ющими девицами. Синяк был большим и лиловым.
Пусть ведет.
зин "Обои". У этого магазина Нюра меня оставила, сказав, что скоро вер-
нется.
а словно нарочно сшитая - плотный черный кругляш и две аккуратные тесе-
мочки.
ти. Саратов - замечательный город, хоть я его не люблю.
едем ко мне.
сто раз брось - и сто раз выйдет решка. Такой уж я везучий.
тротуар.
на растопыренной ладони. - Ну? Орел или нет?
в кассе благодаря повышению тарифов и обнищанию народа, и поехали в Са-
ратов поездом номер девять, отходящим в пятнадцать часов двадцать минут.
успел с ней?
спокойное. Но она вдруг спросила - так, будто разговор не прерывался:
на текущий ноябрь одна тысяча девятьсот девяносто пятого - двести трид-
цать с чем-то тысяч рублей. Что можно купить на двести тридцать с чем-то
тысяч рублей?
духов. Не знаю, сколько стоят духи.
помня, что коробка спичек стоит, кажется, сто пятьдесят рублей.
Мне стало смешно, мне захотелось спеть им песню. У меня есть пустяковин-
ка - песня про старика со старухой. Жили-были старик со старухой у сине-
го моря. И старик был все время под мухой, не ведая горя. И он продал и
невод, и снасти за восемь поллитров. И старуха рехнулась от гнева, ему
бороду выдрав. А у берега рыбка златая глаза проглядела. Ей, хвостом
разноцветным болтая, надоело без дела. Как-то старец домой под луною
брел похмельно и зыбко. И ему подкатилась с волною прямо под ноги рыбка.
С нами бог и нечистая сила! Прямо в руки, зараза! Рыбка кое-то время
юлила, чтоб не даром, не сразу. Но далась наконец, привалило счастье
пенсионеру. И немедленно заговорила: что ты хочешь, к примеру? И палаты
резные, и злато, и жену молодую - всем, что хошь, старичок, я богата,
все, что хошь, наколдую. А старик наш, недаром что выпил, ума не решил-
ся. Он мундштук свой прокуренный выбил, закурил - и решился, и сказал он
опешившей рыбке: извиняюсь, гражданка. Вы, наверно, ко мне по ошибке, не
сглотнулась приманка. Нету рыб говорящих в природе, мир и так перегру-
жен. Я старухе снесу тебя - вроде как заботу про ужин... И простила все
мужу старуха в кулинарном угаре, потроша ту рыбешку и жаря на тройном
скипидаре...
людей его возраста. Впрочем, они разные. Иногда я не выдерживаю и зани-
маюсь тем, что называется - учить жить. Понимая, что нотации эти мне не
облегчат душу, а ему не принесут пользы, я не могу остановиться, я упре-
каю его, я привожу ему в пример тех его сверстников, которые работают у
меня. Мне досадно, что с ними я нахожу общий язык, с ними я сам чувствую
себя молодым и энергичным, некоторым я даже разрешаю называть себя по
имени, а одному - на "ты", это коммерческий гений в свои двадцать два
года - и он далеко пойдет. Я читаю сыну нотации, жена же - в сторонке,
плохо ли ей, когда отец семейства вкалывает, обеспечивая это самое се-
мейство всем необходимым и даже более того, позволяя ей не работать, и
сыну заодно. Я читаю ему нотации, чувствуя, что меня тоже устраивает,
что сын не вырос и остается для меня почти мальчиком. Меня устраивает
это. Если бы не беспокойство за будущее - когда иссякнет моя бодрость,
что-нибудь приключится со здоровьем... Тогда - крах. Но пока все в по-
рядке, и хотя я читаю ему нотации, меня вполне удовлетворяет положение
вещей. Он делает вид, что отделился от меня и от матери, не просит де-
нег, зарабатывая делами преимущественно несерьезными. Но, однако, от еды
не отказывается и скромно позволяет себе не задумываться, сколько стоит
хлеб насущный по нынешним временам. От одежды не отказывается тоже, хотя
требования его тут минимальны. Он, удивительное дело, аккуратен, носит
все бережливо, стирает сам. Впрочем, поскольку целыми днями и неделями
сидит дома, упражняясь на гитаре, отчего ж не сохраниться одежде?
объявил ее своей невестой.
ком Нюра. (Я пытался Аней называть - не откликается, поправляет: Нюра,
говорит, Нюра. А глаз ей в какой-то драке подшибли, она так и сказала, а
почему повязка, будто у полководца Кутузова или пирата из детского филь-
ма? - потому, что ненавижу темные очки, ответила. Они умеют придумать
себе вещи, которые любят и ненавидят, они живут этим - от скуки, надо
полагать.) - Вам же лишние расхо-ды, - сказала она. - Никаких свадеб. А
вот свадебное путешествие - это хорошо. Дайте денег, мы к моей маме съ-
ездим. Ну, и вообще, прокатимся. Вернемся - и начнем правильную семейную
жизнь. Внучат нарожаем вам.
семейной жизни. Допустим, с квартирой проблем не будет. Ту, что я пока
снимаю для Лизы, я куплю, хозяин-алкоголик отдаст задешево, комфортно
живя в каких-то трущобах, а Лизе объясню популярно, что, как выяснилось,
я не так уж моложав, несмотря на ее постоянные уверения в обратном, что
имею очень взрослого сына, который женился, и я обязан куда-то поселить
его, поскольку даже в нашей просторной квартире жить двум семьям ни к
чему. (Она, эта Нюра, абсолютно раскованна, между нашими комнатами еще
так называемый зал, но она могла бы сообразить, что в ночной тишине все
прекрасно слышно и через комнату, и, возможно, даже на улице, соседи же,
наверное, думают, что мы увлекаемся порно- графическими видеофильмами, -
звуки весьма характерные, правда, гораздо натуральней, чем в этих видео-
фильмах; скромница, супруга моя, лежит не шелохнется, делает вид, что