сохранилось недостаточно клинков Айз Седай, чтобы эта горсточка мастеров
имела каждый по одному. Большинство клинков с цаплей - от
мастеров-оружейников; лучшая сталь, какую могут выковать люди, но все
равно обрабатывается она человеческими руками. Но вот этот, пастух...
этот клинок мог бы поведать историю трех тысячелетий, а то и больше.
балансировал перед собой мечом, держа за наконечник ножен; оружие
выглядело совершенно так же, каким он помнил его раньше. - Работа Айз
Седай. - Но Тэм дал его мне. Мои ОТЕЦ дал его мне. Юноша гнал от себя
мысли о том, как двуреченскому пастуху достался клинок с клеймом цапли.
На их течении таились опасные скалы и глубокие омуты, которые ему вовсе
не хотелось изучать.
тогда не ушел? Меч? За пять лет я сделал бы тебя достойным его, сделал
бы тебя мастером клинка. У тебя быстрые кисти, хороший баланс, и ты не
повторяешь одной ошибки дважды. Но у меня нет пяти лет на твое обучение,
и у тебя нет пяти лет на учебу. У тебя нет даже одного года, и тебе это
известно. Как бы то ни было, по ноге ты себе мечом не попадешь. Держишь
ты себя так, пастух, словно родился с мечом на поясе, и большинство
деревенских задир почувствуют это. Но этого у тебя было с лихвой почти с
того самого дня, как ты опоясал себя мечами. Так почему ты все еще
здесь?
не отправились в путь они. Я боюсь никогда... Я могу не увидеть их
всю... многие годы, может быть. - Он запрокинул голову, опершись
затылком о стену. - Кровь и пепел! Ладно, они хоть просто думают, что я
спятил, раз не иду домой вместе с ними. А Найнив то смотрит на меня как
на несмышленыша шести лет от роду с разбитыми коленками, за которым ей
приходится ухаживать; то она смотрит так, будто увидела чужака, которого
она может обидеть, если станет присматриваться повнимательнее. Она -
Мудрая, и, кроме того, вряд ли, по-моему, ее что-то испугает, но она...
- Ранд покачал головой. - И Эгвейн. Чтоб я сгорел! Она знает, почему мне
нужно уйти, но всякий раз, как я заговариваю об этом, она смотрит на
меня, и у меня внутри все переворачивается... - Он прикрыл глаза, прижав
рукоять меча ко лбу, словно бы мог выдавить из головы все, о чем
раздумывал, мог забыть о существовании подобных мыслей. - Я бы хотел...
хотел...
чтобы девушка отправилась с тобой, вместо того чтобы идти в Тар Валон?
По-твоему, она променяет возможность стать Айз Седай на жизнь в
скитаниях? С тобой? Если ты найдешь верные слова, она, может, так и
поступит. Любовь - чудная штука. - Голос Лана звучал неожиданно устало.
- Такая чудная она штука.
открыл глаза и распрямил спину, придал голосу твердости. - Нет, если б
она спросила, я не позволил бы ей идти со мной. - Он не допустил бы,
чтобы это с ней случилось. Но, Свет, как было бы хорошо - всего на миг,
- если б она сказала, что хочет! - В ней просыпается ослиное упрямство,
если она думает, будто я пытаюсь указывать ей, как поступать, но я все
еще в силах уберечь ее от такого. - Ему хотелось, чтобы она оставалась
дома, в Эмондовом Лугу, но все надежды на это оказались перечеркнутыми в
тот день, когда в Двуречье появилась Морейн. - Даже если это означает,
что она станет Айз Седай!
заметил:
друзьями по деревне, прежде чем они уйдут? Потому-то ты еле ноги
волочишь? Ты же знаешь, кто дышит на твои следы.
было, а она даже словом со мной не обмолвится.
было уже не удержать.
Пальцы, сжимавшие меч, побелели. То, что я сойду с ума и умру!.. - А
теперь и двух слов мне сказать не хочет. Она ведет себя так, будто я
ничуть не изменился с того дня, когда она отыскала меня, и это тоже
дурно попахивает.
сказать-то хочу! Этого я не хочу, а другое приводит меня в ужас. А
теперь она куда-то подевалась, совсем исчезла...
о ее поступках. И никому другому.
вернется ли вообще. Она должна же что-то сказать мне, чтобы помочь, Лан.
Хоть что-то. Должна. Если она когда-нибудь вернется.
все, что могла. Удовольствуйся этим. От нее ты узнал все, что мог. - Лан
качнул головой, и голос его оживился. - Сидя ты ничему не научишься.
