Чтение 6–й страницы книги ~Атаульф~

Нехемья убил многих. А кто в живых остались, те устрашились и стали сте-
ну возводить. А Нехемья следил, чтобы все было правильно. Нехемья решил
так: пусть все воины, какие в бурге живут, возводят тын за своими хижи-
нами. А сам ходил и смотрел, чтобы каменный тын возводили и чтобы ровный
был тын.

Тут дедушка Рагнарис сердито закричал, что был некогда хорошим воином
Винитар, а нынче до того упал, что потешки и небылицы добрым людям расс-
казывает, как скамар какой-нибудь, из тех, что по селам бродят и кривля-
ются, пока им не перепадет объедков от трапезы.

Хродомер дедушке вторить стал. Негож такой тын, как Винитар расписы-
вал. Слишком длинные стены - кто их оборонять будет? И не доверит он,
Хродомер, такому тыну, если всякий возле своего дома его возводить бу-
дет. Понятно, что здесь, на хродомеровом подворье, добротная стена вста-
нет. А вот у Рагнариса - еще посмотреть надо, что встанет.

Дедушка Рагнарис хотел было разозлиться на Хродомера, но тут оба
кстати вспомнили о других, кто еще в селе жил, и сразу помирились.

А Валамир, этот шут гороховый, - он-то что за стену возведет? Разве
что дядька-раб за ним приглядит. Никуда не годный, конечно, этот дядька,
но все же умнее Валамира, хотя бы потому, что прожил дольше.

А уж про Одвульфа, родича рагнарисова, и говорить нечего... Врага
жалко, что в этом месте на тын полезет. Как полезет, так себе все кишки
выпустит, либо упадет стена и врага покалечит. Ни жить бедному этому
врагу, ни умирать - только маяться.

Долго перебирали дедушка Рагнарис и Хродомер всех, кто в нашем селе
жил, и все негодные у них выходили. И сошлись они на том, что тын надо
возводить непременно. И небольшой нужен тын. И снова стали спорить -
где.

Хродомер стал говорить, что лучше всего у него на подворье ставить.
Мол, и на косогоре удачно дом стоит, и амбар широкий - может не только
свое, но и при надобности общественное зерно вместить. И колодец у него
есть, а больше ни у кого колодца нет.

Дедушка Рагнарис спросил, не пойти ли сразу всем селом к нему, Хродо-
меру, в услужение. Говори, мол, Хродомер, не таись.

Хродомер, разъярясь, закричал, что таких слуг, каковы сынки дедушки
Рагнариса, ему и даром не надобно! А самого Рагнариса он и на порог не
пустил бы.

Тут дед поднялся и к выходу направился. Мы с Гизульфом следом за ним
побежали. Впереди нас дед бушевал, а за спиной Хродомер бесился и шипел
что-то дедушке в спину.

Дедушка и Хродомер - большие друзья.

Вечером дядя Агигульф меня поймал и, руку заломив, выпытывать стал,
зачем дед к Хродомеру ходил и не жаловался ли Хродомер на него, Аги-
гульфа. Валамир неподалеку стоял и слушал внимательно. Валамиру живется
легче, чем дяде Агигульфу. Валамира только его дядька ругает. Дядька
все-таки раб валамиров, так что Валамиру иной раз осадить его удается. А
дядю Агигульфа дедушка Рагнарис учит.

И рассказал я дяде Агигульфу все, как было. И про Нехемью тоже ему
рассказал.

Валамир поближе подошел, ему интересно стало.

Дядя Агигульф сказал, что Нехемья, видать, вандалом был, а вождь, ко-
торый в плен его взял, - гепидом. Никто бы, кроме вандала, такого бы не
удумал: в доверие к вождю втереться, напоить медовухой, а после выпро-
сить себе и телегу, и людей в помощь и отправиться к родному бургу его
отстраивать. А телегу-то, небось, не отдал потом. И никто бы, кроме
пьяного гепида, не решился бы подобного пленника отпустить, да еще и по-
могать ему людьми и оружием.

Валамир вмешался и сказал:

- Отчего же никто? Герул бы тоже решился. Герулы, как известно, ску-
достью ума отличаются.

Дядя Агигульф Валамиру сказал, что надо бы к годье сходить и про это-
го Нехемью как следует расспросить. Пусть расскажет, кто этот глупый
вождь был, который того Нехемью отпустил, - герул скудоумный или гепид
тугодумный. Годья, небось, не откажется сагу свою еще раз пропеть.

Валамир сказал, что пивом годью угостит.

С тем меня и отпустили, только перед тем еще снегу за шиворот напиха-
ли.

СКАНДЗА

Раньше, когда мир был новым, все было иначе. Люди были великими - это
теперь они обмельчали. И жили мы прежде не в этих краях, а на дивном
острове Скандза. Все там было благолепно и чудесно, и всякий год казался
лучше предыдущего. Зимы были там снежные да пушистые, веселые, раз-
дольные; морозы стояли умеренные, хотя и крепкие - в самый раз для серд-
ца готского. Весны наступали дружные, водой обильные, зеленело все разом
и всходы поднимались за один день. Летом приходилось немного потру-
диться, однако земля была такова, что сама рождала урожай, один обильнее
другого. Осень же неизменно бывала богата хлебом и пивом.

