работой, выполнять которую им очень не хотелось... и теперь искали
малейшего повода затеять драку и снять накопившееся напряжение, отправив к
праотцам какого-нибудь мужа новоиспеченной вдовы.
завязать разговор, обходясь без дежурных фраз вроде "Жаркий выдался денек,
не правда ли?". Он них несло потом, руки потемнели от сосновой смолы. Но
смола не скрывала синие гробы, вытатуированные на правой руке каждого. Их
приятель, хромоногий старик с женской прической, однако отсутствовал. По
мнению Стенли, из трех Больших охотников за гробами Джонас был самым
худшим, но и от этих двоих он не ждал ничего хорошего, поэтому старался
держаться от них подальше. Вроде бы и остальные следовали его примеру. И
при удаче все могло обойтись: парочка слишком устала, чтобы засиживаться
допоздна.
маскируя цистерны с ничего не значащими для них словами ТЕКСАКО, СИТГО,
САНОКО, ЭКССОН, выписанными на бортах. Они нарубили миллион сосновых ветвей
и перетащили их с одного места на другое, но вот отправляться на боковую не
собирались. Дипейп, возможно, и отправился, в компании Ее святейшества, но
юную Красотулю (звали ее Герт Моггинс) выписали на пару ночей на ранчо.
изрек Дипейп, поправив очки.
другой конец стойки. куда поставили только что принесенную из кухни
оловянную миску с дымящимися моллюсками. - Хочешь?
лучше жареного мяса.
Люди широко расступались, давая ему пройти. Его плащ с шелковой подкладкой
и то никого не задел.
вол, так еще и Ее святейшество ублажала сейчас ковбоев на ранчо "Пиано". Он
осушил стакан, поморщился от запаха сосновой смолы, которым пропахли его
руки, протянул стакан Стенли Руису.
к стойке спиной и задницей, от рыка Дипейпа бросило вперед. С этого все и
началось.
час, когда народ начинал расходиться, в его обязанности входила уборка. А
до того он кружил по залу с ведром, сливая все недопитое из стаканов. Этот
коктейль выливался в кувшин, который Стенли держал за стойкой. Надпись на
кувшине в достаточной мере соответствовала его содержимому - "ВЕРБЛЮЖЬЯ
МОЧА". Двойная порция этого пойла стоила три пенни. Пили его лишь самые
бедные да те, у кого еще горела душа, а на другое денег уже не осталось,
однако каждый вечер желающих хватало. И у Стенли не возникало проблем с
опорожнением кувшина. Иной раз на дне что-то и оставалось, но один вечер
всегда сменялся другим. А с ним прибывали и новые жаждущие.
мочой", что стоял за стойкой. Он споткнулся о ногу пастуха, когда тот
отпрянул от стойки, и, удивленно вскрикнув, упал на колени. Содержимое
ведра выплеснулось вперед и, следуя Первому зловредному закону Сатаны (если
какая-то неприятность может случиться, от нее никуда не денешься), окатило
ноги Дипейпа, от колен и ниже, ядреным коктейлем из пива, грэфа и белой
молнии.
шла игра в кости. Шеб повернулся, увидел Шими, стоящего на коленях перед
Дипейпом, и перестал играть. Красотуля, которая, закрыв глаза, вкладывала в
песню всю душу, проорала еще пару строк, прежде чем до нее дошло, что в
салуне неестественно тихо, тут она перестала петь и открыла глаза. Потому
что такая тишина предвещала только одно: сейчас кого-то убьют. И уж она,
конечно, не хотела пропустить этого захватывающего события.
не вызывал, все лучше, чем сосновая смола. И мокрые, прилипшие к ногам
штаны особенно не смущали: другое дело, если б сок жизни налился в сапоги,
но этого не произошло.
появился повод забыть о липких руках и уехавшей шлюхе. Да еще немного
поразвлечься.
