плеснул себе в стакан, но Джерран никак на это не отреагировал. Обуздать
скаредную его натуру могло лишь чрезвычайное обстоятельство. Разумеется,
потрясти может смерть любого человека, которого ты знал, но столь явное
потрясение могло быть вызвано лишь кончиной кого-то очень близкого, каковым
Антонио для Отто Джеррана вряд ли являлся. Возможно, подобно многим, Отто
испытывал и суеверный страх; узнав о смерти на борту судна, он, естественно,
опасался, как бы трагическое это событие не повлияло на деятельность
съемочной группы и членов экипажа. Вероятно также, что Отто Джерран ломал
голову, не зная, где среди просторов Баренцева моря найти гримера,
парикмахера и костюмера вместе взятых, поскольку все эти обязанности, в
целях экономии опять же, выполнял покойный Антонио. С видимым усилием
оторвав свой взор от бутылки "Хайна", Отто впился в меня взглядом.
белой скатерти расплылось пятно. Дрожащей рукой он поднял бокал и залпом
выпил, пролив немалую толику виски на сорочку.
сделало свое дело.
бокал, другой опирался о стол. Я ничего не ответил, поэтому Джерран
продолжал:
сердце или астме.
вскочил на ноги. Судно отчаянно швыряло из стороны в сторону. Быстро
подавшись вперед, я подхватил бокал, прежде чем тот успел упасть. В то же
самое мгновение, покачнувшись, Отто кинулся к правому борту, с размаху
открыв телом дверь. Несмотря на вой ветра и удары волн, было слышно, как его
выворачивает наизнанку. Вернувшись с посеревшим лицом, Отто закрыл за собой
дверь и плюхнулся на стул. Взял протянутый мною бокал, опорожнил его и
наполнил вновь. Отхлебнув, вперился в меня взглядом.
вскрытие.
какая это сложная процедура. У меня нет надлежащего инструментария. Я не
патологоанатом. Ко всему, необходимо согласие родственников, а как его
получишь посреди Баренцева моря? Нужно постановление коронера, а где его
взять? Кроме всего прочего, такого рода распоряжения отдают в том случае,
если есть подозрение на убийство. Подозрений таких нет.
стрихнин. Правда, налицо все классические признаки отравления стрихнином:
тело изогнулось, точно натянутый лук, в глазах застыл ужас. Но когда я стал
распрямлять его конечности, то симптомов столбняка не обнаружил. Кроме того,
время действия яда иное. Обычно отравление стрихнином дает о себе знать
спустя десять минут, и через полчаса после того, как вы приняли его, ваша
песенка спета. Между тем Антонио сидел вместе с нами за ужином не менее
двадцати минут, но ничего, кроме симптомов морской болезни, я у него не
заметил. Умер он всего несколько минут назад. В довершение всего, кому мог
помешать такой безобидный паренек, как Антонио? А может, в вашей группе есть
отъявленный негодяй, который убивает от нечего делать? Видите ли вы тут
какую-то логику?
виду отравление птомаином?
Вы можете съесть птомаина сколько угодно безо всякого для себя вреда.
Пищевое отравление иного рода, это наличие химических веществ, в их числе
ртуть. В рыбе, например, в грибах, устрицах. Но самый опасный враг -
сальмонелла. Это убийца, поверьте мне. В самом конце войны одна из ее
разновидностей - Salmonella enteritidis - свалила около трех десятков
жителей Стока-на-Тренте. Шестеро скончались. А существует еще более опасная
бактерия - Chlostridium botulinum - так сказать, двоюродная сестра ботулина,
восхитительного вещества, которое, по данным министерства здравоохранения,
способно с полной гарантией за одну ночь уничтожить население целого города.
Клостридиум вырабатывает эксотоксин, яд, смертоноснее которого не бывает.
Перед войной группа туристов, приехавших на расположенное в Шотландии озеро
Лох-Маре, решила перекусить. На завтрак у них были сандвичи с
консервированным паштетом из дичи. У восьми в паштет проник этот яд. Все
восемь скончались. В ту пору противоядия от этой отравы не было, нет его и
теперь. Видно, Антонио отравился чем-то похожим.
посмотрел на меня круглыми глазами. - Господи Боже! Неужели вы не понимаете,
что это значит? Выходит, мы все в опасности. Этот клостридиум, или как бишь
его, может распространиться со скоростью чумы.
Иначе мы все погибли бы... Ведь пока Антонио не утратил аппетита, он ел то
же, что и остальные. Не знаю точно, но можно выяснить у его соседей.
По-моему, это были Граф и Сесил.
Герцогом, верно, потому, что титул этот никак не сочетался с его заурядной
внешностью.
отрывает. Совсем другое дело Тадеуш, тот ничего не упустит.
найдем там что-то подозрительное. Думаю, у Антонио был собственный запас
консервированных деликатесов, но все-таки проверю. Следует уведомить
капитана.
- Факт смерти полагается зарегистрировать в вахтенном журнале. Необходимо
составить свидетельство о смерти. Обычно это делает капитан, но если на
борту есть врач, то капитан передает ему такие полномочия. Кроме того,
капитан должен распорядиться о подготовке к погребению. В море, по морскому
обычаю. Думаю, похороны состоятся завтра утром.
конечно, по морскому обычаю. Пойду к Джону, сообщу ему об этом ужасном
происшествии.
и экономиста компании, старшего компаньона фирмы, которого большинство
считали ревизором и во многих отношениях фактическим хозяином киностудии.
бедный Антонио умер, а я хочу спать. Но я ужасно расстроен, действительно
расстроен.
"Хайна" в один из бездонных карманов просторного пиджака и нетвердой
походкой вышел из столовой. Похоже, Отто предпочитал традиционные средства
от бессонницы.
Температура воздуха понизилась, почти параллельно поверхности моря неслись
редкие хлопья снега. Волны походили на водяные горы. Судно проваливалось в
ложбины между волнами, гребни которых оказывались вровень с мостиком,
ударяясь о них с гулом, похожим на пушечный выстрел, затем выпрямлялось и
валилось на бок. Мне показалось, что ветер поворачивал к норд-осту; что это
предвещало, я не знал. Скорее всего, ничего хорошего в этих широтах. С
некоторым усилием я закрыл наружную дверь, мысленно благодаря Всевышнего за
то, что в ходовой рубке находился Смит.
особого доверия, тем более что много выпил.
том, что не ботулизм явился причиной его смерти. Действительно, эксоток-син
- яд смертельный, но, к счастью, Отто не знал, что действует он не раньше,
чем через четыре часа. Известны случаи, когда инкубационный период составлял
целых двое суток. Возможно, Антонио днем поел консервированных трюфелей или
чего-то другого, привезенного им из Италии. Но в таком случае симптомы
проявились бы за ужином; однако, кроме странного зеленоватого оттенка лица,
ничего особенного я в нем не заметил. Вероятно, это была какая-то
разновидность системного яда, но я не слишком большой специалист по этой
части. Трудно было также предположить чью-то злую волю.
волосами, закрывавшими их лица. Увидев меня, они переглянулись и хотели было
уйти, но я позвал их жестом. Подойдя к моему столу, оба сели. Когда вошедшие
откинули со лба волосы, я узнал в них маленькую Мэри, помощника режиссера, и