Чтение 6–й страницы книги ~Куколка~

Каков поп... Зачем подметать коврик? Купим новый. Пыль на мебели? Сменим
мебель, фиг ли...

Женька опустилась в такое же пыльное кресло. Впрочем, Бог с ними, с пылью и
скорлупками. Мы сюда не с этим, в смысле не с уборкой заглянули. Убрать,
конечно, можем, если что. Заодно.

В соседней комнатке, должно быть, спальня. Спаленка. Значит, все, что
нажито непосильным трудом, присутствует здесь, в бардаке. Женька пробежала
взглядом по мебельной стенке, заметила двухкассетник, кубик-телевизор,
видик, рядок кассет. Остальные более-менее ценные вещи стенка скрывала за
многочисленными дверцами. И наверняка скрывала деньги. Ребятки,
разъезжающие на "кабанах", всегда имеют скромные сбережения "на черный
день". Главное - их найти.

Хозяин объявился на пороге, оценил Женькину внешность довольным
похрюкиванием и исчез на кухне.

Женька потрогала воротник платья. Две ампулы с клофелином, вставленные в
небольшие прорези на подкладке, несли боевое дежурство. Достаточно надавить
на кончик воротника, и они выпадут в подставленную ладошку. Фокус должен
проделываться непринужденно, незаметно и, главное, быстро. Это непросто,
Ольга специально тренировалась, упражняя пальцы.

Интересно, кто этот Витька? К коммерции явно не склонен - интеллект так и
прет, "блин" через слово.

Для быка слишком хорошо упакован: "мере", отдельная хата, хотя повадки явно
бычьи. Ларечника опустил на пузырь и конфеты, словно сигарету выкурил. Так,
между прочим. Бабок наверняка во всех карманах понапихано, а все равно
быкует.

Витька вернулся в комнату уже без своего длинного черного пальто, скинул
такой же черный просторный пиджак, поставил на столик водку, конфеты, две
хрустальные рюмочки, бросил фисташки. Затем опустился в кресло, расстегнул
пуговичку-цепочку на рубашке и блаженно вытянул ноги, благоухающие ароматом
промокших туфель. Он был крепко сложен, это чувствовалось и без
приталенной, подчеркивающей достоинства фигуры фирменной рубахи.

- Давай за знакомство.

Витька свернул пробку и наполнил рюмки. Затем быстро, не чокаясь, опрокинул
свою в рот, с хрустом откинув голову.

- Дерьмо полное. Неохота возвращаться, а то я б ему устроил, говнюку. Вот
ведь...

Легкая трель не дала развить мысль о недоброкачественном товаре водочных
королей.

Протянув руку к брошенному на диван пиджаку и по ходу щелкнув орешек,
Витька извлек из внутреннего кармана телефонную трубку.

- Да. Спикер? Слышно херово, базарь громче. Чего в шесть не зарулил?..
Ладно, херня там все, не бери в башку, плюнь. Подгребешь? Давай позже,
через часок. Я тут занят сейчас. Да не пой ты, я говорю, перебазарим после.
Там чисто сработано, без промашки, можешь отдыхать спокойно... Короче,
через часок подгребай, занят я...

Витька нажал отбой и поставил трубку перед собой на столик.

- Везде достанут. Надоели все, веришь? Женька кивнула на трубку.

- Это радио, да?

- Ага.

- И можно позвонить куда угодно?

- Можно. Япония, мать их. Сотовая связь. Радио-няня.

Женька вдруг вспомнила про Ольгу. Как она там? А Катька? Может, все-таки
нужен врач?

- Я позвоню? Маме...

- Звони, - хорошо поставленным жестом руки Витька дал разрешение. - Верхнюю
слева кнопочку надави, потом номер.

Кнопочки давились с приятным щелканьем. Пик-пик-пик...

Уходя от Ольги, она перенесла аппарат на тумбочку, Ольга могла не вставая
снять трубку.

- Алло, Олюнь? Как ты?

- Ничего. Ты откуда?

- Так, от знакомого. Постараюсь пораньше. Катька спит?

- Да. Ты у мужика?

- Да.

- Есть что-нибудь?

- Не знаю. Ладно, пока, я скоро буду.

Женька отключила связь.

- Мама?

- Нет, сестра. Мать уже спит. Витька вновь наполнил свою рюмку.

- Ты чего не пьешь? Просила ведь. Для кого я водку покупал?

Женьке не хотелось глотать эту горькую отраву. Что такое ларечная водка,
даже в очень презентабельной бутылке, она прекрасно знала по собственному
торговому опыту. Каждое утро она получала от хозяина пачку акцизных марок и
старательно наклеивала их на горлышки бутылок. Некоторые пробки были до
того халтурно закреплены, что акцизная марка служила обычным средством
предохранения от протечки.

Женька взяла рюмку и пригубила. Горечь обожгла язык. Она надкусила конфетку.

