нужно. Потому что - голоса. Рядом. Тявкают, каркают без смысла. Немые?
чувствует прохладный шершавый камень. Пещера? Совсем рядом - ноги. Много,
странные. Обернуты шкурами. Плотно. От колен и ниже. И ступни. Следы на
песке. Там, под Обрывом, давно. Приходили ЭТИ. Забрали Кошку. Теперь
забрали его.
обступили. Теперь видно не только ноги - все. Не похожи. На Людей, на
немых, на Странного - не похожи. Бедра обернуты шкурами. Грязными, шерсть
слиплась, потерта, пахнет. Как у Людей. А выше - чешуя. На животе, на
груди, на плечах - чешуя. И на спине. Пахнет, как сухая кожа. Кожа? На
боках завязана ремешками. Одежда? Похожа на шкуру рогатого. Того, у
которого рога разные, и не на голове - на морде. Одежда? Чтоб не проткнули
копьем? И то, что на руке, похоже на эту чешую. Но не чешуя - целое.
Держат за ремешки. Широкое. Задевает о камень - стучит. Отбивать удары?
Закрывать лицо? Один снял чешую с головы. Твердая. Вроде горшка. Тоже из
сухой шкуры - очень толстой. А на голове - уши и волосы. Как у Людей.
равнине стадо рогатых, больших, в пыли, по сухой равнине, и от копыт -
гул, гул, гул... Открыть глаза. Открыть. Рядом ЭТИ. Опасность. Смерть.
как Странный - не похожи. Другие странные.
звенит под копытами... Звонкая земля. Сухая. Потому, что засуха. Жажда.
Пить, пить... Сухие губы, на них оседает вязкая пыль, поднятая копытами,
горчит, сушит. Сухие потрескавшиеся губы. Засуха. Пить, пить... А стадо
несется, копытит сухую землю, и от этого - гул, гул, гул...
которые рядом и вокруг? Что скрипит? Они упали, все ЭТИ. Стоят на коленях.
Руками и лбами уперлись в каменный пол. Головами в одну сторону. И там, в
той стороне, за их оттопыренными задами, едва прикрытыми клочьями грязных
свалявшихся шкур, на плоской серой стене, на камне - ширится, ширится
полоска... Нет, уже полоса. Полоса света и глубины. Ширится и скрипит.
Свет. Не день. Не факел. Что?
Человек. Не такой, как ЭТИ. Укутан в серое, блестящее. Не в шкуру, не в
кожу - в другое, странное. И не укутан - будто облит.
Странного. Но не такой. Глаза: светлые, прозрачные, ледяные. Не как у
Странного. Как у хищных крылатых. Как у ползучих. Говорит. Без смысла - не
знает Речи. Но говорит - не рычит, не тявкает, журчит, как ручей.
подходит, смотрит в глаза, смотрит, смотрит... Ледяные глаза. Голубые,
колючие. Зрачки - точки. Ближе, ближе...
мчится по сухой равнине, все ближе, ближе, но не видно стада, не видно
равнины - только звезды, звезды, звезды и темнота. Потому что - ночь. И
стадо мчится в ночи, и только гул, гул, гул от копыт, и звезды плывут,
кружатся в темноте, в темноте, в темноте, спать, спать, спать...
ПОДСТУПЫ. ПОЛОВОЗРЕЛЫЙ САМЕЦ. ФИЗИЧЕСКИЕ НЕДОСТАТКИ:
ЗАЖИВЛЕНИЕ ПОЛНОЕ. ОСТАТОЧНЫХ ЯВЛЕНИЙ НЕТ.
ОСТАТОЧНЫХ ЯВЛЕНИЙ НЕТ.
ОСТАТОЧНОЕ ЯВЛЕНИЕ - ЛЕГКАЯ ХРОМОТА.
НОРМЫ. ЭНЕРГОСПЕКТР ХАРАКТЕРИЗУЕТСЯ ПОВЫШЕННОЙ ИНТЕНСИВНОСТЬЮ СЛЕДУЮЩИХ
СОСТАВЛЯЮЩИХ:
СТРЕМЛЕНИЕ ОБРЕСТИ НЕ РЕАЛИЮ, А ИЗОБРАЖЕНИЕ РЕАЛИИ.
НЕГАТИВНЫХ ЭМОЦИЙ.
- "СТУПЕНЬ".
