Чтение 51–й страницы книги ~Ур, сын Шама~

О лабораторная белизна кефира!

О соблазнительная желтизна сдобных булочек!

Еще не прозвенел звонок на перерыв, еще только ощущалась его
волнующая близость, а в институтском коридоре второго этажа уже появилась
дева-кефироносица. И только брызнул звонок, как вокруг ее корзины
образовалось кольцо из нетерпеливых проголодавшихся младших научных
сотрудников.

- Ой, девочки! - сказала брюнетка с мальчишеской стрижкой, наливая
себе в стакан кефир. - Слыхали новость? Говорят, поймали Ура!

- Я хоть и не девочка, но тоже слышал, что его засекли, - сказал
обладатель прекрасной белосетчатой маечки с синим воротничком и отпил свой
кефир прямо из бутылки. - Где-то в Сочи или Одессе он показывал опасные
фокусы, и его задержали.

- А что это значит - опасные фокусы? - спросила девушка
баскетбольного роста, с распущенными по спине волосами.

- Точно не знаю, но говорят, что он усыплял людей и ездил по ним на
велосипеде.

- Может, на тракторе? - усмехнулась баскетболистка. - Несешь всякую
чушь...

- Я за что купил, за то продал, - обиженно возразил обладатель
маечки. - И не такая уж это чушь. Он гипнотизер. Не слыхала разве, как он
внушил толпе, будто магазинщик этот... ну, в кепке... взлетел на воздух?

- Надо спросить у Нонны Селезневой, - сказала брюнетка. - Она с ним
ходила.

- Ты хочешь сказать - работала?

- Это все знают, что Ур у нее в группе работал. Ониї хїоїдїиїлїи. Из
института - всегда вместе...

Нонна вошла в кабинет Веры Федоровны, и как раз в этот момент на
столике справа от директорского кресла один из телефонов испустил трель.
Директриса кивнула Нонне на стул и взяла трубку.

- Слушаю, - сказала она. - Здравствуйте, Василий Андреич... Спасибо,
ничего хорошего... Жара зверская, а у вас в Москве как?.. Дождичек?
Завидую черной завистью... Кто будет говорить - Мирошников? Ну, давайте. -
Она многозначительно взглянула на Нонну и придвинула к себе раскрытый
бювар. - Да. Здравствуйте, Павел Самсонович... Да, я вся - внимание... -
Некоторое время директриса слушала, постукивая карандашом по настольному
стеклу. - Так, теперь позвольте мне. Прежде всего прошу отделить одно от
другого. Исчезновение практиканта-иностранца не имеет никакого отношения к
вопросу о теме океанских течений, и я удивляюсь, что вы... Практиканта
этого я на работу не приглашала, его ко мне прислали с указанием оформить
без документов... Ни я, ни начальник отдела кадров об этом не знаем.
Пришло указание, вот и все... Да, Пиреева... Павел Самсонович, я вам об
истории с его диссертацией написала в частном письме... Не сомневаюсь, что
он сделал все, чтобы очернить меня в ваших глазах, но... Знаете, я тоже
умею говорить повышенным тоном... Хорошо, коротко: за практиканта
ответственности за собой не признаю. Это первое. Считаю ошибкой то, что
велела своим сотрудникам написать для Пиреева диссертацию... Нет уж,
давайте называть вещи своими именами: не помощь в расчетах, а написание
диссертации от начала до конца. Готова принять за это кару. Это второе. И
наконец третье: прошу прислать официальный ответ на мое официальное письмо
с обоснованием темы океанских течений... Не беспокоюсь, потому что знаю,
что вы обязаны ответить, но - прошу не тянуть... Павел Самсонович,
разрешите заметить, что вы не последняя инстанция... Да, все. До свиданья.

Вера Федоровна кинула трубку и потянулась за сигаретами, но
раздумала. Включила настольный вентилятор, наклонила к нему покрытое
испариной лицо.

- Нажила себе еще одного врага, - негромко сказала она. - Ну, да
ладно, не впервой воевать... О том, что вы слышали сейчас, прошу
помалкивать.

- Не сомневайтесь, Вера Федоровна.

Директриса вздохнула, пошарила рукой по столу и, опять не взяв
сигарет, уронила руку на бумаги. Нонна невольно взглянула на эту руку,
грубоватую, в голубых венах, с облезшим на ногтях красным лаком. И - с
трудом удержалась от внезапного желания погладить ее.

- Все же я надеюсь, Вера Федоровна, что все наладится...

Директриса горько усмехнулась:

- Милая моя Нонна, вы, кажется, хотите меня утешить? Бросьте... Вы
мало меня знаете... Конечно, я уже старая баба, но еще сумею постоять за
себя...

