Но любое астральное путешествие ослабляет. У ней это отбирает массу
энергии.
ее друзья, и они хотели ей помочь, а не удержать ее от Келвина. Она
знала, что они были правы.
повернувшись к Лестеру.
вместе с ней.
здесь?
не возвратимся вместе с Сент-Хеленсом.
увидела, как она прикусила свой язычок.
мягкой иронией. Ты же знаешь, сражения может и не быть. Мы можем
добраться до короля и без всяких трудностей.
Глава 22
ПЕРЕХОД ЧЕРЕЗ ГРАНИЦУ
генералом Бротнером во главе. Было решено, что наилучшим выходом
будет демонстрация силы. Они должны были пересечь границу, доехать
верхом до столицы и потребовать возвращения Сент-Хеленса. Поскольку
все солдаты были надлежащим образом облачены в униформу Рада, а
доспехи и оружие отполированы до яркого блеска, они действительно
представляли собой величественное зрелище, которое могло потрясти
воображение мальчика-короля.
прямо в укороченное войной ухо отца. Он подъехал на лошади поближе,
так что их кони чуть ли не соприкасались боками. Разгульная лирика
непристойной кавалерийской песенки "Лошадиный помет! Лошадиный
помет!", ее настоящее название было несколько более грубым и менее
вежливым, чем этот официальный заголовок, только что затихла в
воздухе.
разгневанным.- Откуда же мне знать? Если у этого Филиппа были бы
мозги, хотя бы такие, как у ползучего таракана, он бы держал Мельбу в
узде. Он на самом деле, по-настоящему не может желать войны с нами.
Кроме того, он не может знать, что Келвина у нас нет.
сделать все, и чем дальше от Рада, тем более преувеличенными были
рассказы о нем. Мифическими героями нельзя ни пренебрегать, ни
вызывать безнаказанно на поединок! Филипп может быть мальчишкой,
но он был мальчиком-королем. Мельба может управлять делами, но
Филиппу принадлежит решающее заключительное слово, и он должен
удостовериться в том, чтобы его команды были бы приказами короля.
и затем спокойно выехать оттуда вместе с Сент-Хеленсом?
думаю, что нам следует беспокоиться о битве.
Бротнер, гарцуя неподалеку от них на своей лошади. Лестер всегда
невольно улыбался, когда думал о нем, как о генерале, хотя конечно же
он сам был лучшим, самой подходящей кандидатурой; перед войной за
Освобождение Рада он был одним из вечно нуждающихся прощелыг во
Франклине, напиваясь до ярко-синего румянца на лице и ежедневного
остолбенения и спячки.
высказал это и теперь должен рассказать и о своих неподобающих ему
сомнениях.
Филипп натравит ее на нас, мы потребуем ее голову.
Бротнер шутит.
прибегнет к своему большому удару, мы просто прижмемся к земле и
переждем его. Никто из нас не будет летать так, как Сент-Хеленс. Я бы
мог отсоветовать ему делать это! Магия, сама по себе достаточно плоха,
но когда вы притворяетесь, что все понимаете в ней и называете это
наукой, то это еще хуже.
дворце Рада.
такие разрушения. Но вероятно это нам помогло.
Рада. Лично я сомневаюсь, что она или ее супруг могли бы выжить.
рассказывая все, что ему было известно: если Бротнер и не слышал
ничего о путешествии Кайана и о том, что Келвин последовал за ним,
ему совсем не обязательно было просвещать его на этот счет.
тебя сбили с ног, оглушили, а его захватили в плен. Это чуть не стоило
нам поражения в войне.
верил в то, что мы можем выиграть, сражаясь против магии. Но мы все
же выиграли, случайно, хотя нам потребовались лазеры Джона и
перчатки Келвина. Одновременно выиграли и магия и наука.
приближались к боковому ответвлению дороги, которое вело к реке и к
Аратексу. Генерал высоко поднял голову и колонна, которая была
образована шеренгами из четырех всадников, теперь перегруппировалась
в шеренги по двое. Они продолжали ехать вперед, впереди всех генерал
на своем большом белом коне, сзади Мор на вороной лошади, а рядом с
отцом - Лестер на своей чалой лошади. Они подъехали к реке и стали
переходить ее вброд. Лестер поднял глаза и посмотрел на небо; ясное,
чистое, только с несколькими небольшими облачками. Ветра не было,
даже легкого ветерка, колышущего рябью неглубокие воды.
времени капли мутноватой воды попадали Лестеру в лицо. Комок глины
угодил ему прямо в глаз: он счистил его и снова посмотрел на небо. Небо
теперь стало немного темнее. Над головой стремительно неслись облака,
вероятно приводимые в движение магией. Луч солнечного света упал
прямо на плоскую вершину Горы Фокусника, которая как молчаливый
часовой возвышалась над проходом Мертвеца. Была ли там наверху
старая Мельба? Или она превратилась в орлокоршуна или, то более
вероятно, в стервятника-бузвала? Он легко мог себе вообразить, что она
была одной из кружащих там над головой черных птиц. Мог ли
мальчик-король контролировать ее или управлять ею, если она обладала
таким могуществом, как об этом рассказывали. Было ли вообще у
слабого Филиппа желание и воля хотя бы попытаться сделать это?
Нельзя ничего начинать делать просто по собственной прихоти.
Делегация из одного королевства в другое, даже хотя бы она и была
составлена из вооруженной кавалерии при полных боевых доспехах, едва
ли была достойна такой атаки.
барашками возникли на воде прямо перед ними и под брюхом у их
лошадей. Огромные капли начавшегося дождя вздымали фонтанчики.
Над всадниками зловеще прогрохотал гром.
котором был изображен большой плод яблонегруши, который пересекал
стебель кукурузобоба на поле из чередующихся коричневых и зеленых
полос. Такой символ, поднятый над колонной означал мир или, по
крайней мере, невраждебные намерения. Это был план, по которому их
должны были принять как дипломатическую миссию от одного суверена
к другому, из одного королевства в другое. Позднее, если их миссия
потерпит поражение, а это вполне могло произойти, они могли бы
решить, что предпринимать в конкретных обстоятельствах. Там, в Раде,
король Рафарт уже тайно и осторожно отправил посольство в Троод,
чтобы договориться о наемниках в случае войны.
от порывов ветра, почти задыхаясь от воды генерал Бротнер не отдавал
им приказа поворачивать назад. Потому что это выглядело бы не очень
правильно? Не так как надо? Или потому, что если они уступят этим
угрозам он и его войска и все жители Рада будут посрамлены? Но
предположим, что это были не просто пустые угрозы? Предположим,
старая Мельба и впрямь хотела атаковать и прикончить их?
летала огромная черная птица. Была ли это колдунья? Мельба?
посмотрел на Бротнера, затем подъехал поближе к генералу.
Мережковский Дмитрий
Контровский Владимир
Афанасьев Роман
Гуревич Георгий
Андреев Николай
Афанасьев Роман