займет дворец. Или, точнее, развалины дворца.
войны с Хозяевами Теней, но потом была возвращена из небытия вопреки тому,
что это могло вызвать недовольство Протектора. После чего провозгласила себя
главой государства. Традиционалисты из жрецов не хотели, чтобы в этой роли
выступала женщина, но весь мир знал, что Радиша в некотором роде обычной
женщиной не была. Она относилась к разряду тех, кто практически всегда так
или иначе добивается своего. Ее слабости существовали главным образом в умах
ее критиков. Однако, завися от епископа, она допустила по крайней мере одну
из двух крупных ошибок. Или, возможно, обе. Первая - предательство по
отношению к Черному Отряду, совершенное вопреки хорошо известному факту, что
никто и никогда не получал выгоды от такого вероломства. И вторая ошибка, на
которую в особенности напирали жрецы высшего разряда, состояла в том, что
Радиша в свое время наняла Черный Отряд. И неважно, что благодаря Отряду
удалось избавиться от террора, чинимого Хозяевами Теней. Об этом просто
забыли.
счастливыми, ни даже довольными. Чисто автоматически взгляд сосредоточивался
прежде всего на Протекторе. Душелов выглядела как всегда - лишь отчасти
напоминая человека, но все же с элементом чувственности, вся в черной коже,
черной маске, черном шлеме и черных кожаных перчатках. Она расположилась
немного слева и позади Радиши, в тени. Ей не требовалось выставлять себя на
первый план, и без того было ясно, кто тут принимает окончательные решения.
Не проходило ни дня, ни часа, чтобы Радиша не обнаруживала еще какую-нибудь
причину, заставлявшую ее пожалеть о том, что она поставила себя в
зависимость от Душелова. Цена, которую ей приходилось платить за нарушение
обещания, данного Черному Отряду, стала уже почти невыносимой. Несомненно,
сдержи она свое обещание, и это оказалось бы для нее гораздо менее
болезненным. Ничего худшего с ней уже не могло произойти - после того, как
она помогла Капитану, а заодно и своему брату, найти дорогу в Хатовар.
другу за пюпитрами стояли писцы, которые прикладывали титанические усилия,
чтобы успеть записать все, что здесь говорилось. Это делалось во избежание
того, что случилось однажды, когда уже после заседания тайного совета
возникли разногласия по поводу трактовки принятого решения. Одна группа
писцов обслуживала Радишу, другая - Душелова.
пространством почти терялись четверо мужчин. На левом конце сидел Лозан
Лебедь. Его когда-то чудесные золотые волосы поседели, истончились, а на
макушке почти совсем вылезли. Лебедь был здесь чужаком. Лебедь представлял
собой комок нервов. Лебедь занимался делом, которое было ему не по душе, но
от которого он не мог отказаться. Лебедь - уже не в первый раз в своей жизни
- скакал верхом на тигре.
никаким "главой" он не был. Если он открывал рот, то лишь для того, чтобы
озвучить мысли Душелова. Ненависть народа, в полной мере заслуженная
Протектором, вместо этого обращалась против Лебедя.
милости Протектора и потому готовые "вилять хвостами" по первому ее зову.
Маленькие людишки в большом деле. Их присутствие на совете было лишь
вопросом проформы. Они не принимали участия ни в каких значительных дебатах,
но могли получать инструкции. Их функция состояла в том, чтобы соглашаться и
поддерживать Душелова, если ей случалось говорить. Показательно, что все
трое представляли культ Гунни. Хотя Протектор добивалась исполнения своей
воли с помощью серых, шадариты не имели голоса в совете. И веднаиты тоже.
Последних было слишком мало, что не мешало им неустанно возмущаться
поведением Душелова, поскольку, с их точки зрения, она присвоила себе многое
из того, что присуще только Богу. Ведна была безнадежно монотеистична и
упрямо держалась за это.
человеком. При малейшей возможности он говорил за шадаритов.
расположились персоны более значительные. Они восседали на высоких стульях и
смотрели на всех сверху вниз, точно пара тощих старых грифов. Оба в свое
время предвосхитили приход Протектора, которой пока не удавалось найти
подходящего предлога для того, чтобы от них избавиться, хотя они частенько
ее раздражали.
Судя по титулу, его роль сводилась к фиксации и прославлению, но на самом
деле все обстояло совсем иначе. Он контролировал финансы и большую часть
общественных работ. Старый, лысый, худой, как змея, и вдвое более подлый.