Она нашарила наконец сигареты и закурила. Прищурившись, посмотрела на
Нонну. "Ах, хороша! - подумала она. - Будто вся из мрамора, чертовка. Вот
с таких женщин и лепили, наверно, своих Афродит Фидий и этот...
Пракситель... и кто там еще..."

- Что за несусветную брошку вы нацепили? - спросила она. - Кто же
носит такие безвкусные скарабеи?

- А мне нравится, - сказала Нонна, вскользь притронувшись к
зеленоватому жуку в бронзовой оправе, приколотому к плечику серо-голубого
открытого платья.

- Ну, разве что нравится... - Вера Федоровна выпрямилась в кресле. -
Вот зачем я вас вызвала. Напишите-ка, Нонна, подробную записку об этой
вашей "джаномалии" и о проекте использования Течения Западных Ветров... о
всей этой затее нашего дорогого Ура, чтоб его лягнула цирковая лошадь...

Нонна вскинула на нее беспокойный взгляд:

- Я слышала эти басни, будто он с цирком уехал, но не думала, Вера
Федоровна, что вы...

- И не надо думать. Все точно: выступает в цирке в городе Сочи.
Чепуха какая-то - опыты телекинеза. Как будто можно поверить в его
существование... Ну так вот. Изложите все, что знаете. Можете вставить
даже то, что Ур тут плел о совмещении магнитной и географической осей...
Вы слушаете меня?

- Да...

- А по-моему, ни черта вы не слышите.

- Вставить о совмещении осей.

- Да. В общем, напишите обо всем. Ясно? Мне, наверно, придется
вылететь в Москву, и я захвачу эту записку. Воевать так воевать.

- Хорошо, я напишу.

- Теперь второе. Меня вызывает начальство. Мало мне московского, так
еще и местное теребит. Предчувствую бурный разговор о нашем дорогом Уре.
Поскольку он работал у вас в группе, попрошу дать развернутую
характеристику. Расскажите все, что знаете о нем.

- Вера Федоровна... Ура лучше всех знает Горбачевский, спросите у
него...

- Но Горбачевский-то в море. Или вернулся?

- Приедет в понедельник.

- А мне в понедельник с утра быть на ковре у начальства. Давайте
выкладывайте. Только по-человечески, без этих "пользуется авторитетом" и
"морально устойчив". Ну?

- Я плохо его знаю, хотя и работала вместе с ним, - помедлив, начала
Нонна. - Он... он очень хороший...

И она рассказала все, что знала об Уре, утаив лишь то, что касалось
их личных отношений. Вера Федоровна слушала не перебивая, ничем не выдавая
своего удивления. Думала: "А ты, матушка, не такая уж мраморная, как
кажешься... держишь себя в руках, а вот поди ж ты, прорывается... голосок
то падает, то взвивается... Ах ты, бедная моя. Знаю, знаю, каково это -
держаться на людях гордой, невозмутимой..."

- Вы сами видели, как торгаш этот взлетел вверх? - спросила она. -
Слышать-то я слышала, моя Ниночка не дает мне коснеть в неведении, но - не
верила.

- Я видела своими глазами, Вера Федоровна.

- Странно... Он и в цирке такие номера показывает... Что это -
гипноз?.. Откуда он приехал, как вы думаете?

- Не знаю.

- Может, он и впрямь пришелец, как болтают? Да нет, чепуха. Пришельцы
бывают только в фантастических романах, которыми мои внуки-школьники
зачитываются... Ну, спасибо, Нонна, будет с вас. И вот что еще. У вас
отпуск когда по графику?

- В сентябре.

- Давайте перенесем на пятнадцатое августа. Поезжайте в прохладные
края, в Прибалтику, на Кижи, на Валдай. Отдохнуть вам надо, моя милая,
развлечься, голову проветрить.

- Спасибо, Вера Федоровна, - сказала Нонна мягко. - Вряд ли смогу
сейчас... Придут с моря Керимов с Горбачевским, надо браться за обработку
материалов по восточному берегу. Да и график в группе ломать не хочется...

- Ну, дело ваше. Я бы из этого чертова пекла сбежала куда глаза
глядят...

- Разрешите? - В кабинет вошел главный бухгалтер.

- Слушаю, Михал Антоныч, - утомленно сказала директриса.

- Надо, Вера Федоровна, как-то решать с этим... сбежавшим
сотрудником. - Главбух сел, вытер лысину. - Если его возвращение не
ожидается, то надо оформить увольнение, произвести с ним расчет за
проработанные дни, с первого по одиннадцатое...

- Я, Михал Антоныч, за беглыми сотрудниками гоняться не стану, чтобы
за ручку привести в бухгалтерию.

- Само собой, - развел руками главбух. - Но вы же прекрасно знаете,
что невыплаченная зарплата - неприятный факт, требующий специального
оформления. Необходимо депонировать эти сорок три рубля и двенадцать
копеек...