но он испарялся прежде, чем успевал достичь локтей. О нем напоминали только
грязные разводы на руках.
каждую он мог представить с выражением страдания и последнего напряжения на
лице?..
пересохшем горле.
завывания пустынного ветра. - Ты хотел узнать, каково быть человеком? В
следующий раз ты узнаешь, что такое мои шрамы".
подержать в своей руке ее руку. Тогда у него сильно забилось сердце. Она
была опасно близка к роковой черте, и это испугало его. Почему он больше
никогда не дотрагивался до нее?
очень легко, так легко!..
который создал великолепное произведение искусства? Или Стаффа, который
никогда не знал военных поражений и уничтоживший все, что любил?"
попытался представить, как пальцы Англо ласкают Кайллу, и то выражение ужаса
и отвращения, которое появлялось в такие минуты на ее лице. Он вспомнил ее
мужа с горделивой осанкой. От заряда пульсарного пистолета его голова
взорвалась, как перезревшая дыня под ударом мотыги. Все тело объялось густым
кровавым туманом. А дети Кайллы, которых она так любит, в те минуты надрывно
кричали, прижимаясь к ногам отца. Кричали от ужаса. Демоны его воображения
нарисовали перед его мысленным взором образ Крислы, женщины, которую он
лелеял и которая была обуглена плазмой, прекрасное тело которой взорвалось и
распалось на мельчайшие частицы.
песок израненные ноги. Снаружи его жгло немилосердное солнце, а изнутри -
осознание великих потерь. Все эти годы он держался на дистанции от Скайлы, а
что из этого выходит в результате? Еще один скорбный труп?
напряжения. - Я больше никогда не загляну в твои глаза, не расскажу тебе о
том, что узнал. Ты была единственным человеком, который понимал меня.
Единственным, кому было на меня не наплевать. Почему я никогда не хотел
этого замечать? Блаженные Боги, мне не следовало покидать тебя!
ветра.
Претора.
Браен, подходя к огромному столу и садясь в свое мощное гравитационное
кресло.
защищавший его обитателей от ураганов жестокости и войны, гремевших по ту
сторону хребтов.
ссутулился и замер. На его гранитном лице застыло неподвижное выражение
глубокой задумчивости. Он вертел между своими толстыми пальцами изящный
стилет с узким лезвием, тонкий и острый, как игла, кончик которого то и дело
касался поверхности стола, сделанного из сверхкрепкого пластика, оставляя на
ней нитевидные шрамы. Так прошло несколько напряженных минут. Потом взгляд
Бутлы медленно поднялся до лица Браена...
том, что его внутреннее напряжение настолько велико, что уже не поддается
его знаменитому железному контролю над собой.
этого получится... Она пыталась... Соблазнить меня. Результаты напугали ее.
Подсознательные искусственные импульсы, заложенные в ходе тренировок,
привели в действие реакцию отвращения. И она убежала. Я не успел ее
остановить, а когда вышел на улицу, ее уже не было видно.
чувствам. - Мы никогда не думали, что в ней разовьется привязанность к...
поверхность стола свои тяжелый кулак. Затем он снова поднял в воздух нож. В
его расщепленных зрачках бегали страшные, злобные огоньки. - Я тоже полюбил
ее, Браен! Ты слышишь?! Я люблю!
и разжимались.
роковая привязанность может...
навис над столом. Вся его поза производила впечатление боевой стойки. Его
голос перерос в хриплое шипение:
неистово колотилось.
басовых вибрациях, проговорил Бутла. - Она убежала глубокой ночью. Не знаю,
куда она пошла и что думала делать, но случилось так, что на нее
натолкнулись риганские солдаты... Торговцы живым мясом, ну, вы их знаете.
Наверное, встреча оказалась для обеих сторон удивительной. К тому же у нее
такое настроение... Она была погружена в тяжелую задумчивость. Все хотела
объяснить себе, почему я отверг ее. Была обеспокоена также странной
реакцией, возникшей в ее мозгу на подсознательном уровне перед перспективой
физической близости с мужчиной. Ведь у нее в голове своего рода спусковой
крючок... Впрочем, не это важно. Главное, что они схватили ее.
По кругу, который повторялся и повторялся заново...
его венах.
Проклял за то, что вы сотворили с этой девчонкой! Вы слишком заигрались с ее
мозгом, как с игрушкой, самой забавной из всех! Теперь пожинайте плоды,
Магистр. И только не надо разводить руками! - Бутла не удержался и, скорчив
презрительную гримасу, плюнул на пол. - Пожинайте плоды своего злодейства
вы... грязный мерзавец!
оправился от шока открытого оскорбления. - Нам ничего больше не остается,
кроме того как скорбеть. За нее... За нас...
лексикона!
нашего безумного времени. Как и она, я обречен совершать все свои поступки,
руководствуясь лишь слепой верой. Все мы своего рода марионетки, которыми
управляет...
горла Браена. Наступила тяжелая пауза. Они молча яростно смотрели друг на
друга.
боль? Видишь горькое осознание вины? Да, ты меня понимаешь, не так ли? Я
тоже любил ее, Бутла! Любил!
непроницаемые черные глаза, казалось, будут буравить его мозг вечно. Великий
убийца тяжело выдохнул и откинулся на спинку стула. Жестокость и раздражение
в его взгляде сменились усталостью и грустью.
руки и увидел, что они подрагивают.
секунду закрыл лицо рукой, но почти сразу убрал ее и покачал головой. - ...
Куда мы с вами движемся? Что мы за люди? Мы творим столько
несправедливостей... В чем наше предназначение, цель? Есть ли она?
Оправдывается ли она такими страданиями? Когда-то у нас было чувство
ответственности. Мораль. Помните? Или это были всего лишь пустые слова?
Пустые лозунги, которые лицемерно провозглашали?
кресла. Его бедро тут же пронзила резкая боль. Браен страдал артритом. Не
скрывая гримасы боли, он продолжил: - Я все еще верю в значимость истин.
Мораль? Ответственность? Два разных слова, но выражают один принцип. - Он
чуть склонил голову и поднял руку. - Но случилось страшное. Мы потеряли
организованность, контроль. Все планы, которые мы когда-то тщательно
составляли, пребывают в беспорядке. Даже во время разговора с компьютером
Мэг, мне показалось, что машина тоже растеряна. Она продолжает запрашивать
все новые и новые данные.