не будили, но при таком шуме уснуть видимо не удастся.
неожиданно поймал себя на мысли, что с удовольствием швырнул бы голову
Черневога под копыта лошадей. Затем он выудил из горшка колбаску и сказал:
- Твой завтрак, Змей.
простое желание, облегчавшее ее, стирало ту самую границу, где
прекращалось колдовство и вступали в дело волшебные силы. С тех пор, как
он узнал это, прошло много лет, и поэтому, стараясь вылечить себя от такой
пустячной головной боли, Черневог должен был вернуться в свое прошлое,
чтобы там отыскать самое раннее, самое простое из своих желаний, которое
он когда либо посылал. Он должен был вернуться в те далекие времена, когда
еще не было Совы.
была его бабка, как знать? А может быть и нет. Он жил вместе с ней, и они
ненавидели друг друга. С годами он становился все хитрее, а она желала
только одного: чтобы он пропал навсегда. Он желал только ее смерти. В
конце концов, он сбежал...
ни Драги: нужно было только искренне поверить, что события произойдут в
положенное для них время, в соответствии с тем, как они должны произойти.
При этом не должно быть никаких дополнительных раздумий, никакого возврата
желаний. Должны быть лишь страх, гнев и чертовски непредсказуемые
последствия.
для того, чтобы вылечить какую-то самую незначительную боль, он должен
уменьшить свои возможности до уровня слабых детских желаний: он должен был
просто попытаться поверить в определенность, в то время как волшебство
отрицало ее, а этот проклятый невежественный малый делал это без всякого
труда.
Саша на самом деле знал, какие карты держал на руках. Поэтому его надеждой
по-прежнему оставался Петр, но даже и он порой приводил его в смущение.
Можно очень легко посчитать человека за дурака, но это как правило служит
лишь простой уверткой. Он мог принять его скорее за вспыльчивого и
опрометчивого в поступках человека, и тем не менее, когда все было
упаковано, Петр подошел к нему и сказал, что он поедет некоторое время
верхом, хотя, добавил Петр с кислой миной, он и не заслуживает этого.
могло быть, по каким-то причинам, желание Саши, и в конце концов это могло
быть просто собственным решением Петра, чьи представления могли оказаться
гораздо тоньше, чем мог представить себе Черневог: нужно признаться,
дураком Петр не был. А это не сулило ничего хорошего при попытках провести
либо одного, либо другого.
Петр вел в поводу его лошадь:
согласиться с чем угодно. - И добавил, не без приступа тошноты в желудке:
- В моих словах нет никакого подвоха, уверяю тебя.
это мимо ушей и продолжал расспрашивать Сашу:
Всю жизнь? Тебе пора освободиться от него. Ведь ты можешь получить все,
что только захочешь.
приготовился к нападкам Петра. Он специально повернулся к Саше:
будет самым худшим из всего, что вы сделаете. Вы одержали победу: вам
удалось поставить меня в ужасное положение, но вы сможете победить все и
всех только если будете слушать меня.
немногое. Оно ни живое, ни мертвое, оно просто есть, и все те существа,
что могут дать тебе волшебную силу, не понимают, что именно им нужно в
окружающем нас мире, пока мы сами не укажем им на это. Если бы у тебя была
хоть доля рассудка, ты никогда бы не уступил меня им...
используем их. Уверяю тебя, что у леших больше нет сил, чтобы выдержать
это, и вы поступаете глупо, если надеетесь выиграть. Все, что происходит
вокруг нас, направлено непосредственно против моей слабости и твоей
невежественности.
Я не хочу его, и оно не может коснуться меня.
Ведь само существование русалки - это уже по сути волшебство. И волшебство
же вернуло ее назад. Это то же самое волшебство. Разве ты можешь сказать
мне, что тебе нечего терять?
что совершенно неизбежно, пропадешь сам...
опустошение здешних мест, ты пытался убить меня, и ты еще хочешь, чтобы мы
прислушивались к твоим словам?
я, и кое-что еще, о чем ты не знаешь. Но теперь вы нужны мне. И в этом-то
и состоит вся разница.
Саша, да перед нами честнейший человек!
нет никакой случайности. Слабость, охватившая леших, не случайна, и я
знаю, с чем мы имеем дело. Это хитросплетения лжи и обмана, которые даже
не почувствуют твоих желаний. Но в то же время это огромная сила, и она у
тебя в руках. Твое дело только лишь использовать ее.
заговорил снова, очень осторожно, чуть вздрагивая от напряжения: он хотел
удержать себя в рамках учтивости и опасался отказа от разговора.
могу отказать тебе.
чувствуя сашино сопротивление...
сзади него и с завидным проворством вскочил на лошадь.
остановить все это безумие, ты мог бы остановить это в одно мгновенье, но
вся беда в том, что ты не хочешь верить мне.
образом он может спасти их, и чего, по вполне веским причинам, Петр делать
не собирался. Во-первых потому, что Черневог несомненно посылал к нему
свои желания, и теперь было самое время, как считал Петр, побеспокоиться о
них, а во-вторых потому, что было очевидно его намерение поссорить их с
Сашей.
ехать рядом и не спускать с него глаз. Тут он опять подумал о том, что как
колдуны ни пытаются опутать друг друга своими желаниями, хороший кусок
веревки никогда не бывает лишним.
Черневог не собирался сбегать от них.
чувствовал беспокойство от этих мыслей. Пожалуй, это было самым трудным на
свете, по крайней мере для него, иметь готовый вопрос и не иметь
возможности задать его. И прежде всего его беспокоило лишь одно: он очень
хотел знать, почему все-таки, если во всем, что говорил Черневог не было
ни слова правды, Саша даже не побеспокоился о том, чтобы разоблачить эту
ложь. Петр очень хорошо знал сашины дурные привычки, одна из которых
состояла в том, чтобы обвинять себя самого во всех грехах, а другая,
которую он наверняка перенял от Ууламетса, скрывать свое беспокойство от
других. Может быть он делал это, чтобы спасти своих друзей от
беспокойства, или просто потому, что иногда забывал, что просто отвык
разговаривать вслух.
Суворов Виктор
Каргалов Вадим
Шилова Юлия
Доставалов Александр
Суворов Виктор
Сертаков Виталий