сказал Хашдрахр.
частные прибыли. А затем заработки людей, состоящих в Армии и в
Корпусе Ремонта и Реставрации, опять же тем или иным путем
поступают в систему, а это снова приводит к увеличению
производства товаров и улучшению жизни.
представлениями об объеме своих собственных расходов, продолжал
объяснять шаху преимущества Америки, хотя и знал, что очень
немногое из этих объяснений доходит до его собеседника. Он
объяснил шаху, что особенно заметны успехи в чисто
индустриальных районах вроде Айлиума, где большинство населения
зарабатывало в свое время на жизнь, так или иначе обслуживая
машины. А вот в Нью-Йорке, например, было очень много профессий,
которые трудно или неэкономично механизировать, и поэтому там
прогресс не успел освободить от непроизводительного труда столь
обширный контингент населения.
вспыхнул и неохотно, с извиняющимися интонациями перевел:
государство не владеет машинами. Оно просто облагает налогом
часть прибыли с промышленности, а затем отчисляет и распределяет
ту часть ее, которая раньше шла на заработную плату.
Промышленность у нас находится в частном владении, управляется
частными лицами и координируется - во избежание излишней
конкуренции - комитетом руководителей частной промышленности, а
не политиками. Устранив при помощи механизации неизбежные при
использовании человеческого труда ошибки, а при помощи
организации - излишнюю конкуренцию, мы колоссально повысили
уровень жизни среднего человека.
опасаюсь, ему нет должного эквивалента.
скажем, первый встречный - или эти люди, что работают на мосту,
или человек в старой машине, который только что проехал.
Маленький, ничем не выдающийся, но добрый и простой человек,
обычный, которого можно встретить каждый день.
к шаху,- граж-да-нин.
усмехнулся.- Такару-гражданин. Гражданин-такару.
разрослась и обострилась за годы его деятельности в качестве
гида, объясняющего прелести Америки провинциальным и темным
магнатам, прибывающим сюда с задворков цивилизованного мира.
Корпуса Реконструкции и Ремонта. Те, побросав свои тачки на
проезжей части, швыряли камнями в белку, которая притаилась на
ветке футах в ста над землей.
он.
приобретенным познаниям в чужом языке.
со злостью подошел к дороге и очень медленно оттащил две тачки,
внимательно приглядываясь к машине и ее седокам. Затем он стал в
сторонке.
проплыл мимо человека с тачкой.
лицо.
и отер лицо.
шах.
дела с такару повсюду после войны.
Айлиуме, направляясь через мост в Усадьбу, сидел за рулем своего
старенького дешевого "плимута". Машина эта сохранилась у него
еще со времени бунтов. В отделении для перчаток среди старого
ненужного хлама вместе со спичечными коробками, удостоверением о
регистрации машины, фонариком и бумажными салфетками для лица
валялся старый, покрытый ржавчиной пистолет, который был ему
выдан тоже еще тогда. Хранить пистолет в местах, где на него
могло наткнуться лицо, не имеющее права носить оружие, было
делом явно противозаконным. Даже военные чины вынуждены были
обходиться без огнестрельного оружия, пока их не высаживали на
берег для несения оккупационной службы, на заморских
территориях. Здесь же вооружена была только полиция и заводская
охрана. Пистолет был Полу ни к чему, но он все как-то забывал
его сдать. А с годами, по мере того как пистолет покрывался
налетом ржавчины. Пол начал относиться к нему как к безобидной
древности. Отделение для перчаток не запиралось, поэтому Пол
прятал пистолет под тряпками.
скорость. Другие машины Пола - новый автомобиль с откидным
верхом и очень дорогой "седан"- оставались дома,
предоставленные, по его словам, в полное распоряжение Аниты. Ни
одна из этих хороших машин никогда не бывала в Усадьбе. Анита
никогда не корила его этой привязанностью к старой машине, хотя,
по-видимому, считала необходимым найти какие-то объяснения этому
для других. Ему случалось слышать, как Анита говорила гостям,
что Пол сам переделал машину, и теперь она значительно лучше
всего того, что сходит с автоматических конвейеров в Детройте,-
и это отнюдь не соответствовало истине. Нелогичным выглядело и
то, что человек, владея такой выдающейся машиной, все откладывал
и откладывал починку разбитой левой передней фары. И еще Полу
было любопытно, какие оправдания она нашла бы тому факту, будь
он ей известен, что в багажнике у него лежит кожаная куртка и
что он снимает галстук и надевает куртку вместо пиджака каждый
раз перед тем, как пересечь Ирокез. Такие путешествия он
проделывал только в случае крайней необходимости, ради того,
например, чтобы добыть бутылку ирландского виски для одного из
тех немногих людей, которых считал близкими друзьями.
сорока человек, опираясь на ломы, кирки и лопаты, загораживали
дорогу. Они, покуривая, неторопливо обменивались замечаниями,
сгрудившись вокруг чего-то посреди мостовой. С некоторым
смущением они оглянулись на машину Пола и медленно - точно в
мире только и было, что свободное время,- отступили к обочинам
моста, оставив узкий проезд, по которому лишь с трудом мог
протиснуться автомобиль Пола. Когда они расступились, Пол,
наконец, понял, в чем дело. Человек маленького роста стоял на
коленях над выбоиной примерно двух футов в диаметре и лопатой
заравнивал заплату из асфальта и гравия.
поосторожней объезжал и, не дай бог, не наехал на заплату.
стоявших. Остальные присоединились к нему, хором повторяя
сказанное.
него зудит вся кожа, будто его в чем-то вываляли. Эти люди
состояли в Корпусе Реконструкции и Ремонта, в КРРахе, как они
сами его называли. Эти люди не выдержали экономического
соревнования с машинами, и, поскольку у них не было иных
источников существования, они вынуждены были выбирать либо
Армию, либо КРР. Солдаты, пустота существования которых была
хотя бы прикрыта блестящими пуговицами и пряжками, ворсистой
Буркатовский Сергей
Прозоров Александр
Прозоров Александр
Контровский Владимир
Сапковский Анджей
Кервуд Оливер Дж.