герою-любовнику, потиравшему ободранные коленки. - Со мной бывало хуже, и
я это пережил.
поделили.
запуталась черная соломенная труха. Вот тоже, херувимчик...
никого выручать не собираюсь. Я ухожу. Нас с тобой отпустили - этого уже
много. Ты идешь со мной или остаешься?
юг. Вернее, он ничего не решал. Просто, на юг вела та единственная дорога,
которая, как он видел, шла от замка. Он не так много разглядел с насыпи.
Зеленым морем раскинулся вокруг замкового холма залитый солнцем лес. И
где-то очень далеко лежали синие горы в полосах тумана. Обилия дорог и
деревень он не увидел, а, стало быть, и выбор был невелик.
единственный свой чулок нес в руке.
некоторое время еще бормотал про себя мальчик. Потом он запыхался и
примолк.
уговорить Мая вернуться и попробовать что-нибудь сделать для спасения
Маддалены, красноречиво приводя примеры благородства из рыцарских романов,
где отважный герой непременно побеждал злых колдунов и драконов во имя
справедливости, а так же для того, чтобы имя его прославили в веках.
обозримой вселенной воплощение рыцарства. Если б мальчик знал, насколько
благородная внешность бывает лжива - особенно, когда пусто в карманах... В
общем, плодить по свету обманутые надежды Маю сейчас в особенности не
хотелось, он и так оставлял их на своем пути достаточно. Поэтому он этот
разговор пресек.
красавицу, - сказал он. - О последствиях надо думать прежде совершения
поступка, а не после него. Ужель ты думаешь, случилось бы что плохое, если
б ты женился на Маддалене? Никто не посмел бы вас красть со свадьбы.
Напротив, весь колдовской Цех радовался бы вместе с вами. Ты сам себя
поставил в сомнительное положение, имей мужество сам нести ответственность
за содеянное.
столь жалким оправданием. Я не желаю больше слышать от тебя ни слова.
спиной быстро шагающего Мая остался колдовской замок, то бегом догонял
старшего спутника и понуро брел немного в стороне от него. Веточкой он
гонял от голых ног комаров. Лицо у него было страдающее и обиженное.
где под сенью трех высоких дубов стоял длинный, прокопченый насквозь
старый дом с облезшей вывеской над дверью. Как ни силился Май прочесть
надпись, она не поддавалась. Он оглянулся, проверяя, с ним ли мальчик.
овец, поднялись на кривое крыльцо и попали в большую, темную залу, грязную
и совершенно пустую, если не считать бродящую под столами одинокую курицу.
Когда они входили, где-то в глубине дома громко звякнул колоколец,
предупреждая хозяина о появлении гостей. Тем не менее, держатель заведения
на глаза не показался - ни сразу, ни через четверть часа.
хлопнул дверью, чтобы хозяин, наконец, явил свой лик посетителям.
Колоколец от такого непочтительного обращения прямо-таки захлебнулся
звоном. И долгожданный хозяин появился. Лицо у него было опухшее, красное,
с большим туфлеобразным носом, а голова обрамлена нимбом стоящих торчком
нечесанных седых волос. От него пахнуло хлевом, чесноком, перегаром и
чем-то жареным вдобавок, - видно, с кухни. Он вытер руки грязной тряпкой и
мрачно воззрился на Мая и его полуголого спутника.
поесть и раздобыть какую-нибудь одежду для вон того, - он кивнул на
Максимилиана, - беглого покорителя женских сердец, чтоб ему можно было не
стыдясь дойти до дома.
вниманием обратился к нему.
и все, что можно за деньги. Но деньги вперед.
корчмаря за поясом.
деревянные ложки и кувшин с почти свежим пивом, а на скамью были брошены
холщовые штаны, веревка для подпояски и плетеные сандалии.
большей понятности он сделал широкий жест рукой.
бровями и многочисленными морщинами на лбу.
вопросом:
северу, ни к югу тут нет никаких замков.
нас водит. Чтобы мы обратной дороги к замку не нашли. - Он вновь обратился
к корчмарю: - Уважаемый, сообщите нам, в таком случае, чьи земли мы имеем
честь топтать?
городов, да и в великоимперских землях оно пользовалось славой не то,
чтобы дурной. Скорее, странной. Говорили, будто с суши оно больше, чем
если плыть вдоль берегов полуострова морем. Говорили, будто это колдовской
край, и будто сам герцог - колдун. Говорили и другие чудные вещи, которым
Май раньше не верил - мало ли что наплетут да придумают. Верил ли он в них
теперь? Пожалуй. Но все еще не полностью. А другие путешественники,
побывавшие здесь, возвращались с известием, что ничего необычного в Грааге
не видели. Конечно, они не видели. Для того, чтобы видеть, нужно с этой
способностью родиться. Или же уметь так соврать, чтоб самому уверовать в
собственные сказки.
опустело.
подбирая куском хлеба остатки подливы.
Май. - Я устал, я запылился, я хочу спать.
Максимилиан.
не был уверен в том, что здесь все будет спокойно: уж слишком редко
сбываются мечты. Но он себе позволил помечтать еще: - Доберемся до гавани,
сядем на корабль, и через неделю ты будешь дома.
Дорога заколдована, никто не сумеет сказать тебе, откуда она нас сюда
привела.
Мороз Александра
Посняков Андрей
Акунин Борис
Куликов Роман
Шекли Роберт
Кервуд Оливер Дж.