Пора заняться немного стойками. Через "Рассечение Шелка", начиная от
"Цапли, Шагающей в Камышах". Запомни, что стойка Цапли - единственно для
тренировки равновесия. В ней ты - открыт; если станешь ждать, пока
первым двинется противник, ты успеешь поразить цель, но его клинка тебе
не избежать.
неестественное, и какая мне разница, насколько близко мы от Запустения!
кисти.
становились громче, сопровождаемые непрерывным "трам-трам-ТРАМ-трам"
барабанов. Мгновение Ранд и Лай смотрели друг на друга, потом грохот
барабанов заставил их броситься к парапету башни и посмотреть на юг. Сам
город расположился на высоких холмах, земля у городских стен была
расчищена, образуя кольцо травы высотой не более чем по щиколотку,
шириной в милю. Цитадель стояла на самом высоком холме. С верхушки
башни, поверх дымоходов и крыш, открывался ясный вид до самого леса.
Первыми из-за деревьев показались барабанщики, их была дюжина, барабаны
поднимались и опускались, когда они маршировали в такт ударам, палочки
так и кружились в воздухе. Потом появились трубачи, длинные сверкающие
горны подняты, по-прежнему играя туш. С такого расстояния Ранд не мог
различить, что за огромное квадратное знамя полощется на ветру позади
них. Тем не менее Лан хмыкнул - зрение Стража не уступало остротой
зрению снежного орла.
отрывался от вытекающей из леса колонны. Из-за деревьев выехали
всадники, мужчины в доспехах, за ними - тоже верхом на лошадях -
женщины. Следом показался паланкин между двумя лошадьми, одна впереди
него, другая - сзади, занавески его были опущены; затем - еще больше
верховых. Шеренги пехотинцев, ощетинившиеся длинными шипами вздымающихся
пик, лучники с луками, висящими поперек груди, и все маршировали в такт
барабанам. Вновь взревели горны. Словно поющий змей, колонна вилась к
Фал Дара.
оно, такое большое, оказалось достаточно близко, чтобы Ранд сумел
разглядеть его. Переливающиеся цвета ничего не говорили ему, но в центре
этого кружения сияла чистой белизной похожая на слезу эмблема. У Ранда
перехватило дыхание. Пламя Тар Валона.
другом месте. - Наконец вернулся из своих поисков. Долго его не было.
Знать бы, повезло ли ему?
женщины там... Да, Морейн была Айз Седай, но он делил с нею тяготы
путешествия, и если не доверял ей всецело, по крайней мере он ее знал.
Или думал, что знал. Но она была всего одна. Теперь же совсем другое -
так много Айз Седай вместе, да еще и появившиеся с такой помпой. Ранд
прочистил горло; когда он говорил, то голос звучал скрипуче: - Почему
так много, Лан? Зачем вообще? С барабанами, трубами, и еще со знаменем!
а остальные относились с опасливым уважением, но Ранд бывал в тех краях,
где это было не так, где их боялись и зачастую ненавидели. Там, где он
вырос, встречались и такие, кто говорил о "тарвалонских ведьмах" точно
так же, как о Темном. Ранд попробовал пересчитать женщин, но они,
переговариваясь друг с другом или с тем, кто ехал в паланкине, постоянно
меняли свое место в колонне, не придерживаясь никакого видимого порядка.
Юноша покрылся гусиной кожей. Он провел не один день в пути с Морейн,
встречался с другой Айз Седай и уже начал было считать себя бывалым
человеком. Никто никогда не покидал Двуречья, или почти никто, но он
покинул родные края. Он видел то, чего никто дома, в Двуречье, не
видывал даже одним глазком, совершал то, о чем лишь мечтали двуреченские
мальчишки, если их мечты и заходили так далеко. Он видел Королеву и
встречался с Дочерью-Наследницей Андора, стоял лицом к лицу с
Мурддраалом, путешествовал по Путям - и ничто из пережитого не
подготовило его к этому моменту, - Почему так много? - опять прошептал
он.
юношу, выражение лица Стража было суровым и непроницаемым, как скала. -
Уроки закончены, пастух. - Потом он помолчал, и Ранду почти показалось,
что он заметил на лице Стража сочувствие. Этого, разумеется, не могло
быть. - Для тебя было бы лучше, если б ты ушел неделю назад.
Флинт Эрик
Бажанов Олег
Лондон Джек
Шилова Юлия
Березин Федор
Никитин Юрий