назад. Его жена обратилась в наше агентство, чтобы найти его. Я подумал, что
у него, может быть, были какие-то проблемы на работе.
приходите сюда без приглашения, не записавшись на прием, и тратите мое время
на пустые разговоры о каком-то...
мистер... Бладхаунд ?
человек?
Фишер - Хэнк Фишер, еще один ваш техник. Вы его знаете? Прошлой ночью
полиция выловила его из реки, и он был стопроцентно мертвый. - Я с интересом
смотрел на него. - Вы что, намеренно топите своих служащих, если они состоят
в профсоюзе, мистер Миллхаунд?
коммуняка! - И поднялся на ноги. - Убирайтесь! - завопил он. - Убирайтесь из
моего кабинета! Убирайтесь из этого здания. И больше не приходите никогда!
несколько минут своего времени, мистер Миллхаунд. Я сделаю из него чучело и
буду хранить как сокровище!
стараясь не замечать ее торжествующего взгляда. Елена нажала кнопку лифта, и
мы принялись ждать.
- предложила она. - Там воздух прохладнее.
оказали, не слишком-то будет способствовать вашей карьере в "Юнайтед уорлд",
- сказал я, пока лифт вез нас вниз.
на три года. Если мое шоу получит хороший рейтинг, я могу делать все, что
угодно. И мне все будут только мило улыбаться. Если же оно получит рейтинг
паршивый, моя карьера в любом случае закончится.
на письменный стол и улыбнулась мне.
которая, надо думать, была пародией на стул.
ночью выловили из реки, - сказала она. - Это было ради красного словца?
на льду.
походкой, движением бедер под плотной облегающей тканью юбки. Отвернувшись
от окна, она направилась обратно, произведя еще одно, не менее грациозное и
завораживающее движение. Я глубоко вздохнул, когда она опустилась в кресло и
механизм отключился.
здесь - и пропал. - Ее взгляд омрачился тревогой, в то время как она
изучающе разглядывала мое лицо. - Вы не думаете, что Джо Бакстер тоже мертв?
- спросила она.
веки, полуприкрыв глаза.
все-таки меня это беспокоит. Мы с Джо были хорошими друзьями.
подумали, будто я такая гулена, с которой всякий может провести время, когда
вздумается.
просиживая штаны, как любит повторять мой шеф Пол Крамер. - Я поднялся. -
Может быть, позвоните мне, если вдруг узнаете что-нибудь интересное?
остановиться.
Макс, - сказала она. - Вот когда это случится, вы скажете мне "спасибо".
влажные, были слегка раздвинуты. Я прикинул, необходимо ли уходить в данный
момент, и попытался припомнить, сколько дней отпуска мне остались должны в
конторе. Потом я вспомнил, где работаю. И, вздохнув, кивнул, потом вышел.
чтобы повидать Сэма Дина, но его не оказалось на месте. Я положил в конверт
пулю, которую вытащил прошлой ночью из стены в квартире миссис Бакстер, и
оставил сержанту, чтобы тот передал ему.
специалиста Сэм наверняка справится с этим делом.
человеку так нравится язвить, зачем портить ему удовольствие?
в виду голову.
меня к черту и в жилые кварталы. Я решил, что этот сержант никогда не
дослужится до лейтенанта, если будет выдавать столь существенную информацию
всякому, кто об этом спросит.
мотор и осторожно вписался в поток транспорта, направлявшийся к жилым
кварталам. Прошло еще полчаса, прежде чем я разыскал сначала адрес, а потом
и дом Фишера. Это оказалось захудалое узкое кирпичное здание года, может
быть, на два моложе, чем какая-нибудь трущоба.
Мистер и миссис Фишер жили в квартире номер 8 на третьем этаже.
содрогания, и с трудом открыл скрипучие двери. Как только я ступил во тьму
коридора, в мои ноздри хлынул запах, состоявший из равных частей допотопной
кухни, старости и чересчур большого количества человеческих существ,
втиснутых на чересчур маленькое пространство. Я подождал, пока глаза
привыкнут к темноте, и огляделся.
до нее и постучал.
По-видимому, "Старая ворона" нравилась хозяйке больше, чем "Шанель ј 5".
Кроме того, что миссис Фишер недавно стала вдовой, она к тому же не так
давно изрядно нагрузилась. И я мог бы без проблем принять дозу, просто
сделав глубокий вдох.
женщиной в полном смысле этого слова. Я невольно подумал, что Хэнку Фишеру
не повезло вдвойне. Плохо было уже одно то, что он пытался перейти пешком
через реку с дыркой в голове. Но когда вдобавок ко всему приходится терять и
такое - это уже совсем тяжело.
заканчиваясь острыми уголками. Даже под толстым слоем косметики можно было
разглядеть приятное лицо. Лицо, вполне соответствующее телу. Черное
шерстяное платье могло бы означать траур, но сильно выдававшиеся вперед
груди, чувственный изгиб губ и узость талии говорили о том, что, хотя Хэнк и
погиб, его забудут очень скоро. Такому хозяйству вряд ли было суждено
пылиться на витрине.
обаятельнейших улыбок, рассчитанных на то, чтобы осветить каждый закоулок
вокруг. Хотя в мои обязанности и не входит утешать свежеиспеченных вдов, я
всегда готов сделать исключение, если дело того стоит.
глубоко сомневаюсь.