Чтение 6–й страницы книги ~Секрет полишинеля~

химии и физике, которые проштудировал до сегодняшнего дня. К тому же я
болезненно осторожен... Вы меня слышите, месье Сан-Антонио? Бо-лез-нен-но.

Я впервые вижу его возбужденным. Ему это не идет. Он похож на
капризничающего старого мальчика.

- Вы говорили вашим сотрудникам об этой формуле?

- Нет! Повторяю вам, они работают точь-в-точь как рабочие на конвейере.
Каждый выполняет только свою операцию- Даже если они разговаривают между
собой, это может дать им лишь неполную связку. Только я знаю о своем
открытии, понимаете? Именно потому, что я считал себя единственным
обладателем тайны, эта утечка уничтожила меня.

Он садится на табурет и грустно смотрит на меня. Вдруг я понимаю, что он
просто старик, уставший от своей работы. Он не заслужил такого удара судьбы.

- Закройте сейф, господин профессор...

Он закрывает дверцу и начинает возиться с ручкой.

- Какое кодовое слово вы выбрали на сегодня?- спрашиваю я его в лоб.

Он смотрит на меня не отвечая, поджав губы. Этот тип действительно
осторожен.

- После вы его измените,- говорю я ему.- Я просто хочу удостовериться в
одной вещи. Не бойтесь, это в ваших интересах...

Он расслабляется.

- Я набрал слово "баба".

- Просто очаровательно...

Он сейчас спрашивает себя, не издеваются ли над ним, но я не даю ему
времени на взращивание комплексов.

- А что было вчера?

- Число. 1683.

- Год смерти Кольбера,- сразу же говорю я. Он разражается смехом.

- Об этом я не подумал. Вижу, в вашей Службе очень хорошо знают историю.

- Это остатки среднего образования. А потом, я всегда относился к
Кольберу с симпатией. Думаю, из-за той истории с дамой, ставшей перед ним на
колени. Это действует на детское воображение. Позже дети вырастают и лучше
измеряют величие жеста.

Я его развеселил. Это немного разряжает атмосферу.

- Продолжим экскурс в прошлое, профессор. Позавчерашняя комбинация?

- ГЮГЮ.

- А перед ней?

-0001.

Я устроил этот небольшой тест по двум причинам: во-первых, мне захотелось
удостовериться, что у него действительно безупречная память; во-вторых, я
хотел узнать, по какому принципу он составляет комбинацию. Я замечаю, что
числа он берет наугад, но набирает связные слова. Это вполне объяснимо. Он,
очевидно, давно исчерпал запас известных исторических дат и просто подбирает
слова из четырех букв... Надо будет поинтересоваться этим особо.

- Ну что же, пока все, месье Тибоден. Пойдемте спать... Он качает
головой.

- У вас есть какая-нибудь догадка?

- Ни малейшей. Чтобы разгадать подобный ребус, нужно время.

Мы выходим из лаборатории. Он запирает дверь на ключ и велит охраннику
занять пост.

Поднявшись на свой этаж, он протягивает мне руку.

- Моя судьба в ваших руках, мой дорогой друг.

- Можете на меня положиться, профессор. Тайн не существует... только
временные иллюзии...

Я поднимаюсь в свою каморку, причесываюсь и, взяв мои колеса в руку,
отправляюсь в поход к комнате милашки Мартин.

Стучу в ее дверь. Она спрашивает "кто там?" прямо как бабушка из "Красной
Шапочки", и я сразу признаюсь, что это злой серый волк.

Она, не теряя больше времени, открывает дверь с риском для своей жизни, и
я проскальзываю в ее комнату.

Маленькая богиня обвязала волосы милой синей ленточкой в стиле королевы
Мэри и сменила рабочую одежду "на пижаму в полосочку, брюки которой
оставляют обнаженными ее щиколотки, а куртка достаточно широка, чтобы под
нее могла забраться рука мужчины.

Изящный шелковый абажур рассеивает оранжевый свет.

Я замечаю на столе бутылку черносмородинного ликера и два маленьких
стакана.

- У вас очаровательная комната,- хвалю я.- Спорю, она в этом доме
единственная пригодная для жилья.

- Конечно. Я обустроила ее, как могла, подручными средствами...

- Старик запрещает вам жить в городе?

- Он очень осторожен и хочет, чтобы все были у него под рукой.

Она показывает мне на внутренний телефон, стоящий у изголовья ее кровати.

- Представляете? Он иногда вызывает меня среди ночи, чтобы снимать копии
с записей.

Я навостряю уши на манер пса Плуто из мультиков.

- Записей, относящихся к его работе?

- Точнее, к работе его помощников...

