Знахарь из-за нападения псов ослабли и не удержат сейчас Танец Садовника.
Лагха достал флейту и дунул в нее. Сыть Хуммерова! Из нежных тростниковых
трубочек вырвались все те же языки ревущего пламени.
начало вершиться, когда гнорр извлек из накладного колчанного сарнода
первый мешочек с порошком, носящим имя "покровы Говорящих", а затем весьма
и весьма небрежно, становясь на короткую ногу со всеми мыслимыми законами
вещного мира, наколол его на острие очередной Поющей Стрелы.
каждому, кто уже видел смерть сотни врагов, но видел также и вторую,
свежую сотню, с которой еще предстоит сразиться, в то время как
собственные силы почти исчерпаны.
мудрецы заключают мир.
полагал сражение за Хоц-Дзанг выигранным еще в тот момент, когда ступил на
цинорский берег, и даже смерть не смогла бы убедить его в обратном.
Пока живы Говорящие, Знахарь и Дотанагела, - стенам Хоц-Дзанга стоять. А
пока стоят стены Хоц-Дзанга, - они непобедимы. Наперекор псам, остатки
которых просочились внутрь крепости.
отдергивая ногу от клацнувших челюстей черной твари. - Они уже здесь, а я
все еще жив, а Дотанагела со Знахарем будто спят, а Айфор ничем не может
мне помочь, потому что вместе с Самелланом оберегает Лиг, а Говорящие
Хоц-Дзанга безмолвствуют... клянусь Шилолом, в этой битве слишком мало
воинской доблести и слишком много смердящей магии!"
вместе с тем невыразимо тягучего сражения, в котором уже погибли несколько
"лососей", из последних сил защищавших пар-арценца и Знахаря. Псов
оставалось немного - меньше даже, чем воинов на их боевой площадке. Но они
были очень быстры и яростны. То, что для человека предел озверения, для
зверя - лишь его начало.
под ногами, поднялась за его спиной во весь свой немалый рост и как-то
очень по-человечески вцепилась передними лапами ему в шею. Добраться до
его плоти клыками было очень непросто - мешало кольчужное оплечье не очень
взыскательного, но надежного смегского шлема. Тварь опрокинула Эгина на
спину и, похоже, несколько подивившись собственной удаче, не нашла ничего
лучше, кроме как попытаться задушить рах-саванна вместо того, чтобы просто
разорвать ему шею когтями. Это было ее роковой ошибкой.
Эгин, подымаясь на ноги после того, как его меч неуклюжим ударом проткнул
грудь пса-убийцы. - Что-то там они перемудрили в Опоре Безгласых Тварей".
несравненного Шета оке Лагина, вышли куда мощнее и лучше, чем их
прародительницы из одного потертого грютского колчана, туманную повесть о
котором донесли до просвещенного читателя "Книга Урайна" и "Геда о
Герфегесте".
дальше своих безмолвных сестер. Поющие Стрелы разили почти без промаха,
если видели того, кого им предстоит разыскать. Говорят, что Инн оке Лагин
назвал их Поющими лишь в дань традиции, и из-за этого в неокрепших умах
идет великая путаница. Правильнее было бы назвать их Зрячими Стрелами. Но
всякий зрячий слеп, если перед ним - бесплотный, или, точнее говоря,
тайноплотный невидимка.
лопнул и мешочек с "покровами Говорящих", вскрытый разрывным наконечником
Говорящей Стрелы. С той лишь разницей, что облачка от гриба-дождевика едва
хватает, чтобы окутать нестойким туманом котенка. "Облачко" же от снадобья
гнорра, изготовленного им в точности по рекомендациям Танца Садовника,
было несколько больше, и его достало, чтобы громко расчихалась половина
боевой площадки Эгина, включая и уцелевших псов, утонченному нюху которых
"покровы Говорящих" были хуже горчицы.
пожать плечами. Равно как и остальные. Равно как и Лиг, которая...
"Киндин, услышь меня!!!" - закричала она что было сил, зная наверняка, что
услышана не будет, зная, что гнорр победил в этом сражении, ибо ведающий
секрет "покровов Говорящих" ведает и остальные таинства Танца Садовника, а
это означает, что...
проявить всех Говорящих. Поэтому вслед за первой на площадку упали еще три
стрелы. Туман настолько загустел, что и псам, и людям оставалось только
бежать прочь с проклятого места.
половины того, что на самом деле творится в этот день под Солнцем
Предвечным, Эгин мог только обезглавить полуослепшего пса, и в этот
момент, когда фонтан дымящейся крови плеснул на его бессменные сандалии
имени Арда оке Лайна, он вспомнил...
истолченного в порошок изумруда. Этот порошок называется "покровы
Говорящих". Потом я им обмажусь с ног до головы, и ты, Эгин, меня
увидишь..."
друг напротив друга. Но теперь Эгин видел, что все это время они
находились в обществе Говорящих Хоц-Дзанга. Киндин и Фарах ("До чего же
они страшные!" - мелькнуло в голове Эгина) образовывали вторую пару
сидящих друг напротив друга в таком же оцепенении, как и Знахарь с
Дотана-гелой. А в центре квадрата, образованного неподвижными фигурами
этих четверых, стояла, вытянувшись в соляную статую, обнаженная Тара, и ее
глаза были закрыты, и она тоже служила их общей цели.
придана форма лаврового листа. А внутренняя наполненность наконечника
Поющей Стрелы суть есть измененная музыка двойной флейты Шета оке Лагина.
Внешность наконечника Поющей Стрелы сотворена, дабы разить теплую плоть. А
внутренняя наполненность Поющей Стрелы - дабы разить тайноплотную нежить.
"покровам Говорящих", на боевой площадке умирающей воительницей взвизгнула
флейта, вот только никто не увидел игреца. Вместе с последней нотой
тайноплотная нежить по имени Фарах перестала существовать, окончательно
слившись с Гулкой Пустотой. "Покровы Говорящих" на месте ушедшего в
небытие Фараха держались еще несколько мгновений, а после опали.
оцепенения, ибо без Фараха они больше не могли отводить Танец Садовника от
Хоц-Дзанга. Невидимый, но непреодолимый для Танца купол исчез.
стрела гнорра заныла в тайной плоти Киндина.
снадобье тела Говорящих. Он не знал, поразили ли Поющие Стрелы цепных псов
Хоц-Дзанга. Он знал только, что в его колчане остались две Поющие Стрелы.
Не больше и не меньше.
отнюдь не ревущее пламя, милостивые гиазиры! Отнюдь!
главное дело сделано.
офицеров, которые вполне оправились от пережитых потрясений и все то
время, пока гнорр, с их точки зрения, без толку тратил стрелы, простояли,
не смея шелохнуться, с обнаженными мечами и просветленными служебным
рвением лицами.
ветер. Я советую вам сесть на землю. Впрочем, Можете стоять. Делайте, в
общем, что хотите. Главное - не наложите в штаны.
Единства смог правильно понять настроение гнорра. Сейчас Лагха Коалара
явно был в восторге, как мальчишка, которому удалось запустить воздушного
змея. И, приблизительно представляя причины, вызвавшие торжество гнорра,
пар-арценц поторопился сесть на землю. Ну его к Шилолу - этот "довольно
сильный ветер".