Были там и совсем уж дивные уголки, где пивные реки текли в мясных
берегах, и кто туда забредал, подолгу оттуда не возвращался; возвращался
же тучен и жизнелюбив.

Богатство добывали там не трудом рабским, не тем, что землю скудную
сохой ковыряли, а больше священной яростью. Яростью и урожаи из почвы
выгоняли, и дома взметывали.

И охота там была знатная. Зверь да птица неотлучно за людьми следили,
так и норовили охотнику под ноги попасться. Стоит только рогатину в сто-
рону леса наставить, как - вот уже готово! - бежит к тебе медведь лютый,
губу дерет, грозит изничтожить. И сам собою на рогатину надевается и из-
дыхает, ревя пресвирепо.

На Скандзе в былые времена - не так, как ныне, когда за какой-нибудь
белкой драной полдня бегать приходится, чтобы упустить ее и ни с чем
вернуться. Там добыча так обильна, что с одного оленя целое село седмицу
кормилось.

Три бурга на Скандзе было. У каждого бурга по три села стояло. В каж-
дом селе великие воины жили.

Народов же было там, по числу бургов, три: вандалы, гепиды и мы - го-
ты. И жили мы в дивном несогласии, дабы войны между нами проистекали
свирепые и кровавые, ибо того требовала душа всякого истинного воина.

Истинными же воинами были все, ибо кого из воинов ни возьми - всяк
был вутья. Младенцев - и тех священная ярость не покидала, оттого и ко-
лыбели делали из неохватных дубов, дабы не сгрызло бы да не разметало их
дитя в одночасье.

Боги часто сходили на Скандзу и нередко так случалось, что вожди из
бургов ходили в Асгард к богам пировать. А гепиды чаще ходили в Вана-
хейм, но у гепидов все не как у других. А вандалы столь свирепыми были,
что их и боги и великаны боялись. Иной же раз и боги к вождям в бурги
приходили и пировали и довольны бывали. Ибо пива и мяса и богатырской
удали всегда было вдосталь.

Земля была лесом богата, не так, как здесь. И лес был не кривой да
косой да хлипкий, как на болоте, где Агигульф силки на птицу ставит, а
строевой лес. Трава - и та была строевая.

Война между бургами шла беспрерывно, однако ущерба никто от того не
терпел. Так все было благолепно устроено на Скандзе, что война к радости
и потехе служили. Люди были крепки и семенем сильны и лишь один из семи
детей в семье урождался уродом. А меньше семи не рождалось ни у кого.

Женщины были красивы, беловолосы, широки в бедрах и плодовиты. И хоть
половину из них конями разметывали - за дерзость, либо же за неверность,
а то и просто потехи ради, оставшихся хватало для того, чтобы Скандзу
героями заселить. И не было на Скандзе недостатка в героях.

За жидкое пиво на Скандзе смерть полагалась беспощадная. Да и не ва-
рили там жидкое пиво. Там было такое пиво, что брось в чан бабу толстую,
вроде нашей Ильдихо, - и не потонет баба, как бы ни старалась. Да что
там Ильдихо! Дядя Агигульф в кольчуге и со щитом - и тот бы не потонул,
хоть и недалек умом. Да что там дядя Агигульф. Ведь как на Скандзе испы-
тывали пиво. Вывернут из земли утес и в чан с пивом бросят. Плавает утес
- значит доброе пиво.

Каждое новое поколение из живущих на Скандзе было лучше прежнего, бо-
лее свирепое, более могучее, более воинственное и крепкое. И столь могу-
чие богатыри рождались на Скандзе, что дрожала земля под поступью их и
постепенно все глубже и глубже уходила в воды Океана.

И вот не выдержала Скандза и взмолилась: не сносить мне, Скандзе,
столько богатырей на груди своей зараз! Чую - ухожу под воды Океана, где
погубит меня Морской Змей. Освободите же меня от тяжести своей, умерьте
богатырство ваше. Пусть часть богатырей уйдет с груди моей и облегчит
ношу мою, непосильной ставшую.

И сошлись вожди всех трех племен на великий тинг. Долго спорили и го-
ворили, судили и рядили, ибо никому не хотелось покидать благодатную
Скандзу. Сорок дней и сорок ночей без перерыва длился этот тинг, и птицы
падали на землю мертвыми - такой крик стоял эти сорок дней и ночей над
всем островом. И зародилась у берегов Скандзы от споров этих великая
волна и обрушилась на берега других островов и земель и поглотила десять
островов и десять раз по десять сел.

И было убито на тинге том народа без счета, но оставалось еще больше.
И решили вожди племен: пусть младшие сыны наши прочь уйдут, ибо их бога-
тырство самое великое и несносимое.

И было по сему. Три корабля построили величайшие богатыри трех племен
и приготовили все к отплытью.

После же повеселиться напоследок решили. Тремя дружинами прошлись по
трем мирам, оставив по себе память долгую. А у стен Асгарда сошлись они