больших напольных часов и едва слышного шума голосов из-за находящейся
напротив выхода двери. Раздался щелчок, дверь приоткрылась и послышался
голос с сильным иностранным акцентом, настоятельно увещевавший кого-то:
заработать, да? Паверьте мне, етот прекрасен камен обашелся мне ф десять
тысяча фунтоф. Десять тысяча! Фи не фьерите мне? Клянусь фам. Слофо чести.
- Ответом было настороженное молчание, и тогда последовала заключительная
ставка. - Болше тофо! Спорю на пять фунтоф!
этот номер не пройдет. И рад бы вам помочь, но камню этому красная цена
девять тысяч. Ну еще сотню сверху только для вас. Лучшей цены вам на Улице
не найти.
сцены американский бизнесмен в пенсне и поджатыми губами и маленький
беспокойного вида еврей с большой красной розой на лацкане пиджака. Видимо
то, что в приемной находились люди, оказалось для них полнейшей
неожиданностью, и, бормоча под нос "Простите, извините" ни к кому
конкретно не обращаясь, американец чуть ли не бегом выпроводил своего
компаньона и захлопнул дверь.
был Вилли Бихринс, один из самых известных независимых маклеров Улицы.
Думаю, что другой - это один из торговцев Сэя. - Он вновь уткнулся в свой
журнал, а Бонд, подавив желание закурить, вновь принялся разглядывать
"картины".
же момент в камине рассыпалось прогоревшее полено, напольные часы пробили
половину четвертого, дверь распахнулась, и в приемную вошел крупный
темноволосый человек. Сделав два шага, он остановился и стал внимательно
разглядывать находящихся в приемной.
здесь надо?
но решительно обошел человека и закрыл ее. Затем он вернулся на середину
комнаты.
и примирительно. - А это, - показал он на Бонда, - сержант Джеймс. Я веду
расследование по делу о краже алмазов. Помощник комиссара подумал, - его
голос стал прямо-таки бархатным, - что вы могли бы нам помочь.
этих нищих ищеек на другого, поражаясь тому, что они осмелились нарушить
его покой. - Продолжайте.
угрожающе-ласковым, рассказывал поминутно заглядывая в маленькую черную
записную книжечку, свою историю, пересыпая ее оборотами вроде "в
шестнадцатых..." и "тут нам стало известно...", Бонд без стеснения изучал
господин Сэя, что впрочем, не производило на последнего никакого
впечатления, как и вкрадчивый тон сержанта Данквертса.
кварца. У него было квадратное лицо, угловатость которого подчеркивали его
короткие, торчащие ежиком, жесткие черные волосы и отсутствие баков. Брови
у него были черными и прямыми, взгляд черных глаз - пронизывающий и
решительный. От был чисто выбрит, рот казался узкой длинной и прямой
щелью. Квадратный подбородок и массивная челюсть довершали портрет. Он был
одет в просторный черный однобортный костюм и белую рубашку с тонким как
шнурок ботинка черным галстуком, прикрепленным у воротника золотой
булавкой в виде копья. Его длинные руки, расслабленно висевшие вдоль
туловища, заканчивались огромными кистями, также покрытыми черными
волосами. Ноги, обутые в дорогие черные туфли, были размера 47-го.
сдаче множества непростых экзаменов в университетах жизни, где, казалось,
он продолжал учиться и по сей день......
свою речь сержант Данквертс. Он опять заглянул в свою черную книжицу. -
"Весселтон", 20 карат, два бриллианта чистой воды по 10 карат каждый,
"Желтый премьер", 30 карат, "Топ кейп", 15 карат, и два "Кейп юниона" по
15 карат. - Он сделал паузу. Затем поднял голову и дерзко посмотрел
господину Сэю прямо в глаза. - Не попадал ли в ваши руки, господин Сэй,
или в руки ваших людей в Нью-Йорке какой-нибудь из этих камней? - мягко
спросил он.
- А теперь - до свидания, господа.
они услышали, как он поднимался по лестнице. Наверху открылась и с
грохотом захлопнулась дверь. Наступила тишина.
взял шляпу и вышел в холл, а оттуда - на улицу. Бонд следовал за ним.
рядом с Киндз-роуд. Как только машина тронулась, сержант Данквертс сбросил
маску официальности. Когда он повернулся к Бонду, глаза его хитро
блестели.
Не часто попадаются такие твердые орешки как этот. А вы, сэр, узнали что
хотели?
хорошо, что удалось как следует разглядеть этого Руфуса Б. Сэя. Забавный
человечек. Только я всегда представлял себе торговцев алмазами несколько
иначе.
съесть свою шляпу.
перечислял пропавшие камни, я назвал "Желтый премьер" и два "Кейп-юниона".
чувствовал, что лифтер следит за ним. Это Бонда не удивило. Он знал, что
на долю этой гостиницы приходится больше мелких преступлений, чем
какой-либо другой в Лондоне. Вэлланс однажды продемонстрировал ему
криминогенную карту Лондона и показал на целый лес флажков,
расположившихся вокруг "Трафальгарского дворца".
карты, - сказал он. - Каждый месяц сюда втыкается столько булавок, что им
приходится наклеивать сверху новый листок бумаги, чтобы было куда
вкалывать флажки в следующий раз.
наигрывал довольно грустную мелодию. У двери в номер 350-й он понял, что
музыка раздается оттуда. Он даже узнал мелодию - "Желтые листья". Он
постучал.
оказался напротив открытой двери в спальню. Когда он шел мимо портативного
проигрывателя, пианист на пластинке начал играть.
стула, глядя в трехстворчатое зеркало и положив подбородок на скрещенные
руки. Вся ее поза была расслабленной и как бы небрежной. Узенькая черная
полоска лифчика на спине и черные кружевные трусики не могли оставить
Бонда равнодушным.
принялась спокойно разглядывать Бонда.
терпящим возражений. - Садись и послушай музыку. Эта пластинка - лучше
всех.
рядом глубокому креслу, подвинул его так, чтобы видеть девушку через
дверной проем, и сел.
сигарету.
самоубийства.
пианист на пластинке приступил к "J`attendrai". Это была последняя вещь, и
проигрыватель замолк.
бедрами, встала и потянулась. Она слегка повернула голову, и грива
золотистых волос тяжело упала на плечи.
буду через пару минут. - И она исчезла из поля зрения.