которые мы с ним обсуждали: манифестация духа, стук духа,
надувательство духа, нашествие духа, требование "намерения" и
управление "намерением".
их. А затем он кратко изложил все, что прежде говорил мне о них. Было
так, словно он нарочно вынуждал меня сохранить всю эту информацию в
интенсивности этого момента.
меня. У меня появилась все та же озабоченность о моей способности
понимать их. У меня было впечатление, что стоит ему прекратить
обсуждение темы, и я тут же потеряю ее смысл.
абстрактных ядрах.
головой.
задавал много вопросов. Возможно, я был более эгоцентричным, чем ты. И
таким же противным. Придирки были единственным способом задавания
вопросов, который я знал. Ты же скорее воинственный инквизитор. В
конце концов, конечно, и ты, и я в равной степени надоедливы, но по
различным причинам.
основных ядрах еще одну вещь: то, что они открывали себя очень
медленно, то появляясь, то капризно уходя.
сборки сдвинулась, может передвинуть ее дальше, - начал он. - И
единственная причина, по которой мы нуждаемся в учителе, заключается в
том, что кто-то должен постоянно подстегивать нас. В противном случае
нашей естественной реакцией будет остановка для того, чтобы поздравить
себя с окончанием такой большой темы.
отвратительной тенденции поменьше касаться самих себя. Его бенефактор,
к счастью, будучи потрясающим "сталкером", вообще не щадил его.
местам нагваль Хулиан пространно обучал его природе собственной
важности и движения точки сборки. Для нагваля Хулиана собственная
важность была монстром с тремя тысячами голов. И тот, кто вступал с ней
в бой, мог победить ее одним из трех способов. Первый способ состоял в
отсечении каждой из голов по очереди, вторым было достижение
таинственного состояния бытия, называемого местом отсутствия жалости,
которое разрушало собственную важность, медленно убивая ее голодом,
третьим была оплата немедленного уничтожения тысячеголового монстра
своей символической смертью.
что считал бы себя счастливым, если бы мог выбирать. Для этого был дух,
который обычно решал, каким путем идти магу, и маг был обязан следовать
ему.
заставил его отсечь три тысячи голов собственной важности, одну за
другой, но результат был совершенно разным. В то время, как я
реагировал очень хорошо, он не реагировал на это вообще.
момента, как мой бенефактор "увидел" меня, лежащим на дороге с пулевой
раной в груди, он знал, что я новый нагваль. Он действовал в
соответствии с этим. Он сдвинул мою точку сборки вскоре после того, как
это позволило мое здоровье. И я с легкостью увидел поле энергии в
образе человека-чудовища. Но это достижение, вместо того, чтобы помочь,
как предполагалось нагвалем, помешало дальнейшему движению моей точки
сборки. И в то время, как точки сборки других учеников двигались без
остановки, моя оставалась фиксированной на моей способности "видеть"
монстра.
Спросил я, озадаченный ненужным затруднением.
сказал дон Хуан. - Он считал, что знание, переданное таким образом,
теряет свою эффективность. Не было такого, чтобы кто-то нуждался в нем.
С другой стороны, если о знании лишь намекали, заинтересованный человек
должен был придумать способ, чтобы потребовать это знание.
его бенефактора заключается в том, что он сам верит в свободу выбора.
Его бенефактор ее отрицал.
том, что происходит? - Настаивал я.
был невыносим. Я видел все. Я просто позволял двум людям говорить мне
все, что угодно, но никогда не слушал того, что они мне говорили.
Хуана выполнить еще раз, но уже другим путем, свободное движение его
точки сборки.
переживания в реке. История дон Хуана не имела хронологического
порядка, который мне так нравился.
на миг не думай, что я действительно изменился благодаря своему
переживанию разделенного восприятия, я не стал ни мудрее, ни трезвее.
Ничего подобного.
только раз за разом разрушал твою последовательность, я разносил ее в
клочья, а посмотри на себя - ты по-прежнему действуешь так, словно ты
целый. Это ярчайшее достижение магии, "намеренного" действия.
пережил, но потом я все забыл и связал разорванные концы, словно ничего
и не произошло. Бот почему мой бенефактор верил, что мы можем
действительно измениться только тогда, когда умрем.
использовал Тулио, необщительного члена его семейства, чтобы нанести
новый сокрушительный удар по его психологической последовательности.
были в полном согласии друг с другом кроме того, что Тулио -
презрительно надменный человечишко. Они ненавидели Тулио из-за того,
что он либо избегал их, либо постоянно их осаживал. Он всегда обращался
с ними с таким пренебрежением, что они чувствовали себя подобно грязи.
Они все были убеждены, что Тулио никогда не разговаривает с ними,
потому что ему нечего им сказать, и что его наиболее рельефной чертой,
его высокомерным равнодушием была скрываемая им робость.
Тулио имел несообразное влияние на всех обитателей дома - особенно на
нагваля Хулиана, который, казалось, души в нем не чаял.
поездку в город. Единственным человеком, который остался в доме, не
считая старых хозяев дома, был дон Хуан.
заняться ежедневными деловыми расчетами. Проходя мимо, он небрежно
попросил дон Хуана помочь ему с бухгалтерией.
продолжения работы ему нужна некоторая информация от Тулио, который,
будучи ответственным за имущество, забыл сделать необходимые записи.
немало удовольствия дон Хуану. Нагваль нетерпеливо приказал дон Хуану
отыскать Тулио, который в это время присматривал на полях за рабочими,
и попросить его зайти к нему в кабинет.
сопровождении слуги, который защищал его от человека-чудовища. Он нашел
Тулио, который, как всегда, следил за работой на расстоянии. Дон Хуан
заметил, что Тулио не любит вступать в прямой контакт с людьми и всегда
наблюдает за ними издалека.
Тулио следовать в дом, поскольку нагвалю требуется его помощь. Тулио
едва слышным голосом ответил, что он слишком занят в данный момент, но
в течение часа, возможно, освободится и придет.
просто спровадит его кивком головы. Он был шокирован, когда Тулио начал
кричать ему непристойности. Сцена так не вязалась с характером Тулио,
что даже рабочие перестали трудиться и вопросительно посмотрели друг на
друга. Дон Хуан был уверен, что они никогда не слышали, чтобы Тулио
повышал свой голос и при этом выкрикивал неприличную брань. Его
удивление было таким сильным, что он нервно рассмеялся, и этот смех
ужасно рассердил Тулио. Он даже швырнул в напуганного дон Хуана камень,
вызвав его бегство.
дверей они встретили Тулио. Он что-то тихо рассказывал и пересмеивался
с несколькими женщинами. По своему обыкновению, он отвел голову в
сторону, игнорируя дон хуана. Дон Хуан начал сердито отчитывать его за
то, что он болтает здесь в то время, когда его требует в кабинет сам
нагваль. Тулио и женщины посмотрели на дон Хуана так, словно он спятил.
дон Хуана, приказывая ему закрыть свой гнусный рот и подумать о своих
собственных гнусных делах. Он нагло обвинил дон Хуана в попытке
представить его в плохом свете перед нагвалем Хулианом.
Самойлова Елена
Афанасьев Роман
Каменистый Артем
Круз Андрей
Посняков Андрей