- Нет, подруга, так не пьют. Ты чего сюда приехала, телик смотреть?
Давай-ка до дна.

Женька зажмурилась, опрокинула рюмку, помахала ладонью перед ртом и
проглотила конфетку целиком.

- Во, нормалек, блин.

Витек заметно одурел. К прежнему багажу добавился груз "Черной смерти". Его
маленькие узкие глазки сильно покраснели, а мясистый нос приобрел оттенок
малинового ликера. Еще пара рюмок, и ручки потянутся к ножкам. Витькины
ручки - к Женькиньш ножкам. И вправду, он же не телик притащил ее смотреть.

- Пей! - скомандовал он, сунув в рот сигарету. Запах туфель смешался с
запахом пота и сигаретного дыма. Женька брезгливо поморщилась. Зазвонили
настенные часы. Одиннадцать. Кто-то приедет через сорок минут. Какой-то
Спикер. Тогда облом. А Витек? Он ведь тоже должен уложиться в сорок минут.
И клофелин не сразу валит с ног - тоже надо времечко. Черт!

Он окончательно слетел. Но цель видит четко, снайпер.

- Ты че, че не пьешь, дура?! Давай живо, бляха... Он едва попал в рюмку
стру¬й "Черной смерти", сделав лужу на столике.

- Я не могу так. Воды нет запить? Или лимонада?

- Там, в холодильнике. Ладно, сиди... Я сам.

Пошатываясь, джентльмен исчез за стеклянной дверью, но, судя по звукам,
оказался не на кухне, а снова в туалете. Прямо туалетный утенок.
"Уничтожает микробов даже за ободком унитаза". Реклама - двигатель торговли.

Женька быстро вытащила ампулу. Другой возможности не будет. Сжав маленький
баллончик, она выда-вила прозрачную жидкость в рюмку и добавила водки.
Услышав шаги, бросила пустую тару под диван.

Витек забыл, что ходил за лимонадом. Увидев наполненную рюмку, он еще раз
запрокинул голову и рухнул уже не в кресло, а на диван.

- Иди с-сюда.

- Зачем? - прикидываясь дурочкой, спросила Женька.

Витек рванул рубашку, пуговицы отлетели, как искорки бенгальского огня.

- Иди, говорю... Поцелумся-ся-ся. Разок-другой. Он стянул рубашку через
голову. Шею украшала

Тяжелая золотая цепь, а грудь - живописная наколка и несколько
рубцов-шрамов.

- Я... я не хочу...

- Че? Ты че, дура, лепишь? Тебе че, любви захотелось? Целочка, что ли? Щас
сделаем. Иди сюда, бля...

Жилистая рука схватила Женьку за плечо и потащила на диван.

- Отстань, ну пожалуйста... Мне домой пора.

- Не звезди, подруга. Нехера по ночам шляться.

- Ну, подожди, подожди, я сама... Хватка ослабла.

- Ну, давай, шкурка, - рухнув прямо на ковер, промычал Витек.

Женька дотянулась до замочка молнии и несколько раз дернула вниз.

- Ну че?

- Погоди, молния заедает...

- Какая еще, на хер, молния?! Правой рукой он схватил Женьку за шею, а
левой рванул воротник. Платье треснуло по шву.

- Вот так.

Прыщавый щетинистый подбородок мелькнул перед Женькиными глазами, тупая
тяжесть придавила ее к дивану, животный хрип человеко-быка заглушил все
остальные звуки, тошнотворный запах перегара ударил в лицо.

- Ну пожалуйста, ну не надо...

Бык зарычал.

Женька начала задыхаться. Она уже не думала о деньгах - даже об Ольге
забыла. Господи, зачем она села в эту тачку? Он же псих, он просто задушит
ее.

Рука, отпустив горло, нырнула под платье. Любое Женькино противодействие
усиливало натиск огромной массы. Женька попробовала упереться в расписную
грудь, но резкий удар ладони тут же обжег щеку.

- Тихо, шкурка, удавлю.

Женька попыталась закричать, но из горла вылетел жалкий писк.

"Если вас насилуют, расслабьтесь и получите удовольствие".

...Сволочь, гадина вонючая... Женька вывернула голову. Серебряный скелет в
шляпе на черной этикетке с довольной ухмылкой взирал на происходящее. Ну
что, девочка, доигралась в куколки? "Давай вечером умрем весело..."

Левой рукой она дотянулась до бутылки, схватив ее за горлышко. "Водка
изготовлена по старинному русскому рецепту в подвале ¦ 5 из отборного
технического спирта и невской воды". Удар получился безжизненно слабым -
бутылка даже не разбилась. Женька сжала зубы, ожидая ответного припадка
ярости "возлюбленного"... Все...

Бритая голова не поднималась с ее груди, руки, терзавшие ее тело,
соскользнули на диван, жесткая туша быка превратилась в студень. Лишь
прерывистый, булькающий храп нарушал неожиданно повисшую в комнате тишину.