Разговаривая, она наполняет оба стаканчика ликером. Сказать по правде, я
бы предпочел виски, но, как любит говорить моя славная матушка Фелиси,
дареному коню в зубы не смотрят.

Мартин указывает мне на стул, обитый гранатовым бархатом. Прямо скамеечка
для молитв. Хочется скорее опуститься на него коленями, чем садиться.

Я беру книгу, которую она положила на сиденье, и пристраиваю на него в
качестве компенсации свой зад.

Смотрю на название книги: "Загадка Жанны д'Арк". Серьезное чтение.
Неужели я нарвался на интеллектуалку? Только этого мне не хватало! Стоит
нормальной женщине прочитать "Эмиля", как она воображает себя знатоком
литературы и начинает вас доставать Паскалем (которому, между нами говоря,
лучше было бы держать свои мысли при себе) и целой шайкой умников, которые
утомляли людям мозги, вместо того чтобы писать развлекательные книжки типа
"Я прошла своим путем, или Мемуары слабительной свечи"...

- Как,- говорю я, показывая на жизнеописание Жанны д'Арк,- вы
интересуетесь славными страницами истории?

- Нет, что вы! Эта книжка лежала здесь. А я не могла продвинуться дальше
пятнадцатой страницы! Ну слава богу!

- Поучительная жизнь нашей национальной святой вас не привлекает?

- Да, в кино, и то если фильм сняли американцы. Эта белокурая киска
нравится мне все больше и больше. Готов поспорить на собачку ружья против
щенка моей собачки, что мы быстро станем с ней близкими друзьями.

- Лично я,- говорю,- знаю о ней только то, что она была девственницей и
хорошо горела...

- Интересно, как это она осталась девственницей среди стольких солдат?

- А вы среди ваших ученых?

Она хохочет резким безумным смехом.

- Вы видели их морды?

- Да, мрачноваты. А как они в плане дружбы?

- Пфф, считай никак... Они думают только о своей работе.

- Неужели ни один из пяти не пытался за вами ухаживать хоть немножко?

- Как же, толстяк Бертье пожирает меня глазами, но дальше не идет.

- А куда он может пойти со своим брюхом в вице мяча для регби?.. А они
работают по ночам?

- Редко. Иногда старик объявляет общий аврал, когда сделает новый шаг в
своих исследованиях...

- Кстати, а в чем конкретно заключаются его исследования?

Я незаметно наблюдаю за ней с невинной физиономией. Она издает губами
неблагозвучный звук.

- Понятия не имею! Все окружено страшной тайной! Это может быть что
угодно, он нем как могила...

- А остальные знают?

- Если и знают, то мне об этом не говорили... Продолжать нет смысла. Или
она действительно ничего не знает об открытии Тибодена, или достаточно умна,
чтобы помалкивать.

Поскольку других срочных дел у меня нет, я беру ее за крылышко и
приглашаю сесть ко мне на колени. Она делает это мягко и не ломаясь обвивает
мою шею руками. Я бы не хотел продолжать радиорепортаж дальше границ,
определенных приличием, но все же скажу, что, когда часы начинают бить
полночь, я знаю наизусть все изгибы ее тела, все ее реакции, то, как она
зовет свою мамочку, то, как просит ее не беспокоиться, нежность и
бархатистость ее кожи, все ее умения, ее пассивность и ее требовательность,
ее цепкость и сообразительность, а также ее деликатную манеру ощипывать
маргаритку, ухаживать за боярышником на ветке и собирать пальцы ноги в букет
фиалок.

Глава 5

Когда она пришла в себя, а я надел брюки, мы обмениваемся несколькими
поцелуями и возобновляем беседу.

Маленький сеанс чик-чирика нас утомил и осчастливил Лично я нами доволен.
Еще немного, и я ущипну себя за ухо, чтобы сказать себе это. Не знаю, как вы
устроены. Может, у вас в трусах один знак вопроса, но каждый раз, сразу
после того, как я вернул свой долг особе диаметрально противоположного моему
пола, я чувствую себя превосходно. Я как будто оправдал свое существование в
глазах творца...

Я протягиваю руку к бутылке ликера.

- Ты позволишь, нежная моя? Она запечатлевает на моей груди влажный
поцелуй, от которого по моему хребту идет приятный разряд тока.

- Ты здесь у себя,- говорит она. Я пью прямо из горла, потом заливаю себе
в глотку стакан чистой воды, чтобы смыть этот сироп.

- Скажи, Мартин, тебе не кажется, что нам вдвоем было отлично?

- Чудесно,- соглашается она.- Я никогда не испытывала такого наслаждения,
мой волк!