Чтение 6–й страницы книги ~Убийственный кайф~

Сорон оглянулся на меня, и я подумал, что стал для него немного опасен.
Ему не хотелось, чтобы в глазах его паствы я выглядел героем, принизившим
его собственный авторитет. Но больше всего ему не хотелось, чтобы я оказывал
влияние на жизнь мисс Сандры Стилвелл, то бишь Кальвин. Ну да и черт с ним.

- Меня зовут Браун, сержант Джим Браун, - раздался из-за моего плеча
голос здоровенного копа.

- Мое имя вам уже известно, - сухо произнес я.

- Мне очень жаль, что произошло недоразумение, мистер Роберте, -
растягивая слова, произнес сержант, приближаясь ко мне. Теперь мы шли рядом,
позади группы полицейских и хиппи, пробиравшейся между высоченными
деревьями. - Мне и вправду жаль, что так получилось, однако вы не понимаете
всей сложности проблемы. Конечно, мы не обнаружили здесь никаких наркотиков.
Но не кажется ли вам, что они все-таки припрятаны где-нибудь? Они видели
наше приближение, и у них оставалось достаточно времени, чтобы избавиться от
любого дерьма, которое могло быть спрятано в лагере. И, вполне возможно, они
припрятали свои запасы где-нибудь в горах, может быть, в полумиле отсюда.
Эту дрянь ни за что не найти, хотя нам доподлинно известно, что она у них
есть. Так чем же мы тогда занимаемся, если не поддерживаем законность и
порядок, скажите на милость?

- Вы не нашли марихуаны, а закон требует, чтобы вы нашли ее. Кроме того,
в законе говорится, что полицейский, который подбрасывает улики, подлежит
отстранению от должности. - Я не мигая уставился на сержанта, стараясь при
этом, чтобы мой ответ не звучал слишком враждебно. Приобретение врагов в
лице копов всегда здорово осложняет работу адвоката.

- Мне очень жаль, мистер Роберте, что вы смотрите на это дело таким
образом. - Сержант покачал головой, и несколько минут мы шли молча. Потом он
нарушил это молчание:

- Я хочу вам рассказать нечто такое, чего вы не знаете об этих
недоносках. Сейчас их здесь десять, а вчера было одиннадцать. Знаете, что
случилось с последним?

- Вы поймали его с полными карманами порнографии и оторвали ему яйца?

- Не стоит так часто оскорблять меня, мистер Роберте, - все так же
растягивая слова, беззлобно заметил сержант. - Вы слишком далеко зашли, но
коп всегда может найти способ защитить себя - даже от таких хитрожопых
адвокатов.

- Да ладно вам, - сказал я, - только не шейте дело моей клиентке, и у нас
с вами будет полное взаимопонимание.

Сержант кивнул.

- Для начала я уточню, является ли она вашей клиенткой. - В его замечании
сквозила еле заметная резкость. - Ну так вот, я хотел рассказать вам, что
вчера вечером один из этих бродяг отдал концы. Передозировка героина. Его
нашли в аллее. Возможно, наширялся до смерти на какой-нибудь вечеринке,
остальные испугались и выбросили тело.

- Плохо дело, - быстро обдумывая ситуацию, сказал я. - А что собой
представлял этот парень? Сержант пожал плечами.

- Рыжий такой, крайне истощенный.., а что? Вы его знали?

Я покачал головой. Это мог быть только парень по прозвищу Вялая
Земляника. Значит, Гарри-обезьяна, вместо того чтобы вызвать полицию, просто
выбросил труп!

- Так вы считаете, что он был с этими ребятами?

- Нет, вчера вечером в городе их не было. Тот, который преставился, был
сам по себе - или ширялся с какими-то другими наркоманами, или, возможно,
нащупывал связи.

- Тогда к чему устраивать облаву? - спросил я. - Ведь здесь, в лесу, они
никому не причинили никакого вреда, покуривая свою "травку".

- Дело не только в марихуане, - терпеливо продолжал сержант. - Теперь они
ловят кайф от ЛСД. - Он посмотрел на меня. - Не такой уж я тупой фараон,
чтобы не видеть разницы. И как знать, не припрятали ли они где-нибудь под
камешком что-нибудь покрепче?

Что ж, это мне неизвестно, однако я продолжал считать, что нельзя
наседать на ребят только потому, что они подозреваются в употреблении
наркотиков.

- Наркомания не преступление, а болезнь, - произнес я.

Сержант с негодованием повернулся ко мне.

- Согласно моим инструкциям, это преступление, приятель. И моя работа
заключается в том, чтобы засадить их за решетку. Защитить общество и их же
самих, удерживая подальше от этой дряни. Другого способа нет. А изображать
из себя доброго дядюшку и играть в понимание и всепрощение - это только
потворствовать другим следовать их примеру.

- Ну хорошо, допустим, кое-кого вы напугаете. А как быть с теми, кто не
испугается?

Сержант оскалился в вымученной улыбке:

- От таких, полагаю, следует избавляться. Вы только подумайте - уже
половина всех этих чертовых ребятишек глотает "колеса" и курит марихуану.
Наркомания пожирает страну подобно раковой опухоли.