Своему назначению он был обязан отцу Радиши. До самых последних дней войны с
Хозяевами Теней его роль была крайне незначительной. Именно война стала
причиной того, что значение и самой его должности, и его личное влияние
существенно расширились. И вдобавок Чандра Гокхейл всегда был готов прибрать
к рукам любой, хотя бы незначительный клочок бюрократической власти, до
которого смог дотянуться. Он был стойким приверженцем Радиши и непоколебимым
врагом Черного Отряда. Что не помешало бы ему, с учетом "ласочьей" натуры, в
мгновение ока поменять свои приоритеты, если бы выяснилось, что это повлечет
за собой значительные преимущества.
жрец культа Рави-Лемна, не имеющий даже представления о том, что такое
братская любовь. Он носил официальный титул "пурохита", что означает более
или менее точно "княжеский капеллан". На самом же деле именно он был
истинным голосом жречества. Выполняя их волю, он вступил в альянс с Радишей
в то время, когда она готова была пойти на любые отчаянные уступки, лишь бы
обрести поддержку. Подобно Гокхейлу, Друпада интересовался не столько благом
Таглиоса, сколько борьбой за власть и прочими политическими играми. Но
абсолютно циничным манипулятором он не был. Его частые нравственные
увещевания заставляли Протектора вздергивать нос даже чаще, чем постоянные
увертки и протесты генерал-инспектора, который жалел денег на все. Внешне
Друпада был знаменит копной буйных седых волос, напоминающей развороченный
стог сена, - им явно требовался хороший гребень, а их владелец, похоже,
забыл, что это такое.
Протектор Всея Таглиоса не питала к ним ни малейшего расположения.
главнокомандующий Могаба предпочитал сражаться, что для него означало
грабить тех, кого он рассматривал как своих врагов. По его мнению, перепалки
во дворце лишь отвлекали от настоящего дела.
Произошли кое-какие инциденты. Имелись кое-какие свидетели, которым
предстояло дать свои показания. Чувствовалось, что Протектор недовольна.
мраке позади двух стариков.
был новообращенный. Случаются и более странные вещи. - Сингх со своими
людьми патрулировал район, примыкающий непосредственно ко дворцу на северной
стороне. Сегодня днем они обнаружили молитвенное колесо, установленное на
одном из мемориальных столбов перед северным входом. К ручкам колеса было
прикреплено двенадцать копий сутры.
свет упал на написанное. Текст был выдержан в духовном стиле. Лебедь не знал
таглиосского алфавита и не смотрел в свиток, однако не сделал ни одной
ошибки, докладывая, что там написано.
Повелитель - облеченный высшей властью и наиболее добросовестный слуга
народа.
приписывали его авторство кому-то из Повелителей Света и относили еще к тем
временам, когда боги вручали законы предкам нынешних людей. Но Радише Драх
этот стих был знаком. И пурохите тоже. Кто-то укоризненно поднял палец,
обращаясь к обитателям дворца с предостережением и упреком.
дому. А их, как известно, очень мало. - Этот культ, в основе которого лежали
миролюбие и высокая нравственность, был еще очень молод и насчитывал в своих
рядах совсем немного сторонников. К тому же во время войны он пострадал
почти так же сильно, как последователи Кины. Один из принципов бходи состоял
в том, что они отказывались защищать себя. - Я хочу, чтобы нашли человека,
который сделал это, - произнесла она голосом сварливого старика.
пределы возможностей серых.
читать мысль. На самом деле такой способности у нее не было, в чем, правда,
она никогда не признавалась открыто. Пусть люди верят в то, во что им
хочется. Это так удобно. Она сказала Лебедю:
придется.
бходи. Очень старое, предмет особого почитания бходи. Репутацию этому дереву
создал, отдохнув в его тени, Бходи Проливший Свет. Бходи считают его своей
самой большой святыней. Сообщи им, что я прикажу срубить их дерево, если
человек, который установил это молитвенное колесо, не явится ко мне. Причем
сделаю это, не откладывая. - На сей раз Душелов использовала голос мелочной,
мстительной старухи.
Протектор, убрали за пределы ее досягаемости. Если Душелов и впрямь
Максимов Альберт
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Куликов Роман
Ильин Андрей
Орлов Алекс