АНАТОМИЧЕСКИ СООТВЕТСТВУЕТ ШТАММАМ ВОСТОЧНОГО АРЕАЛА - ЗОНЫ ПОСЛЕДНЕГО
ПРОЯВЛЕНИЯ ОТСТУПНИКА. В ЭТОЙ СВЯЗИ ПРЕДСТАВЛЯЮТ ИНТЕРЕС ПРИЧИНЫ ПОЯВЛЕНИЯ
ДАННОГО ЭКЗЕМПЛЯРА НА БЛИЖНИХ ПОДСТУПАХ.
ОБЛАДАТЕЛЕМ МЕЧА, ОДНОТИПНОГО С ОБРАЗЦАМИ, ВЫДАВАЕМЫМИ ДРЕССИРОВАННЫМ
АБОРИГЕНАМ.
Видения, видения... Дикие, странные, им нет конца, в них нет смысла, они
не свои. Растут, множатся. В темноте, в темноте... Спать...
Слепящее. Почему оно с углами?! Страшно, страшно. Больно. Не хочу!
дочери Длиннорукой? Шаман сказал: "Нельзя. Одинаковые - плохо". Зарезал.
Странный сказал: "Плохо". Убил Шамана. Странный, Странный... И темнота,
темнота, и Странный, и темнота... Опять свет. Потому, что опять боль, боль
в голове и глазах. Страшно, страшно! И Одинаковые рядом. Почему они так
странно стоят? Потому, что Хромой лежит. А они стоят, спокойные, им не
больно, больно, больно...
рванулся сильнее, и это "что-то" с легким треском порвалось, отпустило. И
боль отпустила тоже. И вернулись силы. Хромой сел, упираясь руками.
плоский. И ослепительное, угловатое на нем - не Слепящее, а вроде костра,
но ни тепла от него, ни дыма... А одинаковые стоят под стеной, возле
огромной глыбы звенящего камня, смотрят на нее - не на Хромого. А по глыбе
бегают разноцветные огоньки, и она тихо урчит. Живая?!
Коренастые, волосатые, сильные. Как Люди. Как немые. Голые. Не шевелятся,
глаза закрыты. Умерли? Тогда почему не падают? Дышат. Медленно, как во
сне. Спят? Почему стоя? А из лбов... Из лбов их торчат иглы, длинные иглы
из Звенящего Камня, и от этих игл тянутся тонкие разноцветные стебельки -
желтые, красные, черные. Вьются, тянутся к глыбе. Растут из глыбы. И еще
стебельки, синие, тоже растут из глыбы, но они оборваны, лежат рядом.
Стебельки не пускали встать? В голове - иглы?! Хромой поднял руку -
пощупать голову, и в этот миг один из одинаковых обернулся к нему. И
остальные Одинаковые - тоже. Все сразу. Одинаково. Они смотрели на
Хромого, а Хромой - на них. Нет, они не очень одинаковые. Просто настолько
другие, что кажутся одинаковыми. Просто Одинаково Странные, вот. Так -
правильно.
Освобождают место для драки. Хромой вскочил. Этот, который подходит, он
без оружия. Щуплый. Слабый. Хромой - сильный. Справится. И не только с
одним - со всеми.
готовые хватать, ломать, рвать. Верхняя губа задрожала, приподнялась,
обнажила крепкие желтые клыки, в горле забилось, заклокотало сдерживаемое
тихое рычание, и ярости в нем было больше, чем в оглушительном вопле. А
взгляд налившихся кровью глаз уже шарил, искал взгляда этого, который
подходит - напугать, победить до боя... Нашел. Тяжело, остро впился в
прозрачные голубоватые ледышки, притаившиеся под тонкими, нахмуренными
бровями.
трясутся колени, пересохло во рту... Не ледышки там, под тонкими хмурыми
бровями - черные омуты неподвижных зрачков, жадная трясина, пропасть.
Манят, тянут, сливаются, вбирают в себя стены, свет, воздух, силы, волю,
жизнь, все, все. И - темнота, темнота...
это падение. Падение на твердый каменный пол. Он шевельнул непослушными
руками, пытаясь встать, но темнота сомкнулась и не пустила.
тропинке, несет в горсти перед собой лужицу прозрачной холодной воды, и
вода просачивается сквозь плотно сжатые напряженные пальцы, срывается