у них общее: это беженцы. Их пригнал сюда страх перед Советской властью.
Кого только здесь не было!.. Город не мог разместить всех беглецов (многие
годами жили в вагонах), не мог предоставить работу. Процветали азартные
игры, грабежи и убийства. Авантюристы всех мастей, жулики, громилы нашли
здесь превосходную среду. Все торгуют и всем торгуют. Некоторые приехали во
Владивосток с чемоданами, набитыми золотом и драгоценностями, другие снимали
последнюю рубаху и несли на Семеновский базар. И всех их томил ужас перед
новым, грядущим, необоримым. А как же местные, владивостокские? Здесь не
только Меркуловы. Большинство коренного населения - скромные трудовые люди.
Им нечего продавать, нечем торговать. Они не боялись Советской власти, ждали
ее. И не только ждали... Уж кому-кому, а Курасову хорошо известны подполье и
партизанские дела.
Все явственнее надвигалась развязка. Советская Республика набирала силы,
народ повсюду стоял за свою власть. Белым силам и японцам приходилось все
жарче.
невеселых мыслей. Он остановился, прочитал:
конкурс женской красоты с выбором первой красавицы г. Владивостока в 1922
году. В жюри конкурса входят: литераторы, поэты, журналисты, художники и
представители общественности. Число билетов ограничено.
глазами, смотревшими поверх толпы. На груди белая лента. По ней черными
буквами написано: "Я гибну - но вас я презирают.
Владивостоке по своей художественности и уютности. Карточный стол. Готовят
вкусно, подают красиво. Ежедневно карты и лото с котлом и призами".
развернул газету. Китаец с восковым лицом и в белой куртке принес кофе и
рюмку коньяка.
Петербурге. Карикатура на комиссаров... Речь Спиридона Меркулова с
пророчествами на август. Компания "Кайзерлинг" сообщает об отходе в
очередной рейс пароходов "Тунгус" и "Алеут".
Добровольного флота Компаниона и его помощников. Всесильного Компаниона
содержат под стражей на канонерской лодке "Манджур".
Директором-распорядителем Доброфлота назначен капитан первого ранга Харин.
выполнить приказ Меркулова - отдать доходы флота правительству.
Дайрена "Русский самурай"... Как ненавидит полковник этого атамана! На
мгновение перед ним возникла коренастая фигура в казачьей папахе, заплывшее
жиром лицо цвета малосольной семги, самодовольно закрученные черные усы,
чуть раскосые глаза. Ненасытное вожделение к власти сделало этого человека
японским прислужником. Под их диктовку он заключил соглашение о созыве в
Чите Народного собрания... "Заигрывать с гнилыми демократишками... Дурак! -
Курасов сжал кулаки. - Политика Семенова повела к дальнейшему расколу в
армии. Многие командиры отказались признать его главнокомандующим. А
демократишки? Атаман решил, что завоюет их признание, - как бы не так!
Народное собрание большинством голосов выразило ему недоверие... Говорили,
что у Семенова чай подают полковники. Неизвестно, полковники ли за лакеев,
или лакеи возведены в полковники. Тьфу!.."
"Газетные звонари, подрукавные литераторы..." Он перевернул страницу. Эта
усеяна рекламой и короткими сообщениями:
обратно в свой город. Из двух тысяч сохранилось 60 домов".
назначена комиссия под наблюдением члена правительства И. И. Еремеева"...
привидения. Редко-редко звякнет ложка - кто-то размешивает сахар. Или
прошелестят газетные листы. Кашлянет кто-нибудь. И опять тихо.
"Старая лиса, хлебом не корми - дай покрасоваться на любой трибуне".
пароход "Монгугай"...
соборе времени XVII века.
историческую почву. Что ж, посмотрим".
прятались недомолвки, сомнения, тревоги. Мало кто теперь верил в то, что
написано, все старались догадаться, что стоит за красивым словом, за каждой
пышной фразой.
худощавый японец. Подняв шляпу, японец раскланялся.
изобразил улыбку. Каждую фразу он сопровождал извинениями и поклонами. -
Конечно, все совершенно доверительно.
об этой услуге начался не сейчас.
капитан, какой мне смысл отдавать вам документы? Ради чего? За вашу улыбку?
Я никогда не питал к вам, дорогой коллега, нежных чувств. Как русский, я
считаю большим хамством вашего командования захват Приморья. Как монархист,
я не признаю никаких республик, поэтому терплю вас как неизбежное зло.
Надеюсь, вы не обиделись?
сторону. Короче: если вы согласны, я передам вам двадцать обстоятельных
досье на интересующих великую Японию наших политиков и военных деятелей. -
Полковник усмехнулся: у него-то было свое мнение об этих политиках и о
мечтаниях великой Японии.
герб города Владивостока: на зеленом щите золотой тигр взбирается на
серебряную гору, увенчанную зубчатой башней-короной. У тигра червленые глаза
и язык. В нижней части щита - скрещенные якоря, обвитые александровской
орденской лентой...
японец, оторвавшись от герба. И вкрадчиво добавил: - Уверен, что досье
превосходны. И... нельзя ли уточнить состав этих двадцати?
японцу несколько фамилий, присовокупляя короткие уничтожающие
характеристики. - Вы довольны? - закончил он. - Позвольте предсказать, что
этих господ вам, Японии, скоро придется взять на иждивение. А я, заметьте,
капитан Тадзима, хочу быть независимым, когда... - он чуть помедлил, -
независимым в моей будущей жизни.
со всякими людьми, но его, хотя он ничем не выдавал это, поразила
откровенность и беспощадная язвительность Курасова. А в ней не было ничего
удивительного. Кадровый русский офицер, он искренне презирал всех выскочек и
проходимцев, которых только что перечислил. А в политической игре они уже
были не нужны, даже мешали. Курасов умел различать бутафорскую и реальную
силу.
жить для спасения России.
будущее этих господ... Кстати, - перевел он разговор, - как вы переносите
здешний климат?
легкой насмешкой говорил Курасов. Он-то знал, как тяжело переносит сухость
воздуха Тадзима.
командованию свое положительное мнение. - Японец растянул в улыбке тонкие
губы. Потом он сказал: - Японское командование просит вас еще об одном
одолжении.
Громыко Ольга
Земляной Андрей
Громыко Ольга
Сапковский Анджей
Глуховский Дмитрий
Лукьяненко Сергей