пальцем. -- Вот Брикстон-роуд, а это, если не ошибаюсь, тот
самый дом.
кэба и к дому подошли пешком.
выглядел зловеще, словно затаил в себе угрозу.
улицыы; два дома были обитаемы и два пусты. Номер 3 смотрел на
улицу тремя рядами тусклых окон; то здесь, то там на мутном
темном стекле, как бельмо на глазу, выделялась надпись "Сдается
внаем". Перед каждым домом был разбит маленький палисадник,
отделявший его от улицы, -- несколько деревцев над редкими и
чахлыми кустами; по палисаднику шла узкая желтоватая дорожка,
судя по виду, представлявшая собою смесь глины и песка. Ночью
прошел дождь, и всюду стояли лужи. Вдоль улицы тянулся
кирпичный забор в три фута высотой, с деревянной решеткой
наверху; к забору прислонился дюжий констебль, окруженный
небольшой кучкой зевак, которые вытягивали шеи в тщетной
надежде хоть мельком увидеть, что происходит за забором.
сразу же займется расследованием. Ничего похожего. Казалось,
это вовсе не входило в его намерения. С беспечностью, которая
при таких обстоятельствах граничила с позерством, он прошелся
взад и вперед по тротуару, рассеянно поглядывая на небоо, на
землю, на дома напротив и на решетку забора. Закончив осмотр,
он медленно зашагал по дорожке, вернее, по траве, сбоку
дорожки, и стал пристально разглядывать землю. Дважды он
останавливался; один раз я заметил на лице его улыбку и услышал
довольное хмыканье. На мокрой глинистой земле было много
следов, но ведь ее уже основательно истоптали полицейские, и я
недоумевал, что еще надеется обнаружить там Холмс. Однако я
успел убедиться в его необычайной проницательности и не
сомневался, что он может увидеть много, такого, что недоступно
мне.
льняными волосами и с записной книжкой в руке. Он бросился к
нам и с чувством пожал руку моему спутнику.
ничего не трогал, я все оставил, как было.
Стадо буйволов, и то не оставило бы после себя такое месиво!
Но, разумеется, вы обследовали дорожку, прежде чем дали ее так
истоптать?
сыщик. -- Мой коллега, мистер Лестрейд, тоже здесь. Я
понадеялся, что он проследит за этим.
Лестрейд, мне, пожалуй, тут нечего делать, -- сказал он.
заковыристое, а я знаю, что вы такие любите.
непоследовательно заключил Холмс и вошел в дом. Грегсон,
удивленно подняв брови, поспешил за ним.
кухню и другие службы. Справа и слева были две двери. Одну из
них, видимо, уже несколько месяцев не открывали; другая вела в
столовую, где и было совершено загадочное убийство. Холмс вошел
в столовую, я последовал за ним с тем гнетущим чувством,
которое вселяет в нас присутствие смерти.
в ней не было никакой мебели. Яркие безвкусные обои были
покрыты пятнами плесени, а кое-где отстали и свисали
лохмотьями, обнажая желтую штукатурку. Прямо против двери стоял
аляповатый камин с полкой, отделанной под белый мрамор; на краю
полки был прилеплен огарок красной восковой свечки. В неверном,
тусклом свете, пробивавшемся сквозь грязные стекла
единственного окна, все вокруг казалось мертвенно-серым, чему
немало способствовал толстый слой пыли на полу.
смотрел только на одинокую страшную фигуру, распростертую на
голом полу, на пустые, незрячие глаза, устремленные в потолок.
Это был человек лет сорока трех-четырех, среднего роста,
широкоплечий, с жесткими, кудрявыми черными волосами и
коротенькой, торчащей вверх бородкой. На нем был сюртук и жилет
из плотного сукна, светлые брюки и рубашка безукоризненной
белизны. Рядом валялся вылощенный цилиндр. Руки убитого были
раскинуты, пальцы сжаты в кулаки, ноги скрючены, словно в
мучительной агонии. На лице застыло выражение ужаса и, как мне
показалось, ненависти -- такого выражения я никогда еще не
видел на человеческом лице. Страшная, злобная гримаса, низкий
лоб, приплюснутый нос и выступающая вперед челюсть придавали
мертвому сходство с гориллой, которое еще больше усиливала его
неестественная вывернутая поза. Я видел смерть в разных ее
видах, но никогда еще она не казалась мне такой страшной, как
сейчас, в этой полутемной, мрачной комнате близ одной из
главных магистралей лондонского предместья.
поздоровался с Холмсом и со мной.
Такого мне еще не встречалось, а ведь я человек бывалый.
принялся тщательно разглядывать его.
на брызги крови вокруг тела.
если тут было убийство. Это мне напоминает обстоятельства
смерти Ван Янсена в Утрехте, в тридцать четвертом году. Помните
это дело, Грегсон?
луной. Все уже бывало прежде.
мертвому телу, ощупывали, нажимали, расстегивали, исследовали,
а в глазах стояло то же отсутствующее выражение, которое я
видел уже не раз. Осмотр произошел так быстро, что вряд ли
кто-либо понял, как тщательно он был сделан. Наконец Холмс
понюхал губы трупа, потом взглянул на подметки его лакированных
ботинок.
нем нет надобности.
позвал их, они положили труп на носилки и понесли. Когда его
поднимали, на пол упало и покатилось кольцо. Лестрейд схватил
его и стал рассматривать.
женское обручальное кольцо...
Лестрейда, мы тоже уставились на кольцо. Несомненно, этот
гладкий золотой ободок когда-то украшал палец новобрачной.
и без того головоломное.
Холмс. -- Но довольно любоваться кольцом, это нам не поможет.
Что вы нашли в карманах?
предметов, разложенных на нижней ступеньке лестницы. -- Золотые
часы фирмы Баро, Лондон, No 97163. Золотая цепочка, очень
тяжелая и массивная. Золотое кольцо с масонской эмблемой.
Золотая булавка -- голова бульдога с рубиновыми глазами.
Бумажник русской кожи для визитных карточек и карточки, на них
написано: Енох Дж. Дреббер, Кливленд -- это соответствует
меткам на белье -- Е. Д. Д. Кошелька нет, но в карманах
оказалось семь фунтов тринадцать шиллингов. Карманное издание
"Декамерона" Боккаччо с надписью "Джозеф Стэнджерсон" на
форзаце. Два письма -- одно адресовано Е. Дж. Дребберу, другое
-- Джозефу Стэнджерсону.
Шилова Юлия
Русанов Владислав
Андреев Николай
Володихин Дмитрий
Маккарти Кормак
Шилова Юлия