами. Кустарник там не рос. Нетронутый снег в
четыре дюйма толщиной укрывал землю. Американцам приходилось оставлять следы
на снегу, отчетливые, как диаграмма в учебнике бальных танцев: шаг,
скольжение, стоп, шаг, скольжение, стоп.
когда они шли. Вири был похож на китайского болванчика, готового к бою. Он и
был низенький и круглый как шар.
присланные в посылках из дому: шлем, шерстяной подшлемник, вязаный колпак,
Конюшевский Владислав
Белов Вольф
Херберт Фрэнк
Курылев Олег
Шилова Юлия
Самойлова Елена