нервно подергивая подтяжки. С другого конца стойки Рейнолдс с интересом
взирал на своего партнера. Он взял раковину из дымящейся миски и раздавил
ее о край стойки, как сваренное вкрутую яйцо. У ног Дипейпа Шими поднял
голову, в его округлившихся глазах застыл страх. Черные волосы торчали во
все стороны. Он попытался улыбнуться.
Несколько капелек "верблюжьей мочи" слетело с пальцев. Кто-то нервно
откашлялся. Все взгляды скрестились на Шими и Дипейпе, а тишина стояла
такая, что слышался шелест листвы под ветром да шум волн, разбивающихся о
скалы Хэмбри-Пойнта, в двух милях от "Приюта".
двадцати, внезапно испугавшийся, что ему больше не увидеть мать. - Не
пытайся переложить вину на меня, паршивый недоумок.
что играет для зрителей, а у зрителей, как известно, цель одна - увидеть
зрелище. И сэй Р.Б.Дипейп не мог отказать им в маленьком удовольствии.
сапогов. Блестящие и мокрые.
лицу идиотской улыбкой.
знал Долорес Шимер, мать мальчика, возможно, сам был его отцом. И потом, он
любил Шими. Дурачок, но с добрым сердцем, не пил, работал отменно. Опять
же, мог улыбнуться тебе в самый холодный и мрачный зимний день. Этого
таланта недоставало куда как многим нормальным людям.
Я очень сожалею о случившемся. Я с радостью оплачу вашу выпивку этим
вечером, если вы сможете забыть это печальное...
уловить, но завсегдатаев "Приюта" это не удивило: они и так знали, что
подручный Джонаса должен иметь отменные рефлексы. Удивило их другое: он
даже не повернулся, чтобы определить местоположение цели. Ему
вполне хватило голоса Стенли.
дугу. Он попал Стенли Руису точно в рот. Раскровив губы и выбив три зуба.
Кровь брызнула за зеркало, тянущееся за баром. Несколько капель попали на
левый нос Сорви-Головы. Стенли вскрикнул, прижал руки к лицу, откинулся на
полку за его спиной. В тишине отчетливо зазвенели бутылки.
наблюдая за происходящим. Цирк, да и только.
удовольствием! Немедленно! Он вытащил тряпку из заднего кармана. Совсем
даже не грязную. Во всяком случае, не очень.
голову, в изумлении воззрился на него. - Эту рвань убери туда, где она
лежала... я не хочу даже смотреть на нее. Шими тут же засунул тряпку в
задний карман. - Вылижи их, - так же вкрадчиво продолжил Дипейп. - Вот что
я от тебя хочу. Ты будешь вылизывать мои сапоги, пока они не высохнут и
не станут такими чистыми, что ты сможешь увидеть в них свою идиотскую
образину.
слова Дипейпа дошли до него не сразу.
полагал, что это безопасное место. - Если ты хочешь увидеть завтрашний
восход, надо это сделать.
по крайней мере в этом мире, но держал свои мысли при себе. Ему никогда не
вылизывали сапоги. Он хотел знать, что будет при этом испытывать. Если это
ему понравится... а то и возбудит... он заставит повторить эксперимент Ее
святейшество.
просто извиниться и начистить их до блеска?
наклонился к сапогам Дипейпа, первая слеза упала на пол.
подпрыгнули. Не потому, что голос так внезапно разорвал тишину. Не потому,
что голос переполняла злость. Нет, поразило всех другое - звучащая в голосе
откровенная насмешка. - Я просто не могу этого допустить. Нет. Хотел бы, но
не могу. Кто знает, какие болезни могут распространяться таким способом?
Разум пасует! Предугадать последствия абсолютно невозможно!
молодой человек среднего роста со сдвинутой за затылок шляпой, из-под
которой торчали каштановые волосы. Только до молодого человека он не
дорос, подумал Дипейп. Молодой человек - это перебор. В дверях стоял
мальчишка. А на шее у него, только боги знали зачем, висел птичий череп,
Березин Федор
Куликов Роман
Афанасьев Роман
Гюго Виктор
Афанасьев Роман
Маккэфри Энн