Я посмотрел в его светло-серые, похожие на мутные оконные стекла глаза,
горевшие фанатичным блеском.

- Ну ладно, а как насчет того, чтобы отпустить мою клиентку? У вас на нее
ничего нет, а у нее есть деньги, и я смогу в течение двух часов добиться ее
освобождения.

- Похоже, мистер Роберте, вы не услышали того, что я вам говорил. Я
собираюсь посадить этих ребят под замок и буду держать там до тех пор, пока
они навсегда не откажутся от своего пристрастия. В противном случае им
придется покинуть эти места. И плевать, если сейчас я смогу упечь их только
на два часа. Поэтому держите свою клиентку подальше от этих придурков и
наркоманов, а то ей, как пить дать, не миновать следующего раза.

- Хорошо, постараемся больше не попадаться, но я бы не советовал вам так
усердствовать. Даже на крутых копов можно найти управу.

- Это кого же? - ухмыльнулся сержант Браун. - Исполненных благостных идей
либерально настроенных адвокатов? Не смешите меня! Эта страна верит в закон
и порядок, и все идет к тому, что надежды на спасение Америки будут обращены
именно к полицейским.

Вот так-то. Герои нашего времени - именно полицейские. Ну и черт с ним.
Совершенно очевидно, мне не поколебать его одержимости.

- Могу я, по крайней мере, проследовать до участка наедине со своей
клиенткой? - спросил я. - Мне необходимо поговорить с ней, и вы обязаны
предоставить мне это право.

Ему ужасно не хотелось делать мне одолжение, но он все же согласился.

- Только не отставайте от нас. Я хочу, чтобы, когда мы прибыли на место,
она была вместе со всеми.

Когда мы вышли к шоссе, копы и хиппи разместились в трех полицейских
фургонах, а мы с несговорчивой наследницей забрались в мой "остин-хили". Я
достал из-за сиденья свой пиджак.

- Вот, накинь.

- Ты что, с ума сошел? - Она одним легким движением сбросила пиджак,
отчего ее маленькие, крепкие груди плавно колыхнулись. - Сейчас самое пекло.

- Ну ладно, - сказал я, - но когда мы прибудем в город, накинь его, а то
тебя, вдобавок ко всему прочему, обвинят в оскорблении общественной
нравственности.

Сандра вздернула брови, словно не могла представить себе такого зануду,
которому есть дело до чьего-либо нижнего белья. Потом отвернулась и
принялась разглядывать поросший травой склон - там, где он обрывался прямо в
усыпанную камнями полосу прибоя.

Я запустил двигатель и несколько секунд прислушивался к ровному,
встревоженному гулу всех запрятанных под капот лошадиных сил, нетерпеливо
дожидающихся команды рвануть вперед. Включив передачу, я вывел машину и
пошел впереди копов. Так мы и ехали до самого участка.

- Сандра, нам необходимо поговорить о твоем наследстве, - начал я, когда
мы понеслись по прибрежному шоссе, тянувшемуся над грядой утесов. - Ты не
можешь просто заявить, что не желаешь принимать его. Ты имеешь право
передать его кому-либо другому, но отказаться не можешь.

- Тогда я отдам его.

- Кому?

Она пожала плечами.

- Все равно кому. - Оторвав взгляд от окна, Сандра посмотрела на мои руки
на рулевом колесе, ведущие машину на скорости восемьдесят миль в час. Позади
нас завывали полицейские сирены. - И потом, меня зовут Кальвин. Такое имя
мне дало племя, и теперь оно мое. Пожалуйста, не зови меня больше Сандрой.

- Хорошо.., хотя не так-то просто называть рыжеволосую красавицу
Кальвином. И вообще, что означают эти дурацкие прозвища? Скажи мне, Бога
ради, почему именно Кальвин?

- Ты пользуешься словами, не слишком вникая в их смысл, а ведь сам только
что выразил идею, - загадочно ответила Сандра.

- Вряд ли до меня дошло, - признался я. - Так почему все-таки Кальвин?

- Ты сказал: "Бога ради", а ведь я всегда была глубоко религиозна. - Ее
зеленые глаза одарили меня таким безмятежным спокойствием, что я
почувствовал тревогу. Неужели она настолько тронулась на этой почве, что
сама не подозревает об этом?

- Ты имеешь в виду, как Кальвин Кулидж? Сандра чуть не рассмеялась, но
удержалась. Ее губы слегка раздвинулись в улыбке, и я успел заметить ровные
зубы и розовый язычок, что само по себе уже могло разбудить по крайней мере
одно религиозное чувство.

- Это в честь того Кальвина, протестантского лидера, от которого получил
свое название кальвинизм, - объяснила она.

- Ты хочешь сказать, что придерживаешься ортодоксальной религии? -
каким-то самому себе незнакомым скрипучим голосом произнес я.

- Нет. Я просто христианка, но всегда относилась к этому очень серьезно.
И сейчас продолжаю относиться так же. Однако теперь понимаю, что
христианство - это всего лишь субъективное отражение духовности Вселенной.
Религия же должна быть духовным опытом, а не навязыванием